Мэгги Дэвис - Шалая любовь моя
— «Феррари» — под цвет твоих волос, — когда Майкл повторял ее слова, на щеках его лишь слегка обозначились ямочки, тогда как любой другой давным-давно улыбался бы во весь рот. — Русские соболя до пят, какаду, микроволновая печь и кухонный комбайн — да. — Наклонив голову, он провел губами по кончику уха Лейси, потом легко прикусил мочку. — Но не будет никакой стрижки, татуировки и поездки на Бермуды. — Склонившись к шее Лейси, он стал губами пощипывать ее гладкую кожу, от чего Лейси задрожала и, всхлипнув, прижалась к нему. — И никаких ужинов под музыку Паваротти, потому что Моретти не позволено переступать порог твоего подъезда. — Его губы вновь встретились с губами Лейси для последнего головокружительнейшего поцелуя. — Я тебе позвоню.
Отпустив ее, президент и председатель совета директоров наклонился, подхватил портфель и надел шляпу.
— Позвонишь? — прошептала ошеломленная Лейси. — Ты позвонишь мне?
— У меня есть номер твоего домашнего телефона, — сказал он, поправляя шляпу щелчком большого пальца.
Лейси не давала ему своего домашнего номера, но это вовсе не означало, что Майкл не знал его. Она окружена шпионами и соглядатаями со всех сторон. Это возмутительно!
— Майкл, — закричала она, когда он проходил мимо, — я не буду твоей содержанкой, слышишь?! Ты не имеешь права так со мной обращаться!
— Наверно, завтра, из Бостона, — бросил великан в честерфилдовском пальто и шляпе, переступая порог спальни.
А затем входная дверь захлопнулась.
15
«Эти субботы — проклятье какое-то», — думала Лейси, орудуя пылесосом в гостиной своей небольшой квартиры на западе Восьмидесятой улицы. Какие бы невероятные, а порой и фантастические вещи ни происходили у них с Майклом Эскевария по пятницам, по субботам ее ждало возвращение к неприглядной действительности. Настолько неприглядной, что переносить ее становилось все труднее. Разве можно любить президента и председателя совета директоров фирмы «Эскевария энтерпрайсиз, Инк.» и в то же самое время отлично понимать, что душа твоя разрывается буквально на части?
Вчера вечером она, Лейси Кингстоун, стояла посреди апартаментов в Саттон-Плейс, увешанная старинными драгоценностями стоимостью примерно в пару сотен тысяч долларов в шикарном бархатном вечернем платье и собиралась отправиться в «Метрополитен-опера» со своим личным детективом. А сегодня, в суб' боту, она пылесосит свою бедную квартиру в поношенных спортивных брюках, стоптанных кроссовках, раньше принадлежавших старшей сестре Фелисии, и линялой футболке «Юная мисс Америка». Одним глазом посматривая в телевизор, на экране которого шел скучный футбольный матч между командой Джорджии и «Эф-Эс-Ю», она старалась побыстрее разделаться с домашней работой, чтобы успеть в прачечную до закрытия.
Впрочем, ее жизнь изменилась не только из-за непредсказуемых событий пятницы, откровенно призналась себе Лейси, придержав трубку пылесоса ногой, чтобы поправить на голове старый шарфик. К этому привела вся цепь событий, развернувшихся после того рокового вечера в Талсе.
В последнее время Лейси неоднократно задавалась вопросом: как же она жила до Майкла Эскевария? А ответ был очень прост — счастливее. В мире и покое. Ей редко, почти никогда, не приходилось чувствовать себя затравленной, загнанной в угол и морально униженной. Нечасто ее доводили до такой потери самообладания и совершения нелепых, порой неоправданных поступков.
А теперь по целому ряду причин, о которых Лейси даже вспоминать не хотелось, она влюбилась в человека, какого ни одной женщине не пожелаешь. Господи Боже, и как это ее угораздило оказаться в гостиничном баре в Талсе в тот злополучный вечер!
Разумеется, Майкл великолепен, соблазнителен, удачлив, сказочно богат, и в любви ему нет равных. Но наряду с этим он еще и крайне высокомерен, бесчувственен. Он не видит вокруг себя живых людей. Он привык покупать то, что ему хочется, точь-в-точь, как купил — или считает, что купил — ее, Лейси Кингстоун! Он только хочет ее. Разве он обмолвился о любви хоть словом? Нет, это она сама чуть не выпалила это неосторожное слово вчера вечером в Саттон-Плейс; ее выручил только вовремя раздавшийся телефонный звонок.
И если вдуматься, продолжала рассуждать Лейси, выключая пылесос, становится совершенно очевидно, что бороться с этой влюбленностью ей не под силу. Более опытная и красивая женщина, более сильная и уверенная в себе, наверное, смогла бы справиться с этим чувством. А Лейси Кингстоун, при всех своих внешних данных, проигрывает по всем статьям именно там, где эти качества нужнее всего.
Если любить — значит, постоянно испытывать ощущение счастья, радости, предаваясь упоительным восторгам и фантастическим отрадам с несравненным возлюбленным, а у Лейси ничего с этим не получается. Во время первого свидания с Майклом Эскевария она выпила в «Лютеции» чересчур много вина после утомительного дня и уснула в его объятиях. А наутро, что скрывать, все пошло наперекосяк. Началось с восхитительных, незабываемых минут, но очень быстро закончилось недоразумениями и спорами. Лейси честно призналась себе, что лишь усугубила отношения с Майклом своими издевательскими выходками.
А вчера вечером, когда предоставилась такая прекрасная возможность признаться ему в любви?! Она просто-напросто позволила ему улететь в Бостон. Боже милостивый, еще и чемодан ему уложила!
«Я все делаю неправильно», — с горечью подытожила Лейси, засыпая порошком для мытья посуды тарелки.
Вчера вечером, получив зарплату в «Капризе», она даже принесла в сумочке полторы тысячи долларов, все до цента, намереваясь рассказать правду о той ночи в пентхаузе. И не смогла! Можно, конечно, сослаться на то, что Майкл в самом начале вечера умчался в Бостон, но следует признаться честно — Лейси даже прикусила с досады губу, — эти деньги были у нее и при первом свидании, но она и тогда их не отдала. Как и в субботу утром, покидая его апартаменты. Да что это с ней творится такое, в самом деле?! Быть может, дело в подсознательном подозрении, что как только все выяснится, ее взаимоотношения с Майклом необратимо изменятся?
«Только в какую сторону? — спросила у себя Лейси. — Он что, тут же попросит твоей руки? Держи карман шире! Он считает тебя игрушкой, почти чокнутой, но все равно красивой двадцатитрехлетней экс-моделью с темным прошлым, за которой необходимо следить, чтобы не сбилась с пути истинного. Весьма сомнительно, что упрямый, настырный Майкл Эскевария станет о тебе лучшего мнения».
— Ага! Здорово! — из гостиной раздался вопль. Лейси ладонью утерла набежавшие слезы, бросила кухонное полотенце в раковину и выбежала из кухни.
