Маргарита Южина - Клондайк для одиноких девиц
– Но Василиса…
– Еще раз назовешь меня Микулишной, заставлю рыхлить грядки! – строго прервала его Василиса Олеговна.
– Василисочка, да и я не хотел вовсе вас по отчеству величать! – выкручивался хитрец. – Вы еще так молоды! И к тому же за грядками у нас присматривает специальный человек. И за домом тоже!
– Что-то я их ни разу не видела, твоих этих человеков! – фыркнула Василиса. – Признавайся, хотел сэкономить и мечтал, что все твои угодья буду я обрабатывать?
Ушатов именно так и мечтал, но не мог же он в этом сознаться этой княгине!
– Ну Василисочка-а-а-а, ну как можно было такое поду-у-у-мать?! – играл он поросячьими глазками. – Просто у них… отпуск. За свой счет, да! Я же… я же все еще надеюсь, что у нас сложатся… весьма теплые отношения, м-м-м? – замычал он и стал как-то подозрительно настойчиво приближаться к своей квартирантке.
– Какие могут быть отношения в этом заброшенном доме? – фыркала Василиса и одним пальчиком проводила по пыльным полкам серванта. – Это что, Ушатов? Что здесь может сложиться, кроме пыли? Кстати, скажи своей работнице, чтобы и в моей комнате пыль протерла. А особенно пол! Я люблю бегать по полу босиком!
Ушатов только воздевал глаза к небу и терпеливо сносил все капризы – дамочка могла с ним делать все, что хотела, она была сильнее его в картежном плане, и Ушатов преклонялся перед ней.
– Ты там молишься, что ли, Ушатов? – снова дергала его Василиса. – Заводи машину! Или у тебя для этого есть личный шофер? Тогда ему самое время появиться, потому что мы едем уже через двадцать минут.
– Через двадцать? – испугался Ушатов. – Но… Василисочка! Я не одет!
– Можешь не ехать, – пожала плечиком Василиса. – Меня будет сопровождать твой кошелек. Я утешусь.
– А я все же хочу сам! – не соглашался Ушатов. – С тобой! У меня замечательная машина – почему бы нам не проехать по городу?
– Ты приглашаешь меня в ресторан? – рассматривала свои ногти Вася. Она только вчера вечером сделала маникюр, но вот лак попался какой-то совсем дешевенький, и уже сегодня краска начала слезать. Надо сказать Ушатову, чтобы он еще и лак купил. – Ты хочешь, чтобы мы посетили с тобой «Яхонт»?
– Зачем? – испугался Ушатов. – Я хочу… чтобы мы купили мяса и пожарили его на решетке. Дома. Одни! Я включу музыку, и мы будем целый вечер только вдвоем!
– Значит, ты предлагаешь мне и этот вечер убить… – тяжко вздохнула Василиса и поплыла к выходу. – Ушатов, поторопись. И запомни, я точно так же медленно буду собираться завтра с тобой в клуб.
Это возымело волшебное действие – через пять минут возле нее стоял Ушатов, застегнутый на все пуговицы темного строгого пиджака, а его подбородки поддерживал накрахмаленный воротничок выходной рубашки.
– Уша-а-атов, – вяло протянула Василиса. – Мы не едем на поминки, можешь расслабиться и надеть светлые брюки и рубашку с коротким рукавом! Ну нельзя так серьезно относиться к походу в обычный бутик! Помни, Ушатов – мы едем не тебя продавать, а покупать мне платье! Ну сил нет, до чего эти мужчины нелепы! – И она, растопырив пальцы, подалась к машине.
* * *Сегодня был выходной день. И вообще – особенный. Лиза проснулась с каким-то непонятный чувством. С одной стороны, все вроде бы было хорошо, а с другой… с другой – накатывала какая-то тоска. Сегодня ее обязательно должен был разбудить звонок мужа! Ну пусть он до этого не звонил, пусть не помнил, пусть не хотел, но сегодня просто должен был! И не только он! Ну не одна же она жила на всем белом свете все эти годы! Но… никто не звонил, телефон молчал. И от этого было грустно. И даже очень плохо… будто бы столько лет было прожито неправильно, не так, да и вовсе напрасно…
Соня еще спала, и Лиза потихоньку встала с кровати, чтобы ее не будить. Да, теперь в комнате Серафимова им с Соней было просторно. Вчера до самой ночи Лиза все убирала, перетирала, вырезала из старого тюля какие-то салфеточки, чтобы придать комнате больше тепла. И сейчас ей все нравилось – солнце как-то неуверенно пряталось за дымку, будто еще не придумало, светить в полную мощь или уже уступить небо тучкам, а в комнатке было уютно и очень по-семейному. А вот на душе было неуютно. Ну что она здесь – гостья, и только. Еще няня. Помощница. А где же ее-то комнатка? Где ее пристань?
Лиза тихонько спустилась вниз. За столом сидели мужчины – сам Игорь и Симка – и вовсю хлебали чай из здоровенных кружек. Симка еле держал здоровенную круженцию, но подражал отцу – утром надо напиться чаю по самое горло!
– О! Встала! – улыбнулся Серафимов. – Пока вы с Софьей спали, я вам завтрак приготовил – вот, бутерброды сделал, с сыром! Симка, бери еще!
– Соня не любит сыр, она его не ест, – вздохнула Лиза. – Ей надо кашу.
– Ну тогда кашу сама вари. Я не кашевар. Не умею, – надулся Игорь. – А может быть, яичница пойдет? Чего-то ты больно ее разбаловала! Сыр она не ест! И чем плох? Он же не один, там еще хлеб внизу с маслом!
– Сегодня я торт испеку, наверное, – задумчиво проговорила Лиза.
– Ага! Точно! Давай сейчас еще тортами их баловать начнем! – кивал Серафимов. – Потом наша королева ни кашу по утрам есть не станет, ни сыр… сыр она уже отмела! А будет требовать только торты! И разнесет ее, как баржу!
– Да что ты мелешь-то?! – возмутилась Лиза. – Ребенку два годика, а он – баржа! И вообще! Почему бы в выходной не завести традицию – все вместе за столом, а на столе какая-нибудь выпечка! Я могу и пироги стряпать, и торты, и шарлотки. И всем приятно!
Серафимов только рукой махнул:
– Стряпай что хочешь.
Лиза и без того была не в радужном настроении, а тут и вовсе скисла – и чего она лезет со своими традициями? Кто ее просит?! Вот была у нее семья, там и надо было устанавливать свои традиции! Да ее и там никто не слушал. Она стряпала, старалась, а за столом все равно никто не собирался – свекровь со свекром сразу же утаскивали куски пирога в гостиную, жевали там и смотрели телевизор. А потом к ним присоединялся и Владик. Уж сколько она билась! Там не смогла всех собрать, еще здесь свои порядки устанавливать вздумала!
– Лиза, а хочешь, я сам съезжу… ну, за этим… за тортом? – вдруг подошел к ней Симка. – Ты состряпаешь, а мы потом с Сонькой сядем, а? И будет, как ты придумала. Папе, может быть, некогда, так мы с Сонькой будем сидеть. Сонька уже большая. Она пока весь торт не слопает, она из-за стола не выйдет. Вот и будет…
Лиза всхлипнула и чмокнула мальчишку в макушку.
– Я сама съезжу, ты только мне велосипед свой дай, хорошо?
– Ой, ну я прямо не знаю!!! Ну прямо трагедия «Му-му»! В роли Герасима Серафимов И. П! – взлетел с дивана Серафимов. – Боже ж мой! Сколько слез из-за куска торта! Да свожу я тебя, Лизавета, за этим тортом! Ну захотелось торта, ну чего теперь – слезы лить, что ли?
