Училка моего сына (СИ) - Лав Натали

Из темноты я выныриваю в другую темноту. В ту, в которой почему-то вижу. Какая-то комната. Какие-то люди. Тут что-то важное. Я всматриваюсь, пытаясь понять что. Не сразу происходящее доходит до меня. Как будто сквозь толщу воды.

Там Майка... Делаю шаг вперед. Она не одна. Там парни. Трое? Четверо? Что им надо от неё? Двое хватаю ей. За руки. Держат. Один прихватывает за шею сзади.

Еще один становится перед ней. Слов я не слышу. Почему я ничего не слышу?!

Тот, который стоит перед Майкой, вдруг замахивается и отвешивает ей пощечину. У неё дергается голова. Он её ударил! Почему я не вмешиваюсь?! Ей же нужна помощь!

Я умер?!

Хочу влезть, заступиться, оттолкнуть их, раскидать... А вместо этого отворачиваюсь. И ухожу. Я прогнал её. Меня больше не касается то, что с ней происходит.

А потом на меня обрушиваются звуки.

Майка кричит за моей спиной.

- Помогите!

А я ухожу...

***

Открываю глаза резко, выгибаюсь, и с моих губ срывается. Нет - не крик, хрип:

- Помогите...

- Кир! Что? - никакой темной комнаты. Никакой Майи. Никаких ушлёпков, которые её...

Голос отца обескураживает. Начинают пищать приборы.

Стоп! Откуда здесь отец? Я же умер... Но боль врывается в тело. Со всех сторон.

- Пап? - еще одно слово, которое мне удается произнести.

- Я, я... Сейчас позову медиков. Лежи... Не вставай. Тебе нельзя.

Отец, бледный и осунувшийся, бросается к двери. Затем в палату начинают заходить врачи. Со мной что-то делают. В руки катетер, вводят какое-то лекарство. Боль отступает, сознание проясняется.

И я понимаю, что жив.

- Я не умер... - шепчу сухими как пески Сахары губами.

- Нет, парень! Ты - чертовски везучий сукин сын, - звучит бас одного из докторов. Высокого и здорового, как гора, - А если будешь меня слушать, то быстро пойдёшь на поправку.

Затем всё вокруг опять тонет в мареве. На этот раз - сна, а не беспамятства. К обезболивающему добавили снотворное.

Когда просыпаюсь, то снова вижу отца. Но восприятие на этот раз гораздо более четкое. И приборы не взрываются оглушающим писком.

- Кирилл... - с его губ срывается всего лишь моё имя. И до того устало, - Вот какого хрена ты всё это затеял? Зачем во всё это полез?

Упрёки, вечные упрёки. Хотя бы сейчас можно было бы без них.

- Чтобы мужиком стать. Ты ж сам этого хотел! - хочу чтобы слова звучали твердо. На деле выходит какое-то полузадушенное мяуканье.

- Стал? Чуть не... - сам себя обрывает, - Мы тебя четыре месяца искали! Я чуть с ума не сошел! А ты - ты чудом жив остался!

Я его почти не слушаю. Мне вспоминается то ли бред, то ли картинка из будущего. И становится еще более страшно. Почему-то кажется, что, если я приближусь к Майке, с ней обязательно случится что-то плохое. Причем по моей вине.

- А как же другие пацаны? У которых нет богатых родителей? А, пап? Ты об этом задумывался вообще? Как они долг Родине отдают? Их же некому отмазывать! Их никто не воткнет в университет, лишь бы в армию не шли. И они идут. И воюют. И ранения получают! И убивают их... Чем я такой особенный?

- Кирилл! У них нет таких возможностей, как у меня! Я... Жилы себе всю жизнь рвал, чтобы ты... У тебя всё было! Всё, чего не было у меня! - отец старается держать себя в руках.

Я же... Именно в этот самый момент решаю, что вернусь. Вернусь к своим. Там, где спину прикрывают своей грудью, не думая о выгоде. Где последний кусок хлеба тебе отдадут, потому что тебе он нужнее. Я сам так делал. И ради меня - это тоже делали. Не из-за выгоды, а потому что там, на грани мы больше людьми были, чем в мирной жизни.

- Это трусость, папа... Разве так настоящие мужики должны поступать?

Он поднимает ладонь, останавливая меня.

- Хватит! Потом об этом поговорим. Ты только в себя пришел. Десять дней без сознания.

- Хорошо, - соглашаюсь с ним.

Чувствую себя выжатым словно лимон. Но живым.

Может, это и неплохо, что выжил...

Глава 44

Глава 44

Захар

Захожу домой, ноги еле передвигаю. На плечах как будто всё небо лежит своей безмерной тяжестью. Кирилл выжил, поправился и... решил вернуться назад. В то пекло, где едва не погиб.

Похоже, я потерял сына. Оглядываюсь по сторонам - мы же с ним всё время вместе были. Пусть я не мог ему уделять столько времени, сколько он хотел, но я старался. Выходит, мало старался, если он так легко меня отталкивает. Не додал того, что должен был. Сам был молодым и самому хотелось хорошо проводить время.

В итоге...

Иду в гостиную, опускаюсь на диван.

И звоню матери. Не знаю, насколько мы с ней близки. Раньше мне казалось, что она меня постоянно не одобряет и пилит. Сейчас - до меня доходит, что у меня никогда не было ни малейших сомнений в том, что она меня любит. Как бы мы с ней не ругались - а бывало, что довольно серьёзно, но и тогда я точно знал - нужно будет отдать ради меня сердце - она отдаст.

- Да, сынок... - её голос звучит сонно.

- Кир... Он... Вернется обратно. Мам... Почему он меня ненавидит? - вот тебе и очень могущественный дядя. Только жизнь так устроена, что поддержка нужна и самым сильным. Просто у сильных не всегда есть те, кто готовы их поддержать.

Мне повезло - у меня есть.

Слышится шуршание. Я её разбудил - ночь уже. Но мне нужно выговориться.

- Захар... Он тебя не ненавидит. Он просто думает так. Воспринимает всё вокруг через призму собственных заблуждений, - её голос звучит успокаивающе.

Только внутри - всё равно буря.

- Мам... Но от этого не легче. Его же там чуть не убили. И в следующий раз ему может так не повезти.

Она вздыхает.

- Захар, это его выбор. Ты в своё время сделал свой. И сколько бы я тебя не отговаривала, потому что это опасно, ты всё равно делал так, как считал нужным.

Хмыкаю. Она права. Как она права! И почему я не задумывался, каково ей, пока я покоряю мир? Ведь я тоже довольно долго балансировал на грани.

- Мам... Я... Прости меня за всё. Я тебя очень сильно люблю, - я считал и считаю, что за мужчину говорят его дела. Но я - не истина в последней инстанции.

Слова - это тоже важно. Чувства - не менее важны. А еще - способность ими делиться. Не только забирать, но и отдавать.

- Я тебя тоже люблю, Захар. И знаешь, Кирилл - хороший мальчик. Рано или поздно он нащупает твердую почву под ногами, и ты услышишь от него то, что я только что услышала от тебя.

Качаю головой отрицательно. Мать меня не видит, но я это делаю больше для себя.

- Что-то мне в это совсем не верится, мам.

- А ты поверь, Захар. Всему своё время.

Мы молчим какое-то время слушая дыхание друг друга.

- Как там Лия? Как Богдан? - переключает она моё внимание.

- Хорошо.

- Когда она должна родить?

- Через пару месяцев, - отвечаю. Моих губ касается неподвластная мне улыбка, когда я вспоминаю, как выглядит беременная жена.

- Считай, что ты выиграл у жизни джек-пот. Эта девушка - она настоящая. И, если ты будешь её беречь и любить, то всё у тебя будет хорошо.

- Мам... Я стараюсь.

- Вот и молодец. А теперь ступай, Захар, спать. Спокойной ночи!

- Спокойной ночи, мам!

Её голос перестает звучать, и я остаюсь в полумраке гостиной. Может быть, всё наладится. Но и того, что у меня есть - достаточно, чтобы жить.

Жить ни о чем не жалея, стараться для своей семьи.

- Захар? Ты приехал? - будит меня голос жены.

Я уснул на диване. Просто закрыл глаза и меня вырубило. Измотался и физически, и морально.

Открываю глаза.

- Да... - выходит сипло.

Смотрю на неё - округлившуюся и взлохмаченную. И вот именно сейчас она кажется мне необыкновенно красивой и женственной. Самой лучшей. Несмотря на домашний халат. И пушистые тапочки. И то, что рукой придерживает довольно крупный живот, в котором наш с ней ребенок. Красота в глазах смотрящего, и до тех пор, пока мужчина любит женщину, у неё нет недостатков. Никаких. Они появляются тогда, когда уходит любовь.