Юджиния Райли - Любовники и прочие безумцы
— Отдайся мне, Тереза. Забудь обо всем и отдайся. Поверь, это нужно прежде всего тебе самой. Раньше у тебя не получалось, потому что ты была слишком зажата: страх мешал тебе испытывать удовольствие. Ты хоть представляешь, какой восторг испытывают мужчина и женщина, когда они отбрасывают все запреты и растворяются друг в друге?
— Кажется… начинаю понимать, — проговорила Тереза, задыхаясь от наплыва чувств.
Он отошел от нее и сел на край кровати. Глаза его горели в темноте.
— Иди ко мне, Тесс.
Колени ее дрожали, сердце гулко ухало в груди.
— Прошу тебя, Чарлз, не надо!
— Иди ко мне, — повторил он сипло, — я жду, Тесс.
— Я боюсь, — наконец выдавила она.
— Чего ты боишься, милая?
— Не знаю! — беспомощно призналась она.
— Тогда скажи мне, чтобы я ушел.
— Не могу.
— Тогда иди ко мне.
Больше он ничего не сказал, но его пылкий взгляд парализовал ее волю. Словно загипнотизированная она скинула босоножки, подошла к кровати и встала между его раздвинутыми коленями.
Его сильные руки обхватили ее бедра.
— Вот умница, Тесс. — Он развязал тонкие лямки ее сарафана и опустил их вниз.
Тереза дрожала от восторга, стоя перед ним в бюстгальтере без бретелек и трусиках.
— О Боже, Тесс, какая же ты красивая! — прошептал он, проведя кончиком пальца по ее гладкому животу. — Странно, что ты думала по-другому. Я еще никогда не видел такой бархатной кожи. — Его губы прижались к ее пупку, а пальцы скользнули вверх. — У тебя потрясающая грудь!
Она застонала.
Он расстегнул бюстгальтер и взял в ладонь мягкую грудь. У нее подогнулись колени.
— Посмотри на меня, Тесс.
Она опустила глаза и встретилась с его страстным взглядом.
— Тебе приятно?
— Очень.
— Я так тебя хочу, что готов съесть тебя живьем. — Он приподнялся и нежно укусил ее за сосок.
Тереза вскрикнула от наслаждения. Его влажные горячие губы и проворный язык сводили ее с ума. Лихорадочно расстегнув его рубашку, она погладила гладкие мускулы и темные кудрявые волоски на его груди. Она знала, что это безумие, но ничего не могла с собой поделать.
Он усадил ее к себе на колено, пылко целуя и лаская.
— Нравится, милая?
— О Чарлз, я вся горю! — простонала она.
— Ты больше не боишься? — Нет.
Он прижал ее к груди.
— Ты великолепна!
Она принялась лихорадочно сдергивать с него рубашку.
— Я разделась, а ты нет. Так нечестно.
— Наберись терпения, милая. — Он откинулся на постель и снял ботинки. Она шагнула к нему, но он поднял руку. — Сначала сними трусики, а потом иди сюда, и мы займемся любовью.
От этих хриплых слов Терезу пробила сладкая дрожь предвкушения. Он ждал ее на кровати, обнаженный по пояс. Глаза его горели, улыбка манила.
— Ну же, милая. Покажи, как сильно ты меня хочешь.
Трясущимися руками Тереза сняла трусики.
Его взгляд прожигал ее насквозь.
— Отлично! А теперь иди ко мне.
Охотно повиновавшись, она легла рядом с ним на кровать.
— Расстегни мне “молнию”.
Она выполнила его просьбу, ощутив под пальцами упругую мужскую плоть. Чарлз стянул с себя брюки и широкие боксерские трусы.
— О Боже! — выдохнула Тереза.
— Потрогай меня.
Тереза не сводила глаз с его красивого гладкого древка желания. Осторожно протянув руку, она коснулась теплой атласной кожи.
Он увлек ее на себя и пылко поцеловал. Их нагие тела слились, и ее захлестнуло волной блаженства.
Чарлз положил ее на спину и приник губами к ее груди, лаская сосок языком и зубами. От острого наслаждения у нее на глазах выступили слезы. Она вскрикивала и билась в его крепких объятиях. Продолжая целовать ее грудь, он скользнул рукой по ее животу. Ноги Терезы инстинктивно напряглись, но его пальцы пробрались ниже и раздвинули ее бедра.
— Расслабься, милая.
Но она была уже не в состоянии расслабиться. Внутри ее тела словно открылся горячий источник. Безжалостные пальцы Чарлза нашли самое чувствительное место. Их ласкающие прикосновения неумолимо разжигали пожар страсти. Тереза корчилась, стонала и даже боролась с ним, но не могла избавиться от этого наваждения, а если честно, то и не хотела. Забыв обо всем, она целовала его, водила руками по спине, касалась ягодиц. Ее бурные ласки исторгли хриплый стон из его груди.
Он перекатился на спину и положил ее сверху.
— Сядь на меня, — попросил он сипло.
Она на мгновение замерла, глядя в его расплавленные страстью глаза.
— Прошу тебя, милая.
Прерывисто вздохнув, Тереза приподнялась и оседлала его бедра. Она была как в лихорадке. Почувствовав, как он проникает в нее, она провела ногтями по его груди и прошептала его имя.
Содрогнувшись всем телом, он полностью вошел в ее лоно. Она вскрикнула и съежилась под напором восхитительных ощущений.
— О Боже, Чарлз, это просто невероятно! У меня словно камень внутри!
— А ты такая мягкая и горячая!
Стиснув ее в объятиях, он начал энергично и ритмично двигаться. Тереза тихо всхлипывала и содрогалась, с каждой секундой взмывая все выше, неумолимо приближаясь к самой вершине блаженства и едва не теряя сознание от остроты ощущений. Чарлз прижимал ее к своей груди и пылко целовал. Вот теперь она поняла, что он имел в виду, говоря о мужчине и женщине, которые растворяются друг в друге.
Глава 18
— А может, все-таки побежишь со мной, тетя Мейзи? — крикнула Лилиан. — Никогда не поздно начать заниматься спортом.
Было семь часов утра. Мейзи Эмбраш опять сидела на тенистой веранде, пила чай и смотрела, как ее племянница подскакивает на месте, готовясь к очередной утренней пробежке. Безветренный воздух был влажен: только что закончилась гроза.
— Нет уж, милочка, беги одна, — отозвалась Мейзи. — А я посижу здесь, попью чайку. Я вообще не понимаю, как ты можешь так себя истязать. У меня кружится голова даже от твоего мельтешения перед глазами. Да еще на таком пекле! Семь утра, а жарко, как в плавильном горне.
— Регулярные тренировки и самодисциплина — вот ключ к победе, тетя, — ответила Лилиан, подпрыгивая на месте. — Если бы ты бегала трусцой, то быстро забыла бы про головокружения.
— Ты права, милочка.
— Ну ладно, пока!
Мейзи покачала головой, глядя вслед убегающей Лилиан. Она устала от общения со своей племянницей, от ее бесконечных лекций о пользе спорта и самодисциплины. Мейзи считала, что для девяноста лет у нее вполне неплохое здоровье, и не собиралась подвергать свой организм бессмысленным нагрузкам. Она, например, не ходила в жару срезать розы. К чему так утруждаться, если всем известно, что розы надо срезать рано утром?
После словесных перепалок с Лилиан у Мейзи подскакивало давление: в ее возрасте оно было довольно непредсказуемым. Доктор Хадсон советовал ей поменьше волноваться. “Отдыхайте, нюхайте свои розы, Мейзи”, — говорил он.
