Мэри Лайонс - Всего лишь поцелуй
— Мистер Финн Маклин, — резко оборвал он ее заикание.
— Ах, да, да, прошу прощения, — пробормотала Хэрриет. Она вдруг возненавидела всех: свою подругу Софи, этого ужасного человека и даже ни в чем не повинных блондинок, окружавших его. Хэрриет горько пожалела, что вообще пришла сюда. — Дело в том, что…
— Дело в том, что вы сдаете квартиру. А мне как раз нужно жилье, и как можно быстрее, — сказал он деловым тоном, без обиняков.
Хэрриет изготовилась к глухой обороне.
— Боюсь, Софи поспешила, — возразила она ему. — Я только-только отделалась от строителей и…
Хэрриет принялась объяснять, почему же, собственно, он не может снимать ее отремонтированную квартиру, как вдруг умолкла на полуслове, потеряв дар речи: мужчина быстро схватил ее за руку и потащил из зала к какой-то двери. Он открыл ее, и Хэрриет оказалась в небольшом, тускло освещенном кабинете.
— Эй, вы что! — возмутилась она, выдирая свою руку и потирая ее.
— Прошу прощения. Но в зале шумно, мы друг друга даже не слышали, как же можно заключить разумную сделку в такой обстановке? — сказал он и уселся на край большого стола, вытянув перед собой длинные ноги. — Видите ли, я купил новую квартиру в Холланд-Парк… — И он рассказал ей, почему пришлось нанять строителей и подыскивать себе временное жилье, месяцев на шесть. Ваша подруга говорила, что у вас есть свободная квартира, только что отремонтированная. Для меня это просто находка, — он обезоруживающе улыбнулся.
В другой ситуации Хэрриет понравился бы человек, так упорно идущий к поставленной цели. Но она уже имела дело с Финном Маклином и составила самое неприятное мнение о нем.
Так что зря он старается ее очаровать — не выйдет, хотя шарма в нем предостаточно. И уговорить ее сдать квартиру он тоже не сможет. Так думала Хэрриет. Потому что он вовсе не соответствовал ее представлениям о человеке, снимающем у нее квартиру.
— Днем я буду работать в Сити, вечерами тоже дома не сижу, — продолжал он, в то время как она недобро уставилась на него, намереваясь стоять на своем. — Так что вы меня и не увидите.
— Чем вы занимаетесь? Софи думает, что вы режиссер, снимаете фильмы. Мужчина расхохотался.
— Нет, я адвокат. А с этой компанией я связан лишь тем, что помогал им составлять договор аренды.
— Вот как, — Хэрриет немного успокоилась. Если она и сдаст квартиру этому человеку — а она, конечно же, не собирается этого делать, — то по крайней мере он едва ли станет затевать шумные гулянки и будить соседей, веселясь до утра.
Однако Финн Маклин адвокат преуспевающий, судя по его часам фирмы «Картье». Значит, ей незачем упоминать, что она тоже адвокат, хотя и работает в большой компании на самой незначительной должности.
— Сжалься надо мной, о прекрасная дева! — Он улыбнулся ей. — Мне совсем негде жить.
Пропуская такую грубую лесть мимо ушей как же, «прекрасная дева»! она лихорадочно подыскивала убедительную причину для отказа, но мысли ее разбегались в разные стороны.
И вовсе не горячительные напитки были тому виной — она едва притронулась к коктейлю. Причина была в том, что Хэрриет невольно поддалась обаянию Маклина.
— Ну, так как?
— Я… я не знаю… — робко прошептала Хэрриет. Не стоит говорить ему, будто он торопится с решением, еще не видя дом. Потому что он не только прекрасно знаком с ее домом, но и здорово разозлился, когда она отказалась продать его ему. Дело было несколько месяцев тому назад.
Но, похоже, Финн Маклин, в дополнение к многочисленным талантам, щедро дарованным ему судьбой, владел и искусством чтения мыслей.
— Может, вы, Хэрриет, и не хотите сдавать мне квартиру, но вы должны мне, — сухо сказал он ей. Твердая решимость в его голосе совершенно не вязалась с недавними теплыми, дружелюбными нотками. — Вы виноваты в том, что я напрасно потратил кучу времени и денег, — сурово продолжал он. — И мне кажется, сейчас я прошу совсем немного.
— Да… может быть, я… но…
— Итак, решено?
— Отлично! — воскликнула Софи, врываясь в кабинет: она услышала последние слова Финна. — Тебе не о чем беспокоиться, Хэрриет. Мой босс составит такой контракт — комар носа не подточит. Уж будь уверена!
— Э-э-э… хорошо, — беспомощно вздохнула Хэрриет. Эти двое, такие упрямые и настойчивые, заставили ее согласиться. И теперь ужасный тип вселится в ее квартиру на целых полгода.
Что и говорить, хорошего мало. Хэрриет увидела в ледяных глазах Финна Маклина огоньки торжества и поняла — не к добру это.
Где-то глубоко внутри нее появилась уверенность в том, что она еще горько пожалеет о своем согласии.
Глава 2
Легкий летний ветерок колебал воздушные занавески в спальне Хэрриет, но девушке было жарко. Она ворочалась в постели, напрасно пытаясь забыться сном.
Осознав тщетность своих усилий, она решительно отбросила одеяло. Накинула легкий халат и прошлепала босиком через всю гостиную к стеклянным дверям.
Ну как она могла? Дура и есть дура! Как она только позволила так вертеть ею этому Финну Маклину?
С самого начала их знакомства, еще несколько месяцев назад, он вызвал в ней чувство неприязни. Она попробовала разобраться, отчего у нее возникло подобное чувство к человеку постороннему, которого она видит в первый раз. Но так и не поняла.
Все из-за тети Джейн, мрачно решила про себя Хэрриет, но тут же посмеялась над такой нелепицей. Неблагодарная! Конечно, если бы не тетя, оставившая ей в наследство замечательный дом и восхитительный сад, она бы никогда не столкнулась с Финном Маклином. Так что ж с того? Докучливая мошкара всегда найдет лазейку, чтобы проникнуть в самый распрекрасный, самый замечательный дом, напомнила себе она.
Хэрриет отворила стеклянные двери и вышла на балкончик. Она вдохнула всей грудью мягкий ночной воздух, напоенный ароматом жасмина, сирени и ранних роз. И сразу же ощутила умиротворение. На балкончике стояла пара садовых стульев. Хэрриет присела на один из них. Удовлетворенно вздохнув, она откинулась на спинку, уставившись на звезды, поблескивавшие в темном небе высоко над головой.
В сокровенных мечтах она иногда видела себя единственной владелицей такого сокровища — газона в пол-акра,[5] деревьев, уединенных дорожек и цветников, ярко цветущих круглый год. Этот внутренний сад был общим для нескольких домов, окружавших его. Из разговоров с соседями Хэрриет знала, что они испытывают те же чувства, что и она.
Лэдброк-Эстейт было почти неизвестно за пределами района, составляя большую часть Ноттинг-Хилл и Холланд-Парк. Оно состояло из шестнадцати таких садов, отгороженных от постороннего глаза и исключавших доступ к ним чужих. Что и делало их замечательными в своем роде: гуляли там лишь жильцы, живущие в непосредственной близости от садов. Потому-то не многие знали об их существовании. Даже Хэрриет, в последние годы частенько навещавшая тетю, не подозревала о зеленом оазисе с задней стороны тетиного дома.
