Ребенок от босса (СИ) - Ти Эллин
Хотя, что-то мне подсказывает, что какой бы реакция не была, на моменте признания моя работа в этой фирме закончится. Но, тогда я хотя бы без проблем смогу выйти на другую работу, уже с опытом…
— Привет, — говорю Илье, когда сажусь к нему в машину. Он какой-то задумчивый сегодня, обычно более расслабленный. Я с ним на “ты” с недавних пор, хотя теперь он снова мой начальник. Он однажды приезжал ко мне с Ариной, а еще мы виделись, когда я уже вернулась в Москву. Он тоже видел Макса, но, вроде как, не в курсе того, кто отец. Хотя, мне кажется, там долго думать не надо, если ты хоть раз в жизни видел и Костю, и Макса.
— Доброе утро. Как настрой?
— Страшно, — признаюсь. — Все еще боюсь не справиться и подставить фирму.
— Костя поможет, он на этой должности столько всего пережил, что объяснит все доступно, не волнуйся.
— Все еще волнуюсь, — хихикаю нервно.
— Из-за работы или из-за Кости? — спрашивает он. И это так резко, что я на пару секунд теряю дар речи.
— О чем ты говоришь?
— О Максе, — вздыхает он. Ну вот, он в курсе. Лучший друг Кости в курсе, какова вероятность того, что сам Костя пока ничего не знает? Хотя, наверное, если бы он узнал, меня бы уже не было в живых. Вероятно.
— Ты в курсе…
— Это вышло случайно. Я не знал, что нельзя говорить о существовании Макса, но я не успел ничего сказать, Арина закрыла мне рот. Я понял сразу.
— Осуждаешь меня? — спрашиваю. Имеет право осуждать, что ж. Переживу.
— Не знаю, — хмурится он, — честно, не знаю. С одной стороны да, с другой, я знаю Костю, и твою ситуацию, и… Короче, ты ему расскажешь?
— Конечно, — киваю сразу же. — Я не собираюсь молчать. Мне просто… нужно время. Ты не скажешь ему?
— Не скажу, но только если ты правда собираешься, потому что иначе я просто обязан…
— Я скажу! Просто… немного времени.
— Хорошо.
Больше мы тему не поднимаем и в целом весь остальной путь к офису молчим, но мне так страшно от осознания, что мой секрет перестает быть секретом… Просто надеюсь, что Илья не проболтается случайно. Иначе если Костя узнает еще и не от меня, то это вообще будет полным провалом.
Через двадцать минут я стою в приемной Кости, а точнее, Константина Владимировича, потому что я просто отказываюсь общаться с ним не официально, как минимум в стенах нашего офиса. Он написал мне вчера снова, кстати. Попросил не опаздывать и сказал, что будет ждать меня утром в своем кабинете.
Я бы была в нем, но он закрыт, секретаря тоже нет на рабочем месте. Видимо, они оба задерживаются… Или, кажется, я приехала раньше, чем планировала? Ничего не знаю. Просто сижу на диванчике и надеюсь не умереть от волнения. Все внутренности скручиваются от того, как сильно я нервничаю. Дергаю заусенец на большом пальце — идиотская привычка, от которой не могу избавиться, и надеюсь не надергать его до крови, потому что это будет выглядеть просто отвратительно, а я, вроде как, теперь директор отдела…
С ума сойти. Я — директор.
Точно не сплю?
Минут через десять я слышу щелчок замка и сначала даже не особо понимаю, откуда звук, а потом… А потом из кабинета Кости выплывает его секретарша. Молодое дарование (от слова одаренная формами) с размазанной помадой без слов отвечает мне на вопросы, почему дверь была заперта. Никто не опаздывал. Просто был занят.
Годы идут, он не меняется. Или он нашел свою любовь в лице этой барби?
— Ой… Здравствуйте, — улыбается она мне. Я знаю, что не имею ни малейшего права на ревность и злость, но оно рождается во мне само собой, я просто не могу это контролировать. И мне зло, да. Очень-очень. — А вы…
— Новый финансовый директор, —- киваю ей, встаю со своего места. Дверь в кабинет Кости открыта настежь, я вижу краем глаза, что смотрит он точно на нас и специально не поворачивая головы к нему. — У меня было назначено, — специально смотрю на часы, — двенадцать минут назад.
— Константин Владимирович был занят, — растягивает губы в улыбке. — Сейчас можете к нему пройти.
— Спасибо, — говорю холодно. Я все еще могу уйти к черту отсюда? Лезу в сумочку, дрожащими руками достаю оттуда салфетку и протягиваю ей.
— Что это?
— Помада. Размазана. Воспользуйтесь.
И вхожу в кабинет Кости, который прекрасно видел всю эту сцену.
Глава 5. Костя
Чертово дерьмо!
Меньше всего в мире я бы хотел сейчас выглядеть таким индюком в глазах Светы, но, очевидно, выгляжу я именно так.
Со мной творится какая-то чертовщина. Все дни до этого чертова понедельника я волновался так сильно, словно мне предстоит стажировать не Свету, а президента страны, честное слово. Не то чтобы я трясся каждую минуту этих дней и провел выходные на успокоительных, конечно, но все равно внутри какие-то постоянное странное ощущение, которое меня не покидает.
Мне все вокруг врут.
Света, Арина, даже лучший друг! Он точно что-то хотел сказать, но Арина ему не позволила, а что именно — он так и не раскололся. Говорит, что хотел ляпнуть какую-то чушь и все такое.
Но что, блин, они могут от меня скрывать? Это звучит как чертов бред. Но он не покидает мою голову ни на минуту.
Именно поэтому я сегодня проснулся раньше, пораньше приехал в офис. Зашел в кабинет, запер дверь, чтобы меня никто не отвлекал. Я назначил Свете встречу на самое начало рабочего дня, потому что ввести ее в курс дела мне надо в самые короткие сроки. Специалист на вес золота, надо быстро вклинивать ее в рабочее место.
Дверь запер, сел на свое место, а там…
А там Милана под столом. На коленях. С открытым, мать его, ртом. Сидела и ждала меня, чтобы, дословно говорю, “порадовать”.
А я не то чтобы просил такой радости. Да, у нас был секс несколько раз, но, повторюсь, никто был не против заняться этим без обязательств, но инициатором всегда выступаю я.
А тут сидит. Я опомниться не успел, как она сунула руку мне в штаны, и будь проклята моя выдержка, которая послала меня к черту, когда она сомкнула губы вокруг моего члена. Это самое ужасное оружие в мире против одиноких мужчин. Брать в рот у таких, как я, просто незаконно. Это у женатиков срабатывает щелчок, что их дома ждет женщина, поэтому к ширинке не смеет никто прикасаться. А кто меня ждет дома? Попугай ждет. Но, думаю, он простит, если мне сделают минет.
Короче, я олень. Олень обыкновенный и я ни капли не отрицаю это, потому что надо было собраться и выгнать ее до лучших времен, а не расслабляться прям на рабочем месте.
Когда она поднялась с колен с размазанными губами, я посмотрел на время и взмолился, чтобы Света опаздывала.
— Не надо так больше делать, Милана, — прозвучало жалко, учитывая, что в эту секунду я застегивал штаны.
— А как же “просто секс”? — вздернула бровь она.
— Он не должен мешать работе. Идите. И никакой самодеятельности больше!
И она ушла. А там Света, мать его… Самый пунктуальный человек во вселенной, клянусь.
Надо быть идиотом, чтобы не понять, что происходило в кабинете, а Света очевидно идиоткой не является.
Она протянула салфетку Милане, чтобы та стерла размазанную помаду, а мне захотелось выпросить салфетку, чтобы стереть себя с лица земли.
Сейчас Света проходит в мой кабинет и закрывает за собой дверь, останавливается в центре, снова, как несколько дней назад, прижимая к себе что-то, закрываясь от меня. Она смотрит на меня, как на чертово дерьмо, и я понимаю прекрасно этот взгляд. Заслужил.
— Прости за это, — говорю сразу, глядя ей в глаза. Надо отдать ей должное: она не опускает глаз и смотрит точно в мои. — Я не должен был…
— Вы мне вообще ничего не должны, Константин Владимирович. Очевидно, вы совсем не изменились, поэтому я подождала без проблем.
— Не изменился?
— Ну, секс на рабочем месте с любой, кто носит юбки чуть выше колена.
Это огромный камень в мой огород и я понимаю это прекрасно. Но почему она кидает его мне? У нас с ней тоже была договоренность. С обеих сторон! Что никто ничего не имеет против обычного секса для расслабления. Я был одинок, она — тоже. Мы ничего не обещали друг другу, хорошо проводили время. Так какого черта я сейчас получаю?
