Али Вали - Игры с Дьяволом
Дядя рассмеялся над шуткой и хлопнул ее по спине.
– Я рад слышать, что к тебе возвращается чувство юмора и иронии. Я скучал без них. – Они прошли по улице, и зашли в кафе, где Кейн обедала почти каждый день. – Твой папа любил заказывать здесь яичницу.
– Ты вышел из дома в такой дождь, чтобы рассказать мне про папу и яичницу? – Кейн помахала официантке и показала ей два пальца, перед тем как показать на кофейник.
– Может быть, я просто хотел тебя увидеть. Джарвис стучал пальцем по столу, и Кейн поняла, что его что-то беспокоит. Когда официантка принесла две чашки кофе со сливками и сахаром, Кейн положила руки на стол, готовая услышать все, что расскажет ей дядя.
– В чем дело?
– Звонила Эмма.
Если бы Джарвис вдруг встал и ударил ее, это не ошеломило бы ее так сильно. Рука Кейн сжалась в кулак, когда она услышала это имя.
– Что ей нужно?
Джарвис опустил голову и сжал в руках шляпу, мокрую после дождя. Он очень надеялся, что этот кулак не упадет на его голову, когда он закончит. Ему казалось, что от ее взгляда заледенело все вокруг.
– Она в городе и хочет с тобой встретиться. Я предложил ей свою защиту при условии, что она не станет пытаться связаться с Хэйденом без твоего разрешения. Я не хочу указывать тебе, что делать, но тебе нужно разобраться с этим.
– С чем – с этим? Все кончено. Она ушла, разве ты не помнишь?
– Она уехала домой… – сказал Джарвис.
– Здесьбыл ее дом, и здесь была наша жизнь. – Голос Кейн поднялся на октаву, и она ударила кулаком по столу. Солонка упала на пол и разбилась. – Я знаю, куда она уехала. Для безопасности Хэйдена я знаю о ней все. Чего она хочет?
Джарвиса удивил этот взрыв эмоций, ведь Кейн всегда контролировала себя, будучи на публике. Он заметил, что все окружающие занимаются своими делами, как будто они с Кейн сидят в звуконепроницаемом ящике.
– Просто поговорить, Кейн. И все. – Джарвис попытался успокоить ее. Он понимал, что он рискует, но думал, что это было бы лучшим решением для всех. Он был готов сделать для счастья Кейн все, что угодно.
Кейн повернулась на стуле и обратилась к Меррик. Позвони Муку. Скажи ему, чтобы сегодня они ехали! сразу домой, и чтобы он не открывал дверь никому, кроме нас с тобой. Если он хоть что-то сделает не так, ему не сдобровать.
Меррик не стала задавать вопросов. Она просто взяла телефон и передала сообщение ответственному за безопасность Хэйдена.
Кейн посмотрела на Джарвиса.
– Скажи Эмме, чтобы ждала меня в «Эрин Гоу Броу» в час. У нее будет двадцать минут. И в следующий раз, дядя, не ставь интересы кого-либо выше интересов семьи. Если бы ты научился чему-то от моего отца, кроме кулинарных предпочтений, то именно этому правилу.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Охрана оставила Кейн наедине с ее мыслями, когда они пришли в паб «Эрин Гоу Броу», принадлежащий ей. Персонал в тишине пополнял запасы бара, готовясь к вечернему наплыву посетителей. Кейн закрыла глаза и погрузилась в воспоминания о вечере, который изменил всю ее жизнь.
Четырнадцать лег назад в «Эрин Гоу Броу»
– Эмма, обслужи пятый столик, и постарайся ничего не уронить в этот раз. – Бармен протянул поднос новой официантке, думая, что нора начать вычитать разлитое ей из ее зарплаты. Ему было жаль девочку, которой была необходима работа, чтобы продолжать жить в городе и учиться. К сожалению, она была красивой, но неуклюжей.
Не волнуйся, Джош, я уже научилась. Здесь так много народу, что очень сложно дойти до столика, ничего не уронив.
Эмма Верде заходила в ирландский паб с друзьями мною раз. Живая музыка, богатый выбор пива и настоящий ирландский виски привлекали толпы людей, и поэтому однажды она зашла сюда и спросила, нет ли работы.
Она приехала в Новый Орлеан, чтобы учиться в Университете Тулейн, несмотря на все возражения со стороны ее матери. Последнее, что она услышала от матери, когда автобус отправился из Хэйварда, штат Висконсин – это то, что они не станут помогать Эмме, раз она выбрала место, столь далекое от их христианских ценностей.
Чаевых Эмме хватало на то, чтобы оплачивать ее крохотную квартирку и ту часть платы за обучение, которую, не покрывала стипендия. Тулейн предложил ей не только хорошую стипендию, но и шанс выбраться из далекого Висконсина. Но в одном ее мать была права: Новый Орлеан, и особенно Французский Квартал, был миром, очень непохожим на ферму, где она выросла.
По дороге к пятому столику она подумала о том, как была бы шокирована мама, узнай она о том, что ее дочь работает в пабе. Посмеиваясь про себя, она не заметила высокую женщину, которая оказалась на ее пути. Но потом: она заметила, что облила женщину элем с головы до ног.
– Простите, пожалуйста. Я вас не увидела. Он попыталась руками убрать то, что разлила, с плотной, сильно накрахмаленной льняной рубашки. Заметив рядом Джоша, она решила, что он собирается ее уволить.
– Джош, где ты ее нашел?
Низкий дразнящий голос заставил ее поднять голову; внимательнее изучить лицо женщины, с которой она столкнулась.
– Прости, Кейн. Стажировка Эммы проходит не совсем так, как планировалось.
– Эмма?
Она протянула руку, липкую от эля, но Кейн взяла ее.
– Меня зовут Эмма Верде. Приятно с вами познакомиться, – сказала она, с ужасом понимая, насколько влажные у нее руки.
– Кейн Кэйси. Мне тоже приятно, ответила Кейн, не отпуская руку. – Откуда ты?
– Из Хэйварда. штат Висконсин. Низкий смех вырвался из груди Кейн, и почему-то уши Эммы покраснели.
– В Хэйварде есть бары'?
– Только закусочная, но они подают пиво по вечерам.
Такой была их первая встреча. Они часто смеялись над этим вечером, когда стали встречаться, и Эмма переехала к ней.
Ради Эммы, дочери простого фермера. Кейн отказалась отвсех женщин, с которыми когда-либо проводила время и делила постель. На протяжении девяти лет они были счастливы. У них был Хэйден, и счастье, которое Эмма принесла в ее жизнь, росло с каждым днем. Но потом Эмма порвала со всем этим.
Деревенщина, как называла ее Кейн, оставила своего семилетнего сына и свою женщину, потому что она не могла больше жить, понимая, чем занимается Кейн. Эмма уехала на ферму, где выросла, и. очевидно, забыла о том, как жила с Кейн. От нее не было ни одного звонка, ни письма, ни открытки с тех пор как она уехала, а теперь, через четыре года вернулась. Но теперь уже слишком поздно для разговоров. Ей нужно было поговорить с Кейн раньше.
