Фэй Уэлдон - Худшие опасения
— Это Александра Лудд, — сообщила Александра.
— Я ждала вашего звонка, — сказала Леа.
— Да? Это почему же?
— Дженни рассказала мне, как вы подавлены, — сказала Леа. — Я заключила, что вам вскоре понадобится аналитик.
— С чего вы взяли, что я выберу вас? Или на свете других аналитиков нет? — поинтересовалась Александра.
— Вы меня уже выбрали, — сказала Леа. — Вы стремитесь инкорпорировать все, что принадлежит Дженни, — крадете ее бумаги, говорите со мной ее голосом.
О господи, подумала Александра, эти дамочки даже атаку считают симптомом привязанности. Делай с ними что хочешь — они любую ситуацию, любую деталь извратят, чтобы создать видимость своей победы.
— Но вы будете опровергать мою интерпретацию, — продолжала Леа. Казалось, она умеет читать мысли даже по телефону. — Это тоже естественно. И не удивляйтесь силе своей скорби. Чем хуже были отношения с покойным, тем тяжелее продвигается процесс оплакивания.
— Вы мне это говорите бесплатно? — поинтересовалась Александра. — Вам с меня причитается какой-то гонорар, я так понимаю? И уж наверное, обходится ваша мудрость недешево.
— Нед оплатил три сеанса вперед, — сообщила Леа. — Если вы хотите занять его место, я буду очень рада. Я его любила — я всех моих клиентов люблю. Когда кто-то из них уходит из нашего мира, я словно теряю родного человека.
— Как мило, — сказала Александра. — Вообще-то нынешнее место Неда — в морге. На холодном столе. Он лежит там босиком. Пальцы на ногах синие-синие, заледеневшие. Впрочем, это не мешает им постепенно съеживаться. Ступни у него безупречной формы. Пальцы прямые, как линейка. Его мать при всей своей шотландской скаредности следила, чтобы он носил обувь по размеру.
Воцарилась пауза.
— Не совсем поняла вашу мысль, — сказала Леа.
— Да-да, вы вряд ли могли бы понять, — произнесла Александра, уверенная в своем интеллектуальном превосходстве, в лисьем хитроумии, дающем абсолютный контроль над ситуацией.
— Вы слишком полагаетесь на интеллект, миссис Лудд, — жестко сказала Леа. — Так и Нед всегда говорил. Иногда лучше заглушить голос разума и дать выход чувствам.
— По возможности попробую, — сказала Александра. — Спасибо за совет.
— Я рада, что вы обратились ко мне за помощью, — сказала Леа. — Еще больше я рада, что вы говорите о Неде в настоящем времени. Он живет в вас. Как и в Дженни.
— Прелестно, — сказала Александра.
— Кстати, с Дженни все хорошо. Она быстро прогрессирует. Мне удалось вывести ее на этап гнева.
— Я заметила, — сказала Александра. — Значит, вы считаете, что мне стоит к вам приехать?
— У меня очень плотный график, — сказала Леа. — Сеансы по телефону — не в моем стиле, но я чувствую: эта консультация вам очень помогла.
— Я как-то и не поняла, что это консультация, — сказала Александра. — Я думала, это просто разговор.
— О нет, — уверенно заключила Леа.
— Что ж, возможно, я приду к вам на ближайший сеанс вместо Неда, — сказала Александра, — он ведь не появится.
Алмаз со страдальческим видом устроился у ног Александры, положив голову ей на колени. Дженни Линден не приходит его выгуливать. А может быть, он хочет есть. Или скучает по Саше. Или даже по Неду — ну, разумеется, по кому же еще. Может быть, Алмазу стоит последовать всеобщей моде и съездить проститься с телом. Но в морге такой дикий холод. Зачем зря мучить собаку.
— Нед и Дженни приходили на сеансы вместе. По вторникам в одиннадцать утра, — сообщила Леа.
— Очень мило, — сказала Александра. Крысиная нора оказалась уже, чем она рассчитывала. Лисица застряла. Ни туда ни сюда.
— Мы очень часто обсуждали перспективу возвращения Неда к вам, — продолжала Леа с извинительной (впрочем, еле заметной) интонацией.
— Большое спасибо, — сказала Александра. Лисица видит кур, но достать не может. Клацает зубами. Взлаивает. Куры впадают в панику.
— Но ваши пути слишком сильно разошлись, — сказала Леа. — Вы стали отдаляться друг от друга. Для Неда на первом месте была духовная сфера. А вы, полагаю, этого не сознавали. Пожалуйста, подумайте хорошенько — вы уверены, что не станете посещать сеансы совместно с Дженни? Примирение — это очень важно. Пусть любовь к Неду станет фундаментом вашего единения.
— Вы наверняка правы, — ответила Александра. — Но все же не думаю, что я приму ваше предложение.
Лисица попятилась. Выбралась из крысиной норы обратно наружу. Нужно поразмыслить.
— Конечно, все, что Нед поверял мне во время наших сеансов, должно остаться конфиденциальным, — сказала Леа. — Таков кодекс чести психоаналитиков.
— Пришлите мне как-нибудь этот документ, охотно ознакомлюсь, — сказала Александра. Надо грызть дерево, расширяя нору. — А что, если это будет консультация для супружеской пары? Нед и я — одна сатана. Тело мертво, но дух жив. Его сраный призрак до сих пор шляется по дому. Стучит, гремит — совсем заколебал. Наверно, мне даже удастся его к вам притащить.
— Нед внес аванс за три индивидуальных сеанса, — сообщила Леа. — Наверно, я могу засчитать эту консультацию за полтора сеанса.
— А почему нет?! — согласилась Александра. — Отличная мысль.
— Слово «призрак» мы не употребляем, — пояснила Леа. — Оно несет в себе негативные коннотации. Мы предпочитаем говорить «душа». И еще один момент: меня лично крепкие выражения не смущают. Если от того, что вы их употребляете, вам становится легче — пожалуйста. Но вот телефонная компания, боюсь, будет шокирована, так что лучше воздержитесь. Насколько я понимаю, в ваших артистических кругах широко принято опошление любви посредством ненормативной лексики.
— Верно, только этим мы и занимаемся, — сказала Александра. — Нед и сам предпочитал называть манду мандой.
Полная пасть колючих заноз. Грызть, грызть, грызть. Лисица осознала, до чего же проголодалась. Если она срочно не поест, то умрет. «Куда-куда, куда-куда», — беспокоятся глупые куры.
— В вашем обществе — может быть. Но при мне или Дженни — никогда. Вы говорите, что его душа не находит себе покоя, — вероятно, в воздухе все еще витает остаточная аура сквернословия, материализующего зло на обыденном плане бытия.
— Вот оно что! — воскликнула Александра. — Опять я виновата! Распускала язык, знаете ли.
— Александра, прошу вас — не встречайте каждое мое слово в штыки, — сказала Леа. — Нигилизм приводит к онкологическим заболеваниям. Не желая признавать очевидных вещей, мы задерживаем в организме яд. Если не ошибаюсь, ваш отец умер от рака?
— Эта предрасположенность передается по половому признаку, — сказала Александра. Хитроумие вернулось к ней. Нора уже достаточно широка.
