Саманта Тоул - Излечи меня (ЛП)
Наслаждение от ее присутствия.
Боль оттого, что он не может в нее погрузиться.
Он как будто умирает от жажды. Ему жизненно необходимо искупаться в живительном источнике под названием «Мия».
Я что, ступил на путь воздержания? Черт... Кажется, так оно и есть. Теперь понятно, что это такое. Это очень мучительно. Как только монахи это выдерживают, черт его знает. А я точно знаю, что долго не продержусь, если с кем-нибудь не пересплю в ближайшее время.
— Сначала ты, — говорит она.
Что?
Ах да, мы же болтали. Кажется.
Я засовываю руки в карманы и переминаюсь с ноги на ногу.
— Я просто пришел сообщить, что завтрак готов, и также хотел узнать, во сколько ты хочешь отправиться в Фармингтон?
— Ты все еще хочешь поехать со мной? — она выглядит удивленной.
— Конечно, с чего бы это я поменял свои намерения?
Она опустила глаза в пол.
Я следую своими глазами за ее взглядом, жалея, что ее ноги затянуты в деним. Я замечаю, что на ней сегодня сланцы и что ногти на ее ногах выкрашены розовым лаком.
Это нормально, что один только вид ее пальцев заводит меня?
Ну если нет, то мне все равно. Я хочу опрокинуть ее обратно на постель, снять с нее сланцы, потом джинсы и проложить себе дорогу языком по ее сексуальным ступенькам, с самых кончиков пальцев и вверх, по этим великолепным ногам, пока не достигну ее самого сокровенного местечка.
— Из-за.. нуу, эээ... — ее мягкий голос выдергивает меня из моих мыслей, — из-за прошлого вечера.
Я хмурю брови. Я ничего не могу с собой поделать.
— Ничего серьезного не произошло. — Вру, произошло. — Прошлый вечер... это только твое дело. Если хочешь что-либо мне рассказать, то я к твоим услугам. Если нет... — я пожимаю плечами. — Я все равно к твоим услугам.
Святой Боже, могу ли я вести себя еще более женоподобно? У меня скоро вырастет вагина, если я буду продолжать в том же духе.
Уголки ее губ поползли вверх, складываясь в улыбку.
Наши взгляды встречаются, и я почти вздрагиваю от толчка, что чувствую вдруг в своей груди.
Все это дерьмо действует мне на мои гребаные нервы.
Эта хрень происходит со мной только в присутствии Мии.
Может быть, это..?
Нет.
Не. Может. Этого. Быть.
— Ты готова к завтраку? — спрашиваю я.
Она выглядит немного смущенной от моей резкой смены темы разговора.
— Да.
— Отлично. Пошли.
Я разворачиваюсь и иду прямо по коридору.
Я был краток. Я не планировал так с ней говорить, и я знаю, что мое настроение меняется, как будто я эмоционально неуравновешенный подросток, но просто, кажется, я не в состоянии контролировать себя и свое поведение, когда она рядом. Мои мысли скачут, перегоняя друг друга.
Я слышу, как захлопывается дверь позади меня, и затем слышу приглушенный звук ее шлепанцев по полу.
Этот звук напоминает биение моего сердца.
Я первым выхожу на террасу. Сегодняшнее утро выдалось очень теплым, поэтому я подумал, что, возможно, ей захочется позавтракать на свежем утреннем воздухе.
Я уже накрыл стол. Вчера я позвонил Пауле и сказал ей не приходить сегодня. В отеле не так уж много работы, по крайней мере, нет ничего такого, с чем бы я сам не справился.
В этом нет никакой связи с тем фактом, что мне нравится проводить время с Мией. Наедине.
Вообще никакой связи.
— Не возражаешь, если я позавтракаю с тобой вместе? — спрашиваю я, пока она усаживается за стол.
Она все еще гость у нас в отеле, и мне постоянно приходится себе об этом напоминать. Даже если я позволяю себе немного вмешиваться в ее жизнь.
На ее лице появляется озадаченная улыбка.
— Нет, конечно же не возражаю.
— Круто. — Я иду к двери. — Что будешь пить?
— Кофе, если можно.
Я иду на кухню. Приготовленная для завтрака еда уже стоит на подносе. Я добавляю к этому кофейник, сливки и сахар.
— Я приготовил несколько блюд на выбор, — говорю я, выходя наружу. — Я не знаю, что тебе нравится, а что нет. Хотя прошлым вечером ты упомянула, что не привередлива в еде... — я широко улыбаюсь, в то время как ставлю поднос с вафлями, блинчиками, гренками и ветчиной на середину стола.
— Ты приготовил это все... для меня? — она с трудом сглатывает. Ее глаза блестят.
У меня сжимается в груди. Я переминаюсь с ноги на ногу.
— Ну да. Ты же гость в моем отеле, — пожимаю я плечами.
Выражение ее лица меняется.
— Ну да. Конечно, — произносит она упавшим голосом, и этот тон задевает меня больше, чем если бы она громким голосом кинула бы мне эти слова в лицо.
Какой же я долбаный идиот.
— Черт, это прозвучало как... — я сажусь на кресло напротив нее. — Я не готовлю всем и каждому подобный завтрак.
Вообще-то, я никогда в своей жизни ни для кого не готовил завтрак, если так подумать. Я никогда не готовлю завтраки гостям. Обычно этим занимается Паула или отец. И если бы мне вдруг пришлось приготовить завтрак, то тот гость мог бы считать себя счастливчиком, если бы я принес ему хотя бы миску с сухими хлопьями.
— Нет? — она, не веря моим словам, изгибает свои брови.
— Неа, слово скаута, — и я прикладываю два пальца к виску.
— Ты был бойскаутом?
— Меня хватило на один день, — улыбаюсь я. — Но я сказал чистую правду насчет завтраков. Я потерял с тобой свою девственность в приготовлении завтраков.
Ее щеки заливаются румянцем от смущения.
Я перегнул палку?
Да какая разница. Я ее хочу. Невыносимо. Пошло оно к черту все, что я говорил себе вчера насчет того, что буду держаться от нее подальше. Я не могу. Я не могу больше себя сдерживать в ее присутствии. Я знаю, что что-то происходит между нами, и мне срочно нужно выяснить, что именно.
Наши взгляды скрещиваются на одно мгновение... другое...
Затем она отводит глаза и глядит на еду.
— Вафли выглядят такими аппетитными. Я имею в виду, что все выглядит... аппетитным. Блинчики кажутся вкусными, а гренки... — она запинается на каждом слове. За ней так забавно наблюдать.
— Просто гренки, — заканчиваю я ее предложение со сдавленным смешком.
Как будто по сигналу ее щеки снова порозовели. Она начинает кусать себя за губу. Это ее невинное действие заставляет мой член затвердеть, а мое сердце ускорить свой ритм.
— Давай, ешь. Ты вчера вечером ничего не ела, — я двигаю поднос в ее сторону.
Она теребит себя за нижнюю губу большим и указательным пальцами.
— Я ужасно проголодалась.
Нерешительно она протягивает руку, берет вафлю и кладет ее себе на тарелку.
Я сижу и наблюдаю, как она поливает свою вафлю кленовым сиропом, затем подносит ее к своему рту и откусывает кусочек.
