Будь счастлива, Алина - Антонова Наталия

— Алиночка, — проговорила Маша, — а ты знаешь, что писательницу на самом деле звали Хелен Линдон Гофф? Родилась она в Австралии, в городе Мэриборо. У неё были две сестрёнки. Девочки рано потеряли отца, их мама с трудом справлялась с потерей кормильца и главы семьи. Тогда-то Хелен и стала придумывать сказки для своих сестрёнок, чтобы хоть как-то их успокоить.

— И она сразу придумала Мэри Поппинс? — заинтересовавшись рассказом воспитателя, спросила Алина.

— Пет, до придумывания образа чудесной няни девочке предстояло пройти долгий путь.

— Расскажите, Мария Семёновна! — попросила Алина.

— У мамы Хелен не было средств к существованию, — проговорила Маша.

— Совсем? — перебила её Алина недоверчиво.

— Совсем, — вздохнув, ответила Маша и подумала, что ребёнку, родившемуся в обеспеченной семье, трудно представить, что кто-то может недоедать и даже голодать.

— Мария Семёновна, рассказывайте дальше! — тем временем нетерпеливо попросила Алина.

«Или, может, потребовала?» — подумала Маша. И послушно продолжила:

— Поэтому она взяла дочерей и переехала к своей матери в Новый Южный Уэльс, где у бабушки Хелен была своя сахарная плантация. Там они прожили десять лет. Заботу о внучатых племянницах взяла на себя практичная и решительная тётя Элли. Когда Хелен пришло время учиться, она устроила девочку в пансион Норманхерст — Эшвилдскую школу для девочек. Было это в далёком 1912 году.

Алина, судя по всему, в силу возраста не обратила внимания ни на название пансиона, ни на дату. Только уточнила:

— Хелен понравилось учиться?

— Я бы так не сказала, — задумчиво проговорила Маша.

— А я бы очень хотела поскорее пойти в школу, — вздохнула Алина и пожаловалась: — Но мне ждать ещё целых два года.

— Ты и не заметишь, как быстро пролетят эти два года, — попыталась утешить девочку Маша.

— Дни такие длинные, — не согласилась с ней Алина.

— Они только в детстве кажутся длинными, — улыбнулась Маша, — а чем старше становятся люди, тем короче кажутся дни.

— Вы так думаете? — недоверчиво произнесла девочка.

Маша кивнула.

— А Хелен так и не понравилось учиться? — спросила Алина, и в глазах её промелькнуло разочарование.

— Нет, почему же, — поспешила развеять её огорчение Маша, — будущей писательнице повезло с директором школы. Эта добрая женщина сумела подобрать ключик к характеру девочки, она разрешала читать то, что ей хочется. Хелен перестала грубить учителям и принялась за учёбу.

— Я никогда не буду грубить своим учителям, — заверила Алина.

— И правильно сделаешь, — одобрила её решение Маша.

— А когда же Памела придумала свою Мэри Поппинс? — проявила нетерпение девочка.

— Случилось это зимой 1933 года, когда Памела заболела плевритом и уехала долечиваться в свой дом в Сассексе.

— У неё был свой дом? — удивилась Алина.

— К тому времени уже был. Сама Памела Трэверс писала об этом доме: «Это был маленький запущенный особнячок в поместье, настолько старом, что оно упоминается в «Книге Судного дня». Так называлась земельная опись Англии 1085–1086 годов», — Маша настолько увлеклась, что совершенно упустила из виду, что рассказывает всё это ребёнку. Но Алина так вдумчиво слушала, что у неё не возникло сомнений, что девочке может быть не всё понятно.

— Писательница говорила, что вот в этом-то доме произошло чудо. — Маша процитировала слова Памелы: — «Посреди полной легенд сассекской равнины». Хотя, как утверждала Трэверс, она не нуждалась в этом, чтобы погрузиться в сказочную атмосферу, потому что была погружена в неё с раннего детства. Памела считала, что Мэри Поппинс явилась к ней, выздоравливающей после болезни, чтобы позабавить.

— Как здорово! — воскликнула Алина и захлопала в ладоши.

— Что именно? — спросила Маша.

— Ну как же! — горячо проговорила девочка. — Памела думала, что Мэри Поппинс хотела позабавить её, а на самом деле сама всех позабавила.

— Ты права, — согласилась Маша, удивляясь, что в голову девочки приходят взрослые мысли. Решившись ещё на одно откровение, Маша сказала: — Сама Памела Трэверс не считала свою «Мэри Поппинс» книгой для детей.

— Как так? — удивилась Алина.

— А вот так! — воскликнула раззадоренная собственным рассказом Маша. — Она писала подруге, что была очень рада тому, что рецензии на её книгу публиковали взрослые газеты. Памела говорила, что сама никогда не считала «Мэри Поппинс» детской книжкой. Даже не думала о юных читателях, когда писала книгу, надеялась, что ею будут зачитываться взрослые. Желание писательницы сбылось. Она ликовала, когда многие дамы писали ей, что, «когда они читали мою книгу детям, отцы тихонько подкрадывались к дверям детской, чтобы тоже послушать».

— Вот и мой папа не устоял перед Мэри Поппинс! — рассмеялась Алина.

— А ты заметила, какие красивые иллюстрации в этой книге? — Маша приподняла над столом толстую книгу и потрясла ею в воздухе.

— Конечно, заметила, — ответила Алина важно.

— Эти чудесные иллюстрации принадлежат известной художнице Мэри Шепард. Несомненно, они способствовали популярности книги.

— Да, наверное, — ответила Алина. — Сама я об этом как-то не подумала.

— Алина, знаешь что, — проговорила Маша.

— Что?

— Давай отложим чтение на послеобеденное время, а сейчас, пока стоит такая замечательная погода, пойдём и немного погуляем.

— Пойдёмте! — искренне обрадовалась Алина. Она хоть и была усидчивым ребёнком, однако в её возрасте всё-таки сложно надолго сосредотачиваться на чём-то одном.

Оказавшись в саду, они так увлеклись рассматриванием цветов и деревьев, что совершенно забыли о времени. А потом забрались на участок с песком, который трудно назвать обычной песочницей из-за его размеров, и принялись возводить из песка замок. Маша и в этом преуспела. Она во время учёбы в вузе посещала курсы по лепке из песка и за прошедшие годы полученных навыков не растеряла. Их оказалось вполне достаточно, чтобы привести Алину в восторг.

— А вы меня так научите?

— Конечно! Я ведь не столько твоя няня, сколько учительница. Значит, в мои обязанности входит научить тебя всему, что умею сама.

— Мария Семёновна! Это так здорово! — с этими словами девочка крепко обняла Машу и прижалась к ней.

У девушки сладко замерло сердце, на миг ей показалось, что Алина её собственная дочь.

— Алиночка, — тихо и ласково произнесла она.

— Мария Семёновна, — девочка подняла голову и посмотрела ей в глаза.

— Что, милая?

— Можно я буду звать вас Машей?

— Зови, — разрешила воспитательница.

Они снова обнялись и сидели на прогретом солнцем песке, пока из окна второго этажа не высунулась горничная Лиза и не позвала обедать.

Девушка и девочка разжали объятия, посмотрели друг на друга и рассмеялись.

— Идём, — шепнула Маша, поднялась, отряхнула от песка себя и девочку.

Глава 3

— И как тебе твоя няня? — спросила у дочери на следующий день Вероника Павловна.

— Она необыкновенная! — пылко ответила Алина.

— Как и положено Мэри Поппинс, — усмехнулась прима.

— Лучше! — заверила дочь.

«Интересно, чем она её так покорила, — подумала про себя Солнцева, — надо бы лучше присмотреться к этой Маше». Чутью мужа она доверяла, никто не мог бы сказать, что Эдуард Константинович не разбирается в людях. Но всё же, всё же. Мужской взгляд, устремлённый на красивую девушку, думала прима, не может считаться беспристрастным. А Солнцев, хоть и был верным мужем, всё-таки оставался мужчиной, этого у него не отнять. Кроме интуиции мужа, в распоряжении примы имелись ещё камеры наблюдения. Правда, в доме Солнцевых они установлены далеко не везде. Супруги не были склонны к паранойе. Поэтому Вероника Павловна решила положиться на внимание и остроту своего слуха и зрения. Да и Лиза всегда доложит о странностях и непорядке в доме, если они, конечно, произойдут. Дочь Солнцева решила пока ни о чём не расспрашивать. Пусть спокойно наслаждается обществом своей новоприобретённой волшебной няни.