Шайла Блэк - Влюбленность Рейн
— Могу я вам помочь? Клуб еще закрыт.
— Должно быть, я рано, — сказала женщина, взглянув на часы. — Движение сегодня не такое плотное, как обычно. Я пришла, чтобы встретиться с Хаммером. «Для чего?» Рейн боялась, что знает ответ. Хаммер, должно быть, трахался с ней. Он же владел клубом для извращенцев. Она однажды видела коробки полные презервативов в его кабинете. Грудь кольнул укол ревности. «Как она могла соперничать с этой восхитительной секс-бомбой?»
— Он занят. — «Может, если она не будет вежливой, то женщина уйдет».
— Уверена, что ради меня он бросит все свои дела. Он знает, что я должна прийти, и он никогда не опаздывает. — Женщина оглядела Рейн с ног до головы и, окончив осмотр с поднятой бровью, спросила: — А ты его… сестра? Они с Хаммером совершенно не были похожи. Но было ясно, что дама пыталась выяснить, что кто-то настолько юный мог делать в его клубе, в кухне.
— Я друг и работник. Он… не умеет готовить. Даже смех женщины звучал изысканно.
— Знаешь, меня это не удивляет. Все-таки его навыки относятся к другой области. Подскажешь, где его найти?
— Я… — Рейн не могла подобрать слов, чтобы направить эту прекрасную женщину, к мужчине, которого она сама желала, чтобы они могли доставить друг другу удовольствие.
— Упс. Я почти забыла… — женщина забралась под платье и что-то потянула. Тут же вниз по ее холеным, загорелым бедрам поползли атласные трусики, выступив из них, она засунула белье в сумочку.
— Вот так. Теперь Хаммер будет доволен. Так, где я могу его найти? Рейн стало трудно дышать, подкатила тошнота. Звук мужских шагов, раздавшийся в холле, спас ее. Спустя мгновение появился Хаммер, удивленный присутствием женщины.
— Эрика рад тебя видеть. Ты заблудилась? Глаза женщины озарились жаром предвкушения.
— Едва ли. Я ищу тебя. Улыбнувшись, Макен положил руку ей на поясницу:
— Я готов. Пройдем в мой кабинет. Рейн знала, что будет происходить там, и до чертиков желала остановить это.
— Ужин будет готов через пятнадцать минут. — Боже, ее голос звучал слишком отчаянно, даже для нее самой.
— Оставь мою порцию на плите. Я поем позже, — бросил мужчина через плечо, уводя Эрику с кухни и закрывая за собой дверь. Оставляя Рейн в полном одиночестве.
Хаммер
8 ноября 2007 года. Лос-Анджелес, Калифорния
Макен Хаммерман вошел в двери «Темницы». Он был рад вернуться домой, хотя за время отсутствия и накопился миллион неотложных вопросов, требующих его немедленного внимания. Бремя его покаяния, всю тяжесть которого он принимал на себя во время ежегодных поездок в Нью-Йорк, приносило ощущение полного истощения. Обычно он запирался в кабинете на всю ночь с бутылкой какого-нибудь пойла. Но в этом году, желание утонуть в текиле не было приоритетным. Ярким пятном в его сраной поездке было время, проведенное с лучшим другом — Лиамом О'Нейлом. Каждый год этот человек был рядом, поддерживая и сострадая, во время бессменной вахты мрачного раскаяния. В конце концов, этот ирландец остался верен себе и вытащил его пропустить по кружке или десять, проследив, чтобы Хаммер набрался до чертиков и забылся… хотя бы на время. Это было одной из многих причин, по которым он любил Лиама, как брата. Они оба знали, что ничто не очистит душу Хаммера от омрачавшего ее раскаяния, ведь они оба там были. Будучи друзьями «не разлей вода», они делили все самое лучшее и самое худшее в жизни. Время, случай, одно печальное решение — и все изменилось. Хаммер перебрался на другое побережье. Их отношения уже никогда не были прежними, он скучал по тому духу товарищества, который они когда-то разделяли. Как бы печально это ни было, но слишком много воды утекло с тех пор. Кроме всего прочего, у О'Нейла хватало своих довольно серьезных проблем. Мнение о невесте Лиама Хаммер оставил при себе. Она была не его поля ягода. И если бы он начал лезть в дела Лиама, его старый друг сделал бы то, что у него получалось лучше всего: перевел бы тему на проблемы Хаммера. А Макен избегал этого любой ценой. Шагая по подземелью, он сканировал пространство в поисках Рейн. Он чувствовал острую необходимость увидеть девушку и убедиться, что все в порядке. Три дня, вдали от черноволосой красавицы, это было слишком много. Сердце забилось быстрее, пока он сканировал глазами толпу, выискивая ее.
Конечно, их встреча произойдет не так, как в каком-то романтическом фильме — она не бросится бежать к нему в объятия. Нет, они даже не коснутся друг друга. Аккомпанементом к их воссоединению будет лишь несколько теплых слов и улыбка. «Безопасно». «Целомудренно». «Чертовски пусто». Хаммер не был точно уверен, в какой момент беспокойство о Рейн переросло во что-то большее. Это было настолько же неприятно, насколько отвратительно. Его жажда росла с каждым чертовым днем. Он старался держать себя в руках, но больше не мог сказать, что он не был в отчаянии, поскольку он страстно желал ощутить под собой и пометить ее податливое тело. Он знал многих женщин, которые были симпатичнее, искушеннее, образованнее ее. Черт, да он трахал их годами. Но ни одна из них не имела такой интригующей смеси острого ума, хрупкой души и доброго сердца, как Рейн. «Как он мог желать защищать и растлить ее одновременно? Блять!» Она была слишком невинной, чтобы испытать на себе все извращенные фантазии, рождавшиеся в его голове. Тем хуже, что последние пару месяцев девушка начала посылать ему кокетливые улыбочки и ходить по клубу в соблазнительных нарядах. Хаммер боялся, что если Рейн когда-нибудь узнает о его чувствах, то удвоит свои усилия, и ее соблазняющая тактика сокрушит его решимость. «Боже, помоги ему удержать ревущего внутри зверя. Иначе это уничтожит их обоих». К сожалению, даже осознание этого не сдерживало болезненного желания накрыть губы девушки своими, ласкать ее нежную кожу, в процессе раздевания, а затем заняться с ней любовью, медленно и глубоко скользя в ее девственную киску. Извергая проклятья, Макен пытался погасить разгорающееся желание, напоминая себе, что когда он встретит Рейн, то в действие вступит правило: «Держи член в штанах, а руки при себе». Пятнадцать месяцев назад он подобрал Рейн на улице. Ей едва ли исполнилось семнадцать, именно этим он сдерживал растущее влечение — напоминанием, что она еще ребенок. Но теперь ей исполнилось восемнадцать. Совершеннолетняя. Девушка буквально расцвела: больше не было синяков, худобы и пугливости. Рейн всегда была сногсшибательной, но немного зрелости и уверенности в себе сделали ее чертовски привлекательной. Боже, он ненавидел в себе эту потребность увидеть е? прямо сейчас. Пребывая в Большом яблоке (прим.: самое известное прозвище Нью-Йорка), Макен заставил себя не думать о своей прелестной девочке. Он оставил Пайка, смотрителя подземелья, ответственным за благополучие Рейн. Если хоть один Дом позволит себе хотя бы вдохнуть ее аромат, Пайк не только поддержит политику Хаммера в духе: убери-руки-или-я-кастрирую-тебя-ублюдок, но еще и будет наслаждаться этим. Все же, как только он вошел в самолет этим вечером, желание увидеть ее начало грызть Макена изнутри. Пересекая подземелье, он замедлил шаг, но все еще не заметил Рейн. Мужчина нахмурился, пока среди ароматов кожи и секса, обычно витающих в воздухе, не уловил примесь яблок и корицы. Улыбка появилась на его лице. Ну конечно. Рейн знала, что он вернется сегодня. Маленькая лисичка была занята выпечкой его любимых пряных маффинов на кухне. Чувство предвкушения разлилось по телу, когда он направился прямиком к ней. Сделав пару шагов, Хаммер почувствовал, как волосы на голове встали дыбом. Взгляды членов клуба впивались в него, словно иглы. Он так сосредоточился на поиске Рейн, что пропустил обеспокоенные разговоры вокруг него. Притормозив, он оглянулся в поисках причины собственного беспокойства. Никто не посмел встретиться с ним взглядом, кроме самого известного садиста «Темницы» Бека. Выражение лица последнего было мрачным. Макен замер. Тревожные колокольчики зазвучали в голове. Бек перевел взгляд на кухню и Хаммер повернулся в том направлении. Рейн стояла в дверном проеме, длинные черные пряди обрамляли ее нежное лицо. На мгновение она встретила его взгляд. Вина промелькнула в ее голубых глазах. Развернувшись, девушка быстро рванула прочь. Ни улыбки. Ни добро пожаловать. Ни словечка. Волна опасений накрыла его: «Что, черт возьми, здесь произошло?» Рейн обычно не скрывала своих чувств. Тот факт, что она даже не взглянула на него, говорил ему о том, что Хаммер был последним человеком, которого она хотела бы видеть. «Где та вспыльчивая малышка, которую он покинул три дня назад?» Казалось, что она давно исчезла. Рейн исчезла в кухне, оставив Хаммера взирать на пустой дверной проем, в то время, как в его голове роился миллион вопросов, требующих ответов. Не успел он сорваться с места с желанием догнать и допросить девушку, как на его пути появился Бек.
