Ольга Резниченко - Черта
— Лера, беги… — едва слышно прошептал.
— Что? — (уставилась я непонятливо на Филатова)
— Беги.
— Ну, чего ждешь? — не выдержала Киряева и зарычала от возмущения мне на ухо.
(резко плюхнулась, присела рядом)
(туплю, торможу — не могу понять, что происходит)
— Так… так мне еще минут семь сид…
— Беги, говорю! — не выдержал Юра и вскрикнул от злости.
— С-спасибо… — заикаясь, глотая буквы…. пробурчала я.
Резкий рывок — и умчала прочь…
* * *Земля закипала под моими ногами. Покрывалась лавовыми, смольными пузырями, лопаясь безумием и жутким сумасшествием.
Я мчу, мчу вперед, задыхаюсь от напряжения, от предела возможностей. Безумно болит селезенка, разодраны руки в кровь… Едва шею не сворачиваю от попыток перескакивать преграды… без особых стараний и ловкости.
Мчу, мчу… как на пожар. Не разбирая дороги.
Попытки из радара, глупого, слепого радара… выдавить внятную картинку. Понять, куда идти.
— Лера!
Резкий разворот.
— Даня…
— Лерчик, ну ты даешь…. еле тебя догнал.
— Привет…
Прильнул, прильнул. Крепко обнял, прижал к себе.
— Ну, что? Не грустишь уже?
— Нет.
— Девочка моя…
(поцеловал, нежно, трепетно)
Как ты?
— Меня, меня… подстрелили, а Юра… Юра…
— Да тише, ты, тише… успокойся. Всё уже…
Отдышись.
(высвободил от хватки, шаг назад)
Отдышись, солнышко.
Пристыжено улыбаюсь, жадно глотаю воздух и вновь пытаюсь говорить.
— Мызина твоего видела.
— Знаю, передавал мне, что подстрелил. Просил прощения. Не знал…
(криво улыбнулась
… прощение?)
— Да ничего.
— Ладно, давай найдем поукромнее место, а то здесь, как на ладони.
(обнял за талию, прижал к себе… и настойчиво повел за собой куда-то в сторону…)
Кусты, подлесок, густая роща…
* * *Завалились на мягкий мох. Прижались друг к другу, обнялись…. замерли, наслаждаясь моментом.
Честно, до сих пор помутневший от переживаний рассудок, разум… не верит в происходящее. В счастье.
Неужели встретились? Наконец-то!
Робкий поцелуй в губы, и вновь прижал к себе.
— Ну что там… Спрашивала про Павлика?
— Да. Два раза подходила. В.П. обещала позвонить…
— В.П.?
— Валентина Петровна, наш куратор.
(пристыжено улыбнулась)
Ну, мы так ее называем… между собой.
— Ясно, — радушно ухмыльнулся. — А мы своего — Могар.
— Как?
— Могар. У него фамилия Могаренко.
— Ужас.
(рассмеялся)
— Но ты же не останавливайся. Два раза — это еще мало. Снова, и снова подходи, напоминай про себя.
— Хорошо.
— Как неделя прошла? Чем занималась?
— Да так… с ума сходила…
…
Про нас думала.
— И что надумала?
— Мало времени…
(боюсь договорить)
Печально хмыкнул.
Молчит, молчит, перебирая мысли…
— Но ты же не думаешь, что я пропаду из твоей жизни, когда наши состязания закончатся?
(криво улыбнулась, не знаю даже…, что ответить)
— Всё будет хорошо, Лера. Всё будет хорошо.
Поцеловал, вновь поцеловал… страстно, жадно
(словно уже… кто-то пытается меня у него отобрать;
словно я — его воздух… его жизнь)
А я робею, отвечаю — но всё еще не пойму, не могу решить — верить или нет.
Сомневаюсь…
Ласкал, ласкал нежными, напористыми прикосновениями губ,
баловной, трепещущей… игрой кончика языка.
Еще, еще, еще — и сдаюсь…. сдаюсь окончательно.
Расслабилась, обвисла в объятиях.
Ответила…
— напором и страстью.
Робкая, счастливая улыбка не слезала с его лица…
Целовал, целовал и целовал меня…
Несмелые движения — и я невольно оказалась под ним. Повис, повис сверху, вдавливая собой меня в мягкий настил из моха.
Дрожу, взволнованно дрожу — но пытаюсь все это скрыть, сдержать в себе.
Вдруг его рука скользнула по моему животу, вверх… к груди. Еще секунды — и жадно сжал ее в порыве страсти.
Язык вмиг проник мне в рот, взрывая эмоции близости.
Нервно дернулась, невольно оттолкнула Данилу…
— Что? — замер, опешил;
— П-прости, — едва слышно шепчу, заикаюсь. — Даня…
(буквально секунда — и спешно отстранился, слез с меня)
А я молчу… глотаю от стыда слова. Краснею…
— Прости, Лера. Я, наверно, лишнее себе позволил?
(боюсь даже в глаза взглянуть)
Аааа! Господи, как мне стыдно!
Но… не могу, не могу… Не хочу…
Не готова я…
— Лера, — робко позвал. — Посмотри на меня.
(несмелое движение, приподнял мою голову за подбородок; глаза в глаза)
Лера, я понимаю. Понимаю тебя. Прости.
Да. Каюсь. Ты мне очень нравишься.
Но я знаю, что всё слишком быстро.
А потому ни на что не намекаю, и не пытаюсь сделать.
Просто…
(замер, краснея)
Слишком увлекся. Прости…
— Я не готова…
(едва слышно шепчу…
и снова взгляд прячу)
— Лерочка, девочка моя.
(вдруг придвинулся, обнял, крепко-крепко, сжал)
Всё хорошо. Хорошо. Тебе нечего стыдиться. Стесняться. Это я — болван… Прости. Хорошо?
(отстранил немного от себя, чтобы глазами встретиться)
— Хорошо?…
Я больше не повторю свою ошибку.
Как только ты сама решишь, что хочешь этого…. то у нас что-то будет.
А так…
Так я и пытаться не буду.
Хорошо? Договорились?
(криво улыбнулась; черт — уже горю девятым адским пламенем от позора)
— Лерочка…
(тяжелый вздох — видит, что не верю…)
Вот за это ты мне и нравишься. За это я и с тобой. За твою робость, чистоту. Искренность. Понимаешь?
(бессмысленный взгляд затерялся где-то в траве, уступая место размышлениям)
Да. Сразу ты мне понравилась… на внешность…
Но поверь, если бы ты отказалась какой-то тупой курицей, или пошлой, раскрепощенной девкой — я бы и минуты с тобой больше не провел.
Бесят меня такие…
Лера…
(и снова заставил взглянуть себе в глаза)
Лерочка…
Да поверь же ты мне наконец-то. Ты НРАВИШЬСЯ! НРАВИШЬСЯ МНЕ! ОЧЕНЬ!
И я к этому, к тебе, к нашим отношениям подхожу очень серьезно.
Я не какой-то там Казанова, чтобы…
