Ольга Горовая - Горовая Ольга
Валентин не собирался допускать этого общения.
Мужчина поднялся, вынудив и Лину встать. И потянул любимую за руку, пытаясь как можно скорее увести девушку отсюда.
Эпизод 3
Валентин удобней перехватил бормочущую что-то Лерку и захлопнул дверь ногой. Бросив сумку с подгузниками, бутылочкой, сосками и прочим «багажом» дочери на пол, он скинул туфли.
— Лин?! — зайдя в зал, Валик осмотрелся.
Жены дома не было. Лера что-то лопотала, то и дело пытаясь дотянуться до коротких волос на его затылке. Осторожно ссадив дочку в манеж, Валентин быстро прошелся по комнатам, проверяя на всякий случай внимательней. Может она музыку в наушниках слушает, или еще что. Но везде его встречала только пустота.
В животе закрутился тугой узел напряжения, руки сжались в кулаки, а он даже не понял, в какой момент это произошло.
Валентин остановился в коридоре и закрыл глаза, заставив себя глубоко вздохнуть. Медленно, один за одним, он заставил свои пальцы разжаться, даже встряхнул руками, стараясь избавиться от напряженности в мышцах. Не так хорошо, как хотелось бы, и все-таки лучше, чем раньше.
Два года назад он уже начал бы кружить по квартире, как взбесившийся тигр, возможно, громя попадающиеся на пути вещи. И сто процентов названивал Лине, наверняка выбрав бы в уме самый ужасный вариант причины ее отсутствия.
Как минимум — он бы уже закурил.
Теперь же… Сейчас он наделся, что все дальше уходит от того типа поведения, пусть данная реакция и показывала, что движение идет не настолько быстро, как Валентин хотел бы.
И все-таки, явный прогресс на лицо.
Да и курить он прекратил. В один момент, в тот февральский вечер, когда Лина сказала ему, что беременна. С тех пор Валентин не выкурил ни единой сигареты, хоть порой дико хотелось.
Еще раз глубоко вздохнув, он заглянул в комнату, проверить как дела у дочки. Лера активно терзала колечки и игрушки, прикрепленные к стенке манежа. Увидев отца, она замахала руками и с хитрой улыбкой начала тыкать пальчиком в сторону темного сейчас телевизора.
Усмехнувшись, Валик поцеловал дочку в лоб, погладив мягкие локоны и покорно выполнил требование своей принцессы, включив мультфильм. Он сомневался, что она действительно понимала смысл действий кукол, прыгающих на экране, но не мог отказать. Видно Лерку просто привлекало мелькание ярких цветов и музыка.
Удостоверившись, что внимание дочери полностью поглотили человечки с телевизорам на животах, он направился в кухню, попутно стараясь полностью изгнать из сознания дурные мысли.
Сегодня суббота, «мамин день». Лина могла просто пойти гулять или отправиться в магазины, или еще куда-нибудь. Она имела полное право проводить время так, как ей хотелось и вовсе не была обязана сообщать Валику о каждом шаге своих перемещений. И он не требовал этого. Уже не требовал.
Во рту появился горький привкус при мысли о том, как именно Валентин поступал раньше. Но он постарался помнить обо всем, что узнавал за эти годы, и применить это на практике.
В холодильнике почти ничего не было. Пошарив по пустым полкам, Валентин захлопнул дверцу и достал из шкафа пакет с макаронами. После тренировок в зале у Валентина всегда просыпался дикий голод. Обычно он перекусывал чем-то во время прогулок с Леркой и это давало ему сил продержаться до обеда, приготовленного женой, но сегодня они вернулись на полтора часа раньше из-за внезапно хлынувшего ливня.
Поставив на плиту кастрюлю с водой, Валентин оперся о кухонный стол и помассировал левую руку, которую сегодня перегрузил. Все-таки, такие тренировки помогали ему по большей части контролировать и свой характер, и агрессию, которые все еще вспыхивали словно пожар при одной единственной мысли, что он может потерять Лину.
Да, сейчас Валентин понимал, что сам подталкивал ее ко многим поступкам своей чрезмерной опекой. Что именно его страх и порождаемые тем попытки ограничить, изолировать ее, подавить — добавили немало горечи и послужили причиной стольких ошибок со стороны каждого.
Для того, чтобы осознать это — Валентину потребовалось не только потерять любимую, но еще и обратиться за помощью к психиатру. Хотя, вот об этом, никто не знал. Ни Лина, ни кто либо еще. Он сомневался, что будет в состоянии хоть когда-то признаться в подобном хоть одной живой душе. Но однажды просто понял, что действительно испытывает острую необходимость в помощи, иначе все повторится. Тот проклятый вечер, когда он едва не ударил Лину, когда все-таки ее оттолкнул — до сих пор снился Валентину в кошмарах, заставляя колотиться сердце и отчаянно сжиматься руки от ненависти и отвращения к самому себе.
Слишком хорошо Валик теперь понимал, что мог переступить черту и стать мужчиной, который будет худшим кошмаром даже для любимой женщины. И не оправдает его любовь. Потому что не могла служить проявлением любви ярость и гнев, боль, которую он причинял дорогому человеку, пусть и не физически. Это был эгоизм и страх, его страх лишиться того, что когда-то он и не надеялся получить. И если Валентин не научится справляться с этим, то сам ее подтолкнет к очередному ужасу и попытке вырваться, несмотря на всю любовь Лины к нему.
Именно потому, спустя пару месяцев после того, как Лина вернулась, Валентин задержался в кабинете врача, который выписывал его жене новый рецепт на препарат. И до сих он ходил к тому не реже раза в месяц, хоть доктор советовал обратиться к психотерапевту, ведь фактически, Валик психически здоров и нуждался в немного иной помощи.
Однако ему и один раз оказалось сложно открыть кому-то свои страхи и мотивы, вызывающие ярость и гнев. А чтобы пройти это заново, с незнакомым человеком… Валентин с трудом представлял подобный вариант. Потому уговорил врача, уже давно превратившегося в его друга, продолжить их встречи. Немаловажную роль сыграл и тот аргумент, что он действительно стал гораздо лучше контролировать себя и свои действия, врач не мог не согласиться с таким доводом и явным прогрессом в поведении.
Вода в кастрюле закипела. Одновременно с этим он услышал как хлопнула дверь.
Махнув рукой на макароны Валентин рванул в коридор нуждаясь в том, чтобы увидеть жену почти так же, как нуждался в новом вздохе. Иногда ему казалось, что даже больше.
И замер на пороге кухни, глядя как Лина отряхивает намокшие пряди и пытается расправить влажное платье.
У нее в ногах стоял пакет с продуктами и в голове мелькнула мысль, что ей стоило позвонить ему, он и сам бы все купил, на машине в конце концов. А ей руками носить… Это заставило его задуматься. Лина все еще до дрожи в пальцах обожала автомобили.
