Клетка. Нечеловеческий приём (СИ) - Грозд Евгения

— Ешь, давай, — буркнул, жуя откушенную булку.

Отпил, пронаблюдав, как Джилл робко приступила к кофе-тайму.

— И момент один, если ты ещё раз вздумаешь наводить тут порядок, я сам лично тебя побью, понятно?

Опешив немного, она кивнула и, подавив скромную улыбку, приступила к еде.

ДЖИЛЛ

Ругала себя с каждой минутой всё сильней, смотрясь в зеркало и разглядывая своё новое платье. Нежно-фиалковый цвет ткани, лёгкого летящего покроя подол, неглубокое декольте. Попыталась улыбнуться этой новой девушке в отражении — незнакомой, свободной, летящей.

— Твой цвет, — голос с порога заставил оглянуться. Кастер в джинсах и клетчатой рубашке, с умилением разглядывал меня, облокотясь о косяк дверей.

— Это всё не моё, — сконфуженно потянула руки к молнии на спине, намереваясь снять наряд. Он быстро шагнул ко мне.

— Только попробуй, — настойчиво и мягко его рука остановила мою ладонь. — Пожалуйста… Для меня.

Подняла на него взор, поворачиваясь лицом. Делала я такие вещи только для Диабло и его братца, точнее была обязана делать. В чем тогда разница сейчас? Чем он лучше их, если подчинюсь? Ответ сработал рефлексом:

— Нет, — жестоко высвободилась из его захвата и рванула молнию вниз. Глянула с какой-то победой на него, но лишь увидела понурую спину, удаляющуюся в коридор.

Пока стягивала платье. Слышала шуршание пакетов в прихожей, а потом входная дверь хлопнула. Тут испугалась. Почему он ушёл? Потому что обидела его, поставила вровень с ними.

— Идиотка! — крикнула теперь своему отражению в зеркале.

Той обнаженной и искалеченной фигуре, той, которую я люто ненавижу. Схватила непонятную рамку со стола и швырнула в своё отражение. Звон, осколки полетели мне в ноги, несколько крупных оцарапали голень. С минуту, молча и завороженно смотрела на отражающие мою фигуру льдинки, которые прямо зазывали рухнуть в них. Как раньше, отдать свою боль, наказать тело, чтобы забыть о страданиях. Но это же снова шаг туда, назад!

Словно от удара какой-то стены, отскочила от этой мысли. Нет, я должна уйти от этого. Прекратить! Нет!

Прямо нагишом выскочила из своей комнаты, подальше от прошлого. Осела в коридоре, подобно верной собаке ожидая возвращения Кастера.

Через полчаса услышала звуки открытия дверей. Вернулся! Нужно всё исправить, он поймёт. Я не хочу, чтобы Кас злился на меня. Бегом устремилась по коридору и прямо кинулась на шею вошедшему мужчине:

— Прости меня, прости, — выпалила, крепко сжимая его в объятиях.

Сумки и ключи полетели из его рук на пол, едва удержался на ногах. Чертыхнулся, но обнял в ответ.

— Джилл, — позвал он, спустя минуту. Попытался отстраниться. — Всё в порядке. Я не злюсь.

Ослабила хватку. И только сейчас, когда он рванул с себя рубашку и начал быстренько натягивать мне на плечи, поняла, что снова хожу в чём мать родила.

Однако, мужчина хмуро и сосредоточенно смотрел на кровь, что на моих ногах.

— Что ты делала? Что у тебя с ногами? — его голос прозвучал немного грозно.

Боже, он думает сейчас об этом?! Я замотала головой. Кастер устремился в мою комнату и увидел разбитое зеркало. Обернулся. Глаза наполнены разочарованием и досадой.

— Джилл. Чёрт тебя дери! Неужели…

— Нет, нет, — отчаянно замотала головой. — Я разбила зеркало… Просто разбила! Это не то… Правда!

Кас схватил меня за плечи и пристально уставился в лицо:

— Ты свободна, Джилл! Тебе помогают. И поэтому не смей — слышишь? — не смей повторять старое.

Старое? Стало обидно от его слов.

— Ты тоже веришь, что я самоубийца? — неожиданно поняла я, заставив его запнуться. — Веришь в это? — Отпустил, и, сцепив зубы, отошёл. — Ну же? — мой голос дрогнул.

Неужели, он такой же, как все те в больнице? Неужели, думает так же как они?!

— Если бы верил, не стал пытаться помочь, — буркнул отрешенно в ответ.

— Тогда, что мешает поверить в то, что зеркало просто разбито?

Снова оглянулся на меня, оценивая. Глянул на кровь на ногах. Что-то прикидывал в голове.

— Ничего, — словно сдаваясь, бросил мужчина, пятясь из комнаты. — Оденься в это. Надо ехать, — кинул пакет ко мне.

Поймав его, с горечью посмотрела на мужчину. Он не понимает меня, смотрит на всё под другим углом. Боже, но он должен понять!

— В моей жизни было всего две попытки самоубийства и то так их не назвать. Первый раз я пыталась убить отродье Диабло, а второй раз мерзкие чувства к его брату. Это не суицид, Кас, это убийство! Неужели, ты не увидел разницу?

Эти слова заставили его, замерев, смотреть на меня. Тень вины всё же тяжёлым выдохом вышла из его груди.

— Переоденься в моей комнате, — проронил Кастер, сменив негодование на милость. — А я пока уберу осколки.

Опустила голову и поплелась к его покоям. Меня никогда не смогут понять. А должны ли? Ведь я — человек, который дважды самолично вставал на грань между жизнью и смертью.

МАРК

Я считал это неплохой идеей, спасибо, и шеф меня поддержал. О чём это я? Ах да, если вернуться к началу этого конца.

История психбольной сперва меня мало волновала. Чокнутая пациентка убила своего лечащего врача. Я считал это банальностью, тогда, как сам всегда мечтал о громком деле, устроить облаву крупному синдикату или притону, раскрыть самое громкое преступление, обезвредить серьёзную террористическую группировку. А тут?

Энди вёл расследование, а я, нехотя, выполнял мелкие поручения. Босс всё-таки. Но дело постепенно стало набирать обороты, невольно втягивая меня в историю сумасшедшей, которая, как после выяснилось, являлась бывшей секс-рабыней самого Диабло, ярого продавца человеческого товара, наркоты и оружия в Мексике.

Его дело было закрыто, лишь потому что следствие зашло в тупик, а крутить много лет историю какого-то засранца, погубившего, чёрт знает, сколько душ и невинностей, было слишком жестоко по отношению к родственникам жертв. Мразь мертва, вроде, суицид. Значит делу дан ярлык о прекращении расследования.

Но эта Джилл подняла на поверхность тонну новых фактов и плюсанула к ним продолжение истории. Я загорелся азартом, включая свою "гончую".

Когда изъял истерзанное и бесчувственное тело девушки из чёрной могилы в хижине, вконец, ощутил дикую ярость к той твари, что до сих пор портит ей жизнь. Мне вдруг стал понятен мир Джилл. Мир жестокости и сумасшествия, в котором она из последних сил пытается сохранить себя, свой рассудок и даже честь. Ей определенно нужна помощь. Не просто запихнуть девушку в новую тюрьму и охранять от врага, а именно научить бороться, дать ей физическую силу, встать на одну линию с бойцом.

— Свихнулись? — шипел на нас Майерс. — За эти сутки мы и так пережили пару кризов, так вы ещё и решили научить её драться?

— А почему нет? — я не считал это опасным для её психического состояния. — Это поднимет в ней дух, поможет ощутить и взвесить свои силы и возможности. Она посмотрит на женщин в группе и увидит, что слабый пол, может быть в разы сильнее.

Кастер глянул на Миллера, прося поддержать его, но мой босс просто пожал плечами.

— Кас, караулить её тебе до скончания своих дней? Она человек, женщина и она должна уже выползти из этой ямы. Данный вид реабилитации мне кажется не так плох.

— Может ее спросим? — я порхнул к девушке.

С каждым днём пребывания на свободе на лице Джилл рос здоровый румянец. Не заметить её некоторую грусть и скованность было невозможно, но она улыбалась, не натянуто и дежурно, а искренне, приветливо.

— Здравствуй, — теперь у меня невольно дух рухнул в конечности ног. Что опять за выкрутасы?!

— Здравствуйте, детектив, — она пожала мою протянутую ладонь.

— Давай на "ты", — попросил настойчиво, так как привык к более простому общению. Девушка кивнула. — Иди сюда. Познакомься. Это тренер по женской самообороне Кристофер Тонеп.

Низкорослый, крепкий мужчина, африканской внешности, улыбнулся нам белоснежной улыбкой, явно контрастирующей с его цветом кожи, и слегка поклонился своей блестящей гладковыбритой лысиной.