Андреа Семпл - Выдумщица
Господи! Сейчас я провалюсь. Очевидно, предполагается, что я должна… что я должна делать на своей работе? Совет психолога: чтобы успокоиться, надо представить того, кто проводит с вами собеседование, в нижнем белье, тогда страх уйдет.
Ладно, рискну представить его себе в плотно облегающих жокейских штанах. Черных. «Кэлвин Кляйн».
— Опыт работы… — тяну я, представляя его себе почти голым. Нет, это не помогает. Без одежды он становится еще более грандиозным и наводящим ужас. А этот его бугорок? Он слишком отвлекает. Я даже думать не могу. — Мой опыт…
— Давайте, я вам помогу, — произносит он голосом, который моментально делает его застегнутым на все пуговицы. Он начинает читать то, что написано в моем заявлении, и во время чтения брови у него то поднимаются, то опускаются. — Два года работы в агентстве «Глори» в Лондоне. Страшим бухгалтером. В ваши обязанности входили подготовка пресс-релизов, поддержание связей с клиентурой, договоры с фотографами, создание информационных пакетов для прессы… — он продолжает читать, и я киваю головой при упоминании о каждой своей обязанности, как будто вспоминая, как и в самом деле делала это.
К этому моменту искусственный загар на моем лице — это последнее, что меня волнует.
7
Прочитав список моих обязанностей, Джон Сэмпсон закинул ногу на ногу и положил мой бланк на стол. За его спиной в широком окне офиса виден Лидс — уходящие в небеса деловые здания, новые гостиницы, краны, кажется, что весь город строится и растет. Я могла бы стать его частицей. Присоединиться к чему-то важному и роскошному. Господи, мне нужна эта работа!
— Список внушительный, — с непроницаемым лицом говорит он.
— Да, — соглашаюсь я, — это была серьезная работа.
В его глазах мелькает что-то подозрительно напоминающее насмешку, и он запускает пальцы в свои черные кудри. В глаза мне стреляет отблеск от его часов, ослепляющих своей серебристой дороговизной.
— Если нетрудно, напомните мне, кто у них сейчас отвечает за организацию работ.
— Простите?
— Ну, в «Глори». Кто был вашим начальником?
Его глаза пронзают меня насквозь, и сейчас уже я сижу перед ним в одном белье. Так-то вот. Я начинаю подозревать, что та улыбка в лифте не была ободряющей, что то была улыбка льва, приглашающего аппетитную газель зайти к нему в клетку.
— Моим начальником?
Он кивает, все еще не отводя от меня взгляда:
— Да, вашим начальником.
В дверь стучат.
— Войдите, — откликается Джон, недовольно прикрывая глаза.
Я поворачиваюсь к открывающейся двери. Это та девица с челкой, это ее голова просовывается в дверь.
— Ну что такое, Карла? У меня же собеседование.
— Я знаю, Джон, — отвечает челка, жуя резинку. — Простите. Но это очень важно.
— Одну минуту, — говорит он мне, и я наблюдаю, как его могучий зад, туго обтянутый жокейскими штанами, исчезает за дверью.
Одна минута. Этого как раз хватит, чтобы выпрыгнуть из окна. Шесть этажей. Хлоп, и все кончится.
Ах, черт! Эта челка. Теперь я вспоминаю, где раньше ее видела. В магазине. Я накладывала ей макияж в пятницу недели две назад. Фиолетовые тени на глаза, бледно-матовый крем-основа, прозрачная пудра, контур для губ, рабочие тона. Я даже помню, что объяснила ей, как под скулами нужно накладывать жидкие румяна, чтобы придать лицу объем.
И что, она решила так вот меня отблагодарить?
Подожди, подожди. Успокойся. Может быть, ты ни при чем. Может быть, что-то «важное», это совсем другое, ко мне отношения не имеющее. Мне надо постараться…
Дверь открывается так резко, что по комнате пробегает легкий ветерок, от которого первая страница моего заявления взвивается в воздух.
— Так, — говорит Джон тоном «вернемся к нашим баранам/лев возвращается к прерванному обеду». — На чем мы остановились? Ах, вот здесь. Вы собирались назвать мне имя своего начальника в агентстве «Глори».
— Да, — протягиваю я, все еще стараясь выиграть время. — Моего… начальника… звали… — и я вспоминаю, вытягивая из памяти время учебы в университете, когда я писала диплом на тему «Связи с общественностью в косметической промышленности». Я цитировала в нем основателя и исполнительного директора компании «Глори» раз пятьдесят. И его имя было… — Питер… Ричмонд…
— Ах да, конечно, — говорит Джон Сэмпсон почти ликующе. — Старина Питер.
Черт, они знакомы! Я ностальгически киваю головой: старина Питер.
— Да, м-м-м, наверное, мне следует сказать вам, почему я считаю, что подойду вашей компании. Дело в том, что я внушаю доверие, и люди говорят, что я хорошо работаю в коллективе и…
Опять тот же останавливающий жест рукой.
— К этому мы еще вернемся. Во-первых, мне интересно, что вы думаете о старине Питере. Интересный типаж, не правда ли?
— Да уж, конечно, — говорю я, подхватывая на лету. — Тип еще тот. Хотя я не очень хорошо его знаю, он ведь не часто бывает в офисе. Он любит командировки и уезжает далеко.
— Очень далеко, с этим не поспоришь, — замечает он, подавляя смешок.
— Но знаете, иногда он все же приходил в офис посмотреть, как мы без него справляемся.
— Вам приходилось делать какую-нибудь работу непосредственно для него?
— М-м-м, да. Ему нравилось, как я излагаю материал, поэтому он часто просил меня написать для него пресс-релиз или какой-нибудь рекламный материал или…
— Некролог?
Пространство комнаты тесно смыкается вокруг меня:
— Что?
— Он же умер. Вы не знали? Он умер от разрыва сердца на почве перенесенного стресса в тысяча девятьсот девяносто восьмом году. Что произошло, если судить по вашему заявлению, за три года до того, как вы стали работать на него.
Теперь умереть хочется мне.
— Я… м-м-м, да… Я сейчас все объясню. Эти даты… в заявлении… я, должно быть…
— Видите ли, — прерывает он меня, — это характерно для связей с общественностью. В нашем деле стрессы испытываешь постоянно. Это нельзя сравнить, ну, скажем (давайте возьмем что-нибудь наугад, просто из воздуха)… скажем, с работой в магазине.
Все. Я сижу перед ним совершенно голая, на мне даже белья нет. Роста во мне сантиметров пять. И я на волосок от того, чтобы не взобраться на письменный стол и не броситься в окно.
— Я сейчас все объясню, — говорю я, но мои слова разбиваются о гладь его выставленной вперед ладони.
Он не желает меня слушать.
Он наслаждается моим унижением.
8
Вдруг мне страшно хочется очутиться за своим прилавком, стоять там, разговаривая с покупателями о том, как подобрать подходящий крем-основу для комбинированной кожи, на которой есть и жирные, и сухие участки. Не где-нибудь еще, а именно там.
