Джессика Марч - Иллюзии
Вошел слуга, чтобы вновь налить кофе. София быстро взяла кольцо и сделала вид, что примеряет его. Когда он вышел, Вилли заговорила:
– Если ваши отношения не более, чем деловое соглашение, то, по всей вероятности, вы не нуждаетесь во мне.
В зеленых глазах Софии проскользнула тревога.
– Простите меня, пожалуйста, – извинилась она, – вы были настолько добры, что приехали в такую даль, и вы мне очень нужны. Но... Хорошо. Если кто-нибудь семь лет назад сказал бы мне, что я буду беседовать с кем-либо вроде вас, я бы ответила ему, что он сумасшедший. Когда Шейх захотел жениться на мне, я чувствовала себя самой удачливой женщиной на свете. Я тогда была совсем еще ребенком. Несколько месяцев работала манекенщицей и зарабатывала немного. Когда в первый раз Шейх в мою честь устроил дискотеку только потому, что я сказала ему, что люблю танцевать, я была потрясена. Я никогда раньше не встречала никого, похожего на него. Шейх может быть обаятельным, когда захочет. И он обладает необычной способностью притягивать к себе. Вроде, как с этими драгоценностями. Он сделал мне подарок. Это был бриллиантовый браслет. Он стоил больше всего того, чем когда-либо владела наша семья. Браслет был настоящим и потрясающим, как и сам Шейх. Шейх был богат и имел власть. Я думала, что, выйдя за него замуж, получу все то, о чем мечтаю. – София выложила пачку сигарет «Данхил» и малахитовую зажигалку на инкрустированный кофейный столик. Слегка дрожащими пальцами с длинными алыми ногтями она вынула сигарету и поднесла к губам.
Слова Софии, выражение ее лица напомнили Вилли мать. Но разве не все ситуации, подобные этой, напоминали ей о матери?
– Итак, ваши мечты не осуществились? – с укоризной спросила Вилли.
София покачала головой.
– Я помню вашу фотографию в журнале «Пипл». А в статье о вас говорилось, что вы всегда выигрываете процессы, за которые беретесь.
– Это почти правда. Обычно бракоразводные процессы наносят урон одной стороне. Бывают, конечно, и грязные дела. Бывают и ошибки.
– В моем деле ошибки недопустимы. Шейх наймет армию адвокатов.
– Предоставьте мне позаботиться об этом. Только дайте мне необходимую информацию. Шейх не позволяет вам ходить по своим владениям, заточил вас как узницу. И я просто не представляю, как мы сможем общаться при том образе жизни, который вы ведете. Ведь за вами все время наблюдают...
София долго и пытливо смотрела на Вилли. Потом затушила в пепельнице сигарету.
– Есть еще кое-что, – сказала она, резко вставая, – пойдемте, я покажу вам.
София провела Вилли по мраморной лестнице, затем по длинному, покрытому коврами коридору к огромной спальне, в которой пахло духами и гашишем. Эта комната совсем не была похожа на комнату нижнего этажа. Здесь, на толстом, закрывающем весь пол белом ковре стояла огромная круглая кровать, покрытая красным стеганым атласным покрывалом. Перед кроватью стоял высокий, до самого потолка, китайский шкаф. Как только они вошли в комнату, Вилли сразу же обратила внимание на огромный экран телевизора. Бар изобиловал напитками, на столике лежали разнообразные лекарства.
– Присаживайтесь, это самое удобное место в доме, – сказала София, указывая на кровать.
Она вложила в видеомагнитофон кассету и нажала несколько кнопочек. Вспыхнул экран и зазвучала симфония Бетховена. На экране появилась спальня, где они сейчас находились. Открылась дверь, и вошла София, закутанная с головы до пят в черное покрывало. Глаза ее были затуманены. На серебряном подносе она подала стакан с напитком обнаженному мужчине лет пятидесяти, который полулежал на кровати.
– Мой муж, – прошептала София, – моя «голова». На экране намеренно споткнувшаяся София пролила содержимое стакана на пол. Мужчина вытянул руку и сильно ударил ее по лицу. Его глаза выжидающе смотрели на нее. Она опустилась на колени, моля его о пощаде. Он еще раз ударил ее, затем разорвал на ней покрывало, обнажая ее тело, грудь, лобок, смазанные маслами. У Вилли участилось дыхание. Она смотрела с интересом и отвращением одновременно.
Мужчина, схватив за прекрасные волосы, притянул голову жены к себе и сунул ей в рот свой возбужденный пенис. Он получал удовольствие, и его стоны усиливались и сливались с музыкой. Он стал кричать и шлепать Софию. Затем оттолкнул, забрызгивая ей лицо своей спермой. Потом начал смеяться, довольный, потирая руки. В комнату вошли двое молоденьких слуг, девочка и мальчик, которым на вид было не более четырнадцати-пятнадцати лет. Шейх что-то крикнул им по-арабски, и они сбросили с себя одежду. Затем, поманив девочку к себе, он посадил ее на колени и стал ласкать ее небольшую грудь. В это время юноша навалился на Софию. Она лежала на полу. Глаза ее были закрыты. Смеясь и крича, Шейх подгонял мальчика, движения его пальцев, проникающих в девушку, входили в ритм с пенисом мальчика, который овладел инертным телом Софии. Когда мальчик кончил, Шейх стряхнул с себя служанку и, потянувшись, взял с постели тонкий кожаный хлыст.
Распаляясь напускной яростью, он хлестнул Софию по груди. Та закрылась руками, и он пнул ее ногой. Она послушно перекатилась на живот и стала на четвереньки. Он вытянул ее хлыстом раз, другой – она стала кричать. Под ее вопли он, смеясь, грубо вошел в нее сзади.
– Хватит, – хрипло сказала Вилли – ее тошнило от увиденного. – Достаточно.
София ткнула кнопку, и экран погас.
– Это кино у нас из приличных, – спокойно объявила она. – Есть масса других. На одной пленке я развлекаю сразу несколько друзей Шейха... господ с экзотическими, так сказать, наклонностями. У Шейха даже есть пленка, где... меня оперируют.
– Оперируют?
София низко опустила голову, но Вилли видела, как на ее стиснутые кулаки капают слезы. Через минуту она жестко сказала:
– Это была цена, которой куплено вот это...
– Что-что?
София подняла глаза, и Вилли подумала, что в жизни своей не видела такого безутешного, потерянного взгляда.
– Он охолостил меня, как пса. У меня не будет детей, и... я ничего не чувствую.
Вилли резко выпрямилась на стуле.
– То есть, он насильно стерилизовал вас?
– Нет, не совсем это. – София покраснела под пристальным взглядом Вилли. – Это делалось по согласию. Но когда я лежала на операционном столе, я не знала, что доктор вырежет мне клитор, чтобы я не получала удовольствия от любовных игр моего мужа.
Вилли негодовала. Сейчас она поняла весь ужас положения Софии, находящейся в своей золотой тюрьме. Шейх аль-Рахман купил ее девятнадцатилетней девушкой точно так же, как купил бы кусок мяса. Он заточил ее здесь, по своему вкусу сделав из нее собственную проститутку и порнозвезду. И так как общественное мнение Саудовской Аравии негативно оценивало подобные явления, он женился на ней.
