Отшельник. Его девочка (СИ) - Римова Вера

И как мне вообще расценивать то, что он пять лет хранит женские вещи? Что у него в доме есть комната, посвященная покойной девушке, которую он когда-то очень сильно любил?

У меня это как-то не вяжется в голове. Это пугает!

Отшельник словно одержимый маньяк!

— Если ты сейчас уедешь, то разобьешь мне сердце, — говорит Лев спокойным размеренным тоном.

— Мне страшно, — признаюсь я.

— Глупая моя девочка, — улыбается краешками губ. — Я никогда не причиню тебе вред, Даринка! Наоборот, со мной ты под защитой.

Качаю головой отрицательно.

— Ты хранишь вещи своей покойной бывшей…

— Да. Но если ты останешься, уже сегодня я прикажу все убрать и сделать там капитальный ремонт. Ничего не будет напоминать нам о ней.

— Я не знаю, Лев…

Сердце в груди сжимается.

Я оборачиваюсь и через большое окно вижу машину Константина. Он ждет меня.

Ждет, пока я выйду, чтобы отвезти меня в город и оставить там навсегда.

Слезы наворачиваются на глазах.

Я вспоминаю, как впервые вошла в дом Отшельника. Как тряслась на собеседовании и как радовалась, что меня приняли! Как начала работать в его доме.

Как подглядывала за ним с четвертого этажа, пока его сильное тело рассекало толщу воды в бассейне.

Как мы впервые занялись любовью — нежно, трепетно, ласково. А потом Лев стал проявлять ко мне нежность…

Гладил меня по волосам, впервые поцеловал, вызывая волну мурашек и недоумения.

Мы спали вместе на одной кровати, и я прижималась к его сильному телу, вдыхала его запах и реально кайфовала.

Он столько добра для меня сделал… он и правда всегда относился ко мне с пониманием. Защищал меня. Оберегал. Помог моему брату, сделал то, что невозможным казалось!

А я просто уйду, когда сердце ноет и выворачивается мясом наружу душа?

— Мне нужны гарантии, что в отношениях с тобой я не буду безвольной рабыней, — со стоном проговариваю я и глаза закрываю.

С улицы тянет прохладой из приоткрытой двери на задний двор. Слышно в тишине, как сверчки потрескивают и как сова где-то в лесу гулко ухает.

У меня по спине прокатывается озноб.

Сама не верю, что готова остаться.

— Рабыней? — с грустной усмешкой уточняет Лев. — Ты никогда не была моей рабыней, Дарина. Я никогда не брал тебя насильно, всегда прислушивался к твоим ощущениям. Каждый раз делал так, чтобы ты получала удовольствие. И это не только про секс.

Мне даже неловко становится.

Наша совместная поездка и ночь рядом с шумной речкой на цветочной поляне доказала мне, что Давыдов для меня — тот самый. Я люблю его.

Люблю, наверно, также одержимо, как он говорит о своих чувствах ко мне.

Я так страдала по нему, пока была в городе одна…

— Я обещаю тебе, что если ты однажды захочешь уйти, я тебя отпущу, — обещает мне Лев.

И его слова попадают точно в ту самую зону, которая была воспалена и болела.

Одна его фраза действует на меня, как обезболивающее, как успокоительное.

— Обещаешь? — шепчу.

— Я люблю тебя, Дарина, — выдыхает Лев и медленно приближается к моему лицу. — И я все сделаю, чтобы ты была счастливой.

Его пальцы легко и осторожно захватывают мой подбородок. Он целует меня ненасытно, трепетно, терпко. Касается моих губ так ласково, что внутри все дрожит от его нежности ко мне.

Я словно растворяюсь в чистом прозрачном счастье, как в теплой воде. Оно вязкое, обволакивающее.

И рассудок успокаивается.

Я бы, наверно, не смогла уйти от Льва.

Он меня покорил.

Привязал меня к себе невидимыми прочными цепями. И их не разорвать уже никогда!

Если есть на свете души, которые словно ниточками связаны друг с другом по жизни, то я со Львом — именно те, кому суждено один раз и навсегда.

Он подхватывает меня под бедра и сажает на кухонный стол. Накрывает грудь ладонью. И соски моментально твердеют. Тело отзывается на его ласки.

Меня обдает горячей волной, когда наглая и своевольная рука Льва Сергеевича ложится на мое колено и легко раздвигает мне ноги.

Я подаюсь вперед и сама целую его в губы. Ненасытно, смело. Прижимаюсь к нему в поисках ласки. Мы только недавно приехали с поездки на поле, где занимались этим всю ночь, а я снова хочу его до боли внизу живота. Жгучее и горячее желание быть заполненной нарастает с каждой секундой.

Внутри словно вибрации растекаются.

— Дарина, — Лев отрывается от меня, снова смотрит в глаза гипнотизирующе. — Скажи мне…

Он замолкает, и в тишине я слышу стук его сердца. Ускоренный и гулкий.

— Что сказать?

Отшельник только головой качает.

— Я тоже люблю тебя, Лев, — произношу едва слышно, обхватываю его шею руками, словно в замок.

Мужчина роняет меня на стол и стаскивает с моего тела футболку. Покрывает поцелуями ключицы, шею, грудь. Я отзываюсь на каждый его влажный поцелуй. Захватывает сосок и жадно его посасывает. Зубами зажимает. У меня от удовольствия глаза под веки закатываются.

Клянусь, я от одних только поцелуев вся мокрая и готова кончить.

А когда опытные пальцы Льва проникают ко мне в шортики и отодвигают кружево трусиков, он одобрительно рычит мне прямо в губы. У меня внутри все вибрирует, натягивается, напрягается.

— Моя девочка, — шепчет на ухо, обдавая жаром. — Только моя. Любимая.

— Твоя, — покорно вторю его словам. — Только твоя!

Я растворяюсь в удовольствии и счастье.

Я доверяю Льву себя и свою жизнь.

Теперь я точно знаю, что любовь может возродить любого, даже самого черствого и холодного мужчину.

…

Спустя год совместной жизни Лев и Дарина сыграли свадьбу. К тому времени младший братик Дарины Степушка уже прошел курс реабилитации и тоже гулял на свадьбе у старшей сестры.

Красивое торжество проходило в необычном месте — на цветочной поляне, пропитанной запахом медовых растений, хвои и мхов.

Консервативный Отшельник, привыкший жить в доме, согласился переехать в город на время, пока Дарина доучивалась в институте. Это было ее единственным условием — получить образование, а потом уже расширять семью.

И как только молодая девушка получила диплом, пара сразу начала планировать беременность.

Дарине и Льву повезло вдвойне, ведь девушка забеременела сразу «королевской» двойней! Спустя девять месяцев на свет появились Вероника и Михаил, похожие как две капли воды, но такие разные по характеру. Спокойный малыш Миша и заводила Вероничка. Детки росли и радовали родителей своими умелками.

В доме Давыдовых царит любовь и счастье.

…

— Завтрак готов! — голос Льва разносится по нашей вилле с эхом.

Я поправляю дочке прическу, целую ее в лоб и киваю. Нежность под кожей растекается.

Дети наперегонки бегут по дому на открытую веранду, где мы оборудовали столовую. Надо признать, что у Миши было явное преимущество — ему не нужно заплетать косы каждое утро. И пока Вероника послушно сидит перед телевизором, а я орудую с расческой в ее длинных светлых волосах, сын как юла рядом кружится и готовится к забегу.

— Я первый! — кричит Мишка.

— Так не честно, — Вероника усаживается за стол рядом с братом и губы надувает.

Лев строгим взглядом измеряет сына.

— Блин, Ника… ну… в следующий раз ты обязательно будешь первая, — гудит голос Миши.

Я сажусь за стол напротив детей, а Лев ставит поднос с тарелками в центр.

Затем обходит меня и кладет свои руки мне на плечи. Ласково сжимает мою кожу, делает массаж. Наклоняется и несколько раз подряд целует меня в щеку.

— Фу, опять вы со своими нежностями! — недовольно бубнит Мишка.

— Правда, сколько можно? — мимо нас проплывает Женя, сестра Льва. — Вы уже старые, чтобы вот так свои чувства проявлять!

— У любви нет возраста, — с улыбкой отвечает Лев, а я киваю.

— Хотя бы подождите немного, я детей уведу на пляж, — Женя берет бутерброд со стола. — У нас сегодня в планах собрать ракушки после шторма. Ника хочет научиться клеить из ракушек кораблики.

— Правда? — смотрю на дочку с восхищением.