Патриция Либби - Окрыленная мечтой
Джонни был так же решительно настроен не влюбиться, как и Керри.
— Я небесный бродяга, — сказал он ей однажды вечером, когда они танцевали в офицерском клубе. — Я не тот человек, которого можно привязать к одному месту или одной женщине.
— Я рада, — ответила она и удивилась, почему в сердце у нее появилось сосущее чувство пустоты. — Я тоже не хочу серьезных отношений.
Он крепче прижал ее к себе:
— Итак, у нас с тобой роман без обязательств. Идет?
— Роджер, — легкомысленно ответила Керри, используя военный термин для подтверждения информации.
Потом были чудесные три месяца. Свидания в перерывах между полетами — на Гавайях, в Маниле, Японии, Германии. Танцы в офицерском клубе, поездки по побережью, пляжные вечеринки и пикники на острове Видмер. Они смеялись, и говорили обо всем на свете, и целовались с растущей жадностью. Джонни называл ее «мой маленький дружище», она звала его «бродяга».
А затем однажды ночью они оба больше не смогли быть просто друзьями. Нежеланная, нежданная, к ним пришла любовь.
— Мы обманывали себя, милая, — шептал Джонни и чувствовал щекой, как дрожат ее губы, — наша дружба превратилась в нечто большее. Нечто лучшее.
— Я знаю. — Она забылась в сладкой настойчивости его поцелуя. Затем наконец спросила со страхом: — Что же нам теперь делать, Джонни? Поблагодарить друг друга за хорошо проведенное время и попрощаться?
Он тихо ответил:
— Я не смог бы вырвать тебя из сердца, даже если бы захотел. Ты вошла в него, чтобы остаться. Мои цыганские времена позади, и я рад этому. Думаю, на ближайшие сто лет я бы выбрал камин и шлепанцы. Это в том случае, если ты выйдешь за меня замуж. Ну так что?
— Джонни! Джонни… — Она смеялась и плакала одновременно и изо всех сил прижималась к нему. — Если бы ты не сказал этого, я бы, наверное, умерла. Джонни, я так тебя люблю.
Он купил ей обручальное кольцо в Токио — изящное золотое плетение, украшенное бриллиантами и жемчугом. Они планировали пожениться в мае, когда у них обоих будет двухнедельный отпуск, и провести медовый месяц на Олимпийском полуострове. Керри была так невозможно счастлива, что это почти пугало ее.
Однажды в разговоре с Линдой она попыталась описать свои смутные ощущения:
— Это все так сказочно. Как во сне. Иногда я боюсь, что проснусь — и окажется, что Джонни исчез.
Линда, которая не могла думать ни о чем, кроме своей будущей свадьбы, сказала:
— Брось накручивать себя, милая. Этот парень так тебя любит, что ни за что не передумает.
Керри улыбнулась в темноте, позволяя словам Линды успокоить ее. И в самом деле, для ее смутного страха не было никаких оснований. Это все нервы. Перед свадьбой такое бывает.
Именно в ту ночь судьба готовилась вмешаться в ее жизнь и так ужасно изменить ее. В четырех сотнях миль от побережья Манилы в океане рождался тайфун. Он пока еще прятал свою ужасающую мощь, кипел, набирал силу и ждал подходящего сочетания воздушных потоков, чтобы выплеснуть свою ярость.
Следующим утром, на рассвете, Керри поднималась по самолетному трапу — хрупкая девушка в широких брюках и куртке, которые им разрешали носить в полете. За ней, напевая, шла Линда, то и дело оглядываясь назад, на летное поле. Она искала глазами Джима — он обещал увидеться с ней перед взлетом. Джонни уже был на борту, в кабине пилотов, вместе с другими членами экипажа. Керри знала, что после взлета он ненадолго передаст управление Фрэнку Альберту, второму пилоту, ровно настолько, чтобы выйти из кабины, поцеловать ее и вернуться обратно.
Пока они летели до Манилы, ничего особенного не произошло.
Первая причина для беспокойства появилась сразу после того, как последние из пятидесяти семи пассажиров были взяты на борт на манильском аэродроме. Передали, что тайфун изменил направление и увеличил скорость движения. Джонни вместе со штурманом решили изменить план полета. Если они уйдут дальше к северу, то обгонят тайфун с приличным запасом и без всякого риска.
Керри была благодарна. Одной из ее пациенток была семилетняя девочка с травмой головного мозга. Ей требовалась срочная помощь, и оказать ее можно было только в Соединенных Штатах. Если бы Джонни решил переждать тайфун, это могло бы стоить ребенку жизни.
Через один час сорок минут после вылета из Манилы Керри и Линде пришлось пристегнуть ремни безопасности, чтобы уберечь пассажиров от тряски. Несмотря на то что наручные часы Керри показывали 11.35, снаружи сгущалась темнота. Погода портилась с пугающей быстротой. Керри продолжала улыбаться и успокаивать начавших нервничать пассажиров.
Джонни намеренно будничным голосом вызвал ее по интеркому. Борясь с паникой, она медленно пошла в кабину пилотов.
— Мы в плотной облачности. — Джонни не стал терять времени на вступления. — Я собираюсь подняться еще на пять тысяч футов. Подготовь кислород.
Она кивнула. Затем спросила:
— Насколько все плохо, Джонни? Скажи правду.
— Бывало и хуже. Все будет в порядке, дружище. — В его голосе были нежность и спокойствие.
Керри положила руку ему на плечо, всего на мгновение, чтобы взять малую толику его силы, так как ее собственная была уже на исходе.
Керри вернулась к пассажирам. Они встретили ее обеспокоенными взглядами, а Керри пыталась удержаться на ногах — самолет начало сильно болтать. Беременная женщина тихо плакала, прижав руки к животу. Откуда-то доносился шепот молитвы.
На большей высоте Джонни не нашел ожидаемого затишья. Нисходящие воздушные потоки рвали самолет, словно гигантские пальцы, швыряли его в разные стороны, ревели в безумной радости, что им есть над чем поглумиться.
— Что это? — вскрикнула женщина.
Оранжевая вспышка осветила иллюминатор. Керри оцепенела от ужаса. Она не могла ответить испуганной женщине — она не могла ничего, кроме как внимать разрушительной панике.
Джонни, будто почувствовав ее страх, снова вызвал ее по интеркому. Она со всех ног бросилась к пилотам.
— У нас серьезные проблемы, — сообщил он ей. — Вышли из строя два двигателя. Еще один нестабилен. Я хочу, чтобы ты и Линда надели на пассажиров спасательные жилеты. Это мера предосторожности.
— Мы будем садиться на воду? — Керри не могла поверить. Сажать самолет в бурлящий океан, в ветер скоростью тридцать шесть метров в секунду — Господи, у них нет ни одного шанса. Это самоубийство.
— Нет. Не будем, пока можно удержать его в воздухе.
От его решительности, от его умения зависела жизнь всех на борту.
Керри снова дотронулась до плеча Джонни. На этот раз ей хотелось дать ему хоть сколько-нибудь оставшейся у нее силы. Как тяжело, должно быть, Джонни в эти ужасные мгновения, когда на его плечах оказался огромный груз ответственности. На долю секунды его жесткие пальцы накрыли ее ладонь. Он понял.
