Дженнифер Руш - Возрожденный (ЛП)
Я чувствовала, как его язык ласкает мои губы и ответила, раскрыв их и впуская его. Мое дыхание ускорилось, все внутри сжалось. И потом, так же быстро, как все началось, это закончилось и Ник отстранился.
— Элизабет, — сказал он резким дрожащим голосом. — Этого не может произойти.
— Почему?
— Потому что я — не один из хороших парней.
Боковая дверь со стуком открылась и я подпрыгнула. В доме раздался голос Агги. Она разговаривала с кем-то, но я не могла сказать, по телефону или кто-то был с ней.
Любопытствуя, я шагнула через дверь в гостиную и мельком увидела доктора Седвика, который следовал за Агги через холл в рабочий кабинет.
Я повернулась к Нику, чтобы что-нибудь сказать, но его уже не было.
Глава 27
НИК.
Я спотыкаясь вошел в квартиру над гаражом, мои пальцы были сжаты в кулаки. Когда дверь за мной захлопнулась, я прислонился к ней и поскреб лицо.
Какого черта сейчас случилось?
Рояль.
Элизабет.
Её губы на моих.
Мне нужно было двигаться. Мне нужно было что-то сделать. Мне нужно было уйти отсюда.
Я рывком открыл дверь и громко сбежал по лестнице, к подъездной аллее. На мне не было одежды для бега, но мне было все равно. Я бы мог бегать в шубе, если бы пришлось.
На улице я повернул налево, направляясь из города. Ноги двигались подо мной, руки по бокам, плечи были расслаблены, легкие работали, и я начал снова чувствовать себя самим собой.
Я едва ли когда-либо отталкивал девушку. Если кто-то предлагал провести с ней время, я почти всегда соглашался. И тот факт, что я остановил Элизабет, учитывая то, что она явно этого хотела, заставила меня чувствовать себя оторванным от самого себя — от той аморальной версии меня, к которой я привык.
Было явно ненормально, что я сходил с ума от того, что я на самом деле сделал что-то правильно хотя бы один раз, но никто никогда не говорил, что я — превосходный образец стабильности.
И вдобавок ко всей этой извращенной ситуации, я определенно играл на рояле, и я чувствовал себя, как будто я с кем-то поменялся телами.
Рояль.
Мысль заставила меня остановиться. Внезапно, как если бы память никогда не уходила, я вспомнил, как научился играть. Коннор. Глава программы "Измененные". Он заставил меня брать уроки.
— Ты не дисциплинирован, — сказал он. — И ты не умеешь фокусироваться.
— И уроки игры на рояле научат меня этому?
Хотя я действительно хотел знать ответ на этот вопрос, в моем голосе была добрая толика сарказма.
Но вместо объяснений, все, что я получил было "да".
Я не признавал этого, но мне на самом деле нравилось играть на пианино. И у меня это получалось.
Сейчас, когда память вернулась, я не мог дождаться случая, чтобы сыграть снова.
Назойливый голос у меня в голове говорил: "Ты не можешь дождаться того, чтобы снова поцеловать Элизабет, впрочем".
Я приказал голосу заткнуться. Я не мог допустить этого с Элизабет. Не важно, что случится.
Глава 28
ЭЛИЗАБЕТ.
Из окна гостиной я наблюдала, как выбежал Ник. Я думала о том, чтобы окликнуть его, но решила этого не делать.
Он оттолкнул меня. И, честно говоря, он был в какой-то степени прав. Он не был хорошим парнем, в том смысле, что он не был нормальным парнем, который ходил в школу, играл в баскетбол с друзьями и зависал на озере по ночам.
Хотя он еще не рассказал мне всю историю, у меня было ощущение, что то, чем он занимался в Подразделении, было неприглядным. Кроме всего прочего, ему было приказано убить меня в ту ночь в лесу.
Не смотря на это, меня к нему притягивало, и я не могла это игнорировать. Не важно, что случилось у него в прошлом. Прошло всего десять минут после нашего поцелуя, и я не могла ждать ни секунды, чтобы снова увидеть его. Словно он был куском железа, а я — магнитом, который подносили ближе и ближе в ожидании неизбежного момента, когда магнитные поля соединят нас.
Когда Ник скрылся из вида, я упала на кушетку, прижав одну из диванных подушек Агги к груди и отсутствующие водила пальцами по вышивке на ней.
Неосознанно я вспоминала наш поцелуй, анализируя каждое движение, сделанное Ником, гадая, был ли намек на его истинные чувства в том, как его рука лежала у меня на талии, или в том, как его язык двигался по моим губам.
Рой бабочек трепыхался у меня в животе, и странная улыбка играла на моем лице. Я прикрыла рот рукой, словно пытаясь остановить улыбку, чтобы она не расползлась слишком широко и не выдала меня.
В какой-то момент — я потеряла счет времени — я услышала свое имя, донесшееся из конаты дальше по коридору и смутно вспомнила, что здесь был доктор Седвик.
Я бросила подушку на кушетку и встала, желая услышать больше. Беседа была только призраком звуков, которые шептали слишком тихо, чтобы я могла разобрать что-то важное.
Босыми ногами я прошла через коридор и прокралась в обход, чтобы не наступить на скрипучие половице в центре. Достигнув ванной, я скользнула внутрь и вжалась в угол рядом с открытой дверью.
Из нового укрытия было слышно гораздо лучше.
— Мы потеряли его, — сказал доктор Седвик. — Меня это нервирует.
— Он должен знать, что это больше не его город, — сказала Агги.
Доктор Седвик вздохнул:
— Мне это не нравится, Агата. Мне это совсем не нравится.
— Мне тоже, но что еще мы можем сделать?
Какое-то время стояла тишина, прежде чем доктор Седвик продолжил, не желая отвечать на вопрос. Он в любом случае звучал риторически.
— Что насчет другой ситуации?
Заскрипело кресло.
— Элизабет хорошо справляется, — сказала Агги. — Я бы сказала, что дела идут так хорошо, как мы могли надеяться.
При упоминании моего имени я задержала дыхание, желая услышать так много, как это возможно. К несчастью, тему опять сменили так же быстро, и меня больше не упоминали.
— Вы пригласили мальчика, о котором говорили? — спросила Агги.
— Да.
— И?
— Он здесь. Еще одна пара глаз никогда не помешает.
Агги пробормотала что-то, чего я не расслышала. Кресло опять скрипнуло, на этот раз громче, как будто кто-то встал.
У меня в горле начала скапливаться паника. Каждый мускул в моем теле кричал о том, что надо двигаться. Я выскользнула из дверного проема и поторопилась в кухню. Я бросила несколько тарелок в раковину, чтобы это выглядело так, как будто я была здесь все время, занятая уборкой.
Через секунду появились Агги и доктор Седвик улыбаясь так, словно они не вели загадочных бесед в кабинете секунду назад.
