Гипноз для декана (СИ) - Беренготт Лючия фон
Я даже головой на него дернула — нихрена себе, как наши мысли совпадают!
— К-куда повернуть?
— Ну… — он задумался, поднимая узкие глаза к потолку. — Желательно, к тому моменту, когда мой подчиненный по имени Марат нанял на работу своего подчиненного Артура, а тот нанял… этого… как его… — он пощелкал пальцами, пытаясь вспомнить.
— Славчика, — чуть согнувшись, пришел ему на помощь лысый человек, вставший по левое колесо кресла.
— Точно! Того паренька, с которым ты не так давно отплясывала на известной вечеринке.
— Да упокоит господь его душу, — лысый благочинно перекрестился.
Я ахнула, вжавшись в кресло. «Упокоит его душу»? Они что, Славчика замочили?!
Хотела было пожалеть, но в голове вдруг всплыло смутное воспоминание его руки на моей груди — непонятно, где и как такое могло произойти, но Славчику почему-то сопереживать расхотелось.
— Так вот, — продолжил необъятный инвалид, снова словив мои глаза своими. — Это в идеале. Но по минимуму — я бы хотел повернуть время вспять к той минуте, как оному Славчику и двум твоим подружкам пришло в голову подлить тебе в кофе строго засекреченный наркотик, добытый мной из био-лаборатории военной базы не так далеко отсюда. Который этот малолетний кретин посмел спереть для того, чтобы отбивать им девок!
Последнюю фразу он выкрикнул так громко и звонко, что у меня в ушах чуть перепонки не полопались.
И видать не только у меня. Лысый болезненно скривился и поморщился, а у меня за спиной недовольно поцокали языком.
— Зачем же так истерить, Борис? Я же сказала — у меня большие связи в нужных кругах. Вас не будут преследовать, раз сами со всем разобрались… — надменный женский голос выплыл из-за моего кресла, а вслед за ним выплыла и сама женщина — та, которую я ожидала бы увидеть в этом месте в последнюю очередь.
Моя челюсть медленно поехала вниз, а брови, наоборот — высоко наверх, почти под волосы.
Аристократичная, как и в первый раз, когда я увидела ее, Селена Антоновна, подняла с письменного стола серебряный портсигар и выбила из него тонкую, длинную сигарету.
— Ну, здравствуй, Алиночка, — вежливо поздоровалась мама моего декана, слегка грассируя слова. — Добро пожаловать в моё временное жилище. Надеюсь, тебе у меня понравится не меньше, чем у моего сына.
И, прикурив сигарету от столь же тонкой зажигалки, знакомым жестом пыхнула мне кольцом дыма в лицо.
Глава 30
Как ни странно, первым в голове возникло понимание, из-за чего всё-таки я здесь. Можно было больше не гадать — подружки скормили мне какой-то редкий наркотик, который ныне почивший Славчик украл у своего большого босса. Вероятно, из-за этого наркотика я ничего не помню с того вечера на фандрейзинге, после которого я оказалась в постели с деканом.
Наркотик этот был изначально стырен из какой-то военной лаборатории, из-за чего у тебя у большого босса «Бориса» теперь большие неприятности. Славчик уже расплатился за его испорченное настроение собственной жизнью. Девчонки, похоже, расплачиваются прямо сейчас.
А я? Что собираются сделать со мной? Я ведь ничего не знала, я тут совершенно не причем! Я даже не помню, что со мной было после того, как я вырубилась на парковке клуба!
В голове снова всколыхнулись воспоминания — покачивающееся под моим лицом сиденье машины, нервный, звенящий голос Славчика, спорящий с кем-то по телефону…
«Какую больницу, ты чо, умом тронулась? А вдруг она там копыта отбросит? Да даже если и нет — они ж найдут, что у нее в крови! На хрена мне это надо?»
Так значит, это он с Кирочкой тогда разговаривал! Значит, на пару с ней они решили бросить меня в темном лесу одну! Ну спасибо, подружка… Хотела избавиться от меня, прикрывая свою задницу? Вот и кушай теперь свою карму, не обляпайся.
Вопрос, для чего им нужно было травить меня какой-то наркотой, предназначенной для исследований военной, мать его, биолаборотории?! Вряд ли для того, чтобы я вырубилась и как следует поспала…
Я вдруг вспомнила пальцы Славчика, впивающиеся мне в щеки.
«А ну говори — пила? Пила алкоголь? Правду говори! Дура!»
Мои глаза вспыхнули пониманием. То есть, предполагаемому действию наркотика помешали… два бокала шампанского, которые я смахнула с подноса официанта, когда увидела, как грациозно Игнатьев кружит эту фрю в белом платье? Вот почему Славчик рассердился! Вот почему бросил меня в лесу погибать от холода и диких животных! Он испугался, что меня отвезут в больничку и в моей крови обнаружат этот самый секретный наркотик!
А это ведь именно то, что я — дура, такая! — наврала подружкам, чтобы не признаваться, что провела ночь с Игнатьевым, у него в квартире! То есть, еще и маслица в огонь подлила во всю эту неразбериху, напугав большого босса уже как следует и заставив заметать следы!
То есть, получается, это по моей вине Славчика прикопали? Я ахнула, прижимая руки к груди… боже, я убила человека своим враньем… я убила, убила…
Убила того, кто чуть не убил тебя — с отрезвляющим спокойствием поправила саму себя. Того, кто лапал тебя, обездвиженную за грудь и, возможно, сделал еще кое-что, о чем ты не помнишь… И это я еще не знаю, что произошло бы, если бы наркотик сработал по замыслу! А вдруг это какой-нибудь возбудитель был, от которого я бы сошла с ума и бросалась бы на каждого встречного — на глазах у того же декана?
Так что поделом этому кретину. Не рой другому яму — сам не упадешь, как говорится…
Оставалось еще много вопросов, конечно. К примеру, какого хрена здесь делает мамаша моего Андрея?!
Подняв на нее взгляд, я поняла, что она только и ждет, чтобы мне это объяснить — уж больно торжествующе горели ее холодные глаза.
Однако, первым заговорил монструозный Борис.
— Ну? И зачем она вам понадобилась? Какая разница, что ее обдолбали ради вашего сына — это же просто случайное совпадение! Эх, зря я маякнул вам об этой оказии, виконтесса. Надо было разобраться с ними всеми по-тихому, и всех дел. И с какой стати мы притащили сюда ее подруг? Будто моим бойцам развлекаться не с кем…
Он неодобрительно поморщился на звуки, прорывающиеся в комнату сквозь плотную завесу из штор. Я тоже прислушалась — лаять собаки перестали, но вместо них теперь скулили и плакали девчонки, которых, явно не жалея, насиловали прямо во дворе.
Ну хоть живые, дуры бессовестные… Я передернула плечами и тоже поморщилась, когда особенно громкий, болезненный вскрик вырвался из общей какофонии оргии, а вслед за ним — всеобщий хохот и невнятные, одобрительные выкрики.
— Без подруг она бы не поехала, — не глядя на Бориса и не реагируя на происходящее на улице, Селена Антоновна прожигала меня пристальным взглядом. — Надеюсь, они не наврали про ее способности… Иначе и в самом деле всё это зря.
— Может, и не наврали, но явно преувеличили… — чуть качнул головой Борис. — Говорю вам, виконтесса, надо было положить ее рядом с тем болваном… Чем меньше хвостов, тем лучше.
— Вот если не сработает мой план, тогда и положишь, — спокойно парировала мать Андрея, продолжая разглядывать меня. — А пока… — она медленно затянулась в последний и принялась обходить меня словно хищница жертву, — расскажи-ка мне, девочка, что именно ты можешь внушить человеку под гипнозом. До каких высот уже доходила?
Так вот оно что! Вот почему я здесь! И вот почему я до сих пор живая и не тронутая — способности гипнотизерши этой мадам понадобились!
Но как же все-таки спелись наркомафия и изгнанная российская знать! Про меня ведь она, может, и случайно узнала. А здесь она точно не случайно — уж не знаю, ее это дом, или Бориски, но «бизнес» у них точно общий.
Вот ведь, большевиков на них нет!
До возможного участия «большевиков» — то бишь, современной полиции — еще нужно было дожить, а потому злить эту высокородную гадюку я не стала. Всяко, живая до сих пор только благодаря ей.
— Я… могу… заставить человека забыть о том, что случилось, — ответила, тщательно взвешивая свои слова и гадая, преувеличивать мне свои способности или, наоборот, преуменьшать. — Могу внушить ложные воспоминания.
