Непокорные (СИ) - "Кейт Морф"

Маркус надевает рабочую фуражку черного цвета и любезно открывает дверь, приглашая сесть в машину. Медленно плетусь к нему и делаю еще несколько глубоких затяжек.

— Мия, ты же знаешь, что твой отец не переносит запах табака.

— Знаю, — растягиваю довольную улыбку и только собираюсь садиться, как ощущаю осторожный захват на предплечье.

— В машине не курят, — строго произносит Маркус и хмурится.

— Какой ты зануда, — закатываю глаза и выбрасываю тлеющий окурок.

Пока водитель обходит автомобиль, достаю мобильный. На экране несколько сообщений от ребят, с которыми тусила этой ночью.

«Детка, тебя уже отпустили? Встретимся сегодня?» - интересуется парень, который ехал со мной в тачке и у которого оказались слишком маленькие яйца, чтобы отмазать меня перед копами.

Очередной мажор, желающий залезть ко мне в трусы. Отправляю его в игнор и выключаю телефон. Откидываюсь на кожаное сиденье, закрываю глаза и мысленно ищу варианты избежать поездки в «Империал».

ГЛАВА 5.

Мия

Когда автомобиль проезжает сквозь высокие кованые ворота, мои внутренности болезненно съеживаются. Не была в этом доме целую неделю и не имею желания опять здесь появляться.

Неспешно выхожу из машины и плетусь в дом. Медленно преодолеваю мраморные ступени и, сделав глубокий вдох свежего воздуха, вхожу внутрь. Сразу же попадаю в огромнейший светлый холл. По широкой лестнице ко мне спускается довольная Ирма. Моя гламурная мачеха старше меня всего лишь на три года, но уровень ее интеллекта завис в лет шестнадцать.

— Мия, дорогая, — подлетает ко мне и крепко обнимает, — как я рада, что ты вернулась.

Натягиваю дежурную улыбку, а она впивается своими наманикюренными пальчиками в мой локоть и ведет к лестнице.

— Майлз рассказал мне, — шепчет, словно готовится поделиться каким-нибудь секретом, — что завтра ты поедешь в «Империал».

Ее радости нет предела, а меня аж коробит от этого.

— Я так за тебя рада, ведь я сама там училась, — произносит гордо.

— Ага, — недовольно бурчу, — и именно там ты подцепила моего отца.

Ирма тут же хмурится и отталкивает меня.

— Какая ты грубая, Мия, — возмущенно пищит. — Не хотела тебе говорить, но я считаю, что Майлз принял правильное решение. Давно пора заняться твоим воспитанием.

— Может, еще и по заднице меня отшлепаешь? — ехидно скалюсь.

Глаза Ирмы ошарашено распахиваются, и она начинает быстро хлопать своими длинными ресницами.

Когда отец привел ее в наш дом, у меня не возникло больной ревности, я не устраивала скандал и даже пыталась стать ей подругой. Честно пыталась! Но, пробыв с ней наедине пятнадцать минут, больше я не смогла выносить ее постоянной болтовни о дорогих шмотках, о разнообразных диетах и обсуждения последних шокирующих сплетен. Поэтому я стараюсь держаться от нее на расстоянии, чтобы невзначай не нагрубить. А то она при первой же нашей ссоре побежала к отцу и нажаловалась, что я обозвала ее набитой дурой. А так и есть: снаружи красивая обертка, а внутри пустота.

Уверена на все сто процентов, если крикнуть ей в ухо, в ответ можно услышать эхо.

— Отец дома? — прерываю ее ступор, иначе она может зависнуть тут на целый вечер.

— Угу, он у себя в кабинете, — недовольно фыркает, показательно машет головой, и удаляется в гостиную, виляя своей тощей задницей.

И чем она понравилась отцу? Видимо и правда хорошо сосет. Морщусь от своих пошлых мыслей и уверенно направляюсь в кабинет. По пути сюда я долго размышляла и пришла к выводу, что все-таки поговорю с ним. Надеюсь, он уже не злится на меня и позволит уехать учиться в другой университет, но только не в «Империал». Тогда я смогу выбрать одно из лучших учебных заведений, находящихся подальше от родного города, чтобы реже появляться дома.

Подхожу к деревянной двери, покрытой темным лаком, и только хочу войти в кабинет, как резко останавливаюсь. Я ведь теперь хорошая девочка и надо вести себя подобающе. Стучу костяшками три раза и, услышав короткое «да», вхожу в кабинет.

Отец сидит в своем величественном кресле и смотрит в айпад.

— Привет, — произношу тихо и закрываю за собой дверь.

Он поднимает на меня удивленный взгляд и придвигается ближе к столу.

— Мне послышалось или ты постучалась прежде, чем войти?

— Не послышалось, — говорю уверено, прохожу вглубь комнаты и сажусь на диван, стоящий возле стены.

Осматриваюсь. Обстановка осталась прежней, какой я ее и помню. Стены кабинета обшиты деревянными панелями, на стеллажах покоятся книги с красивыми корешками, стол отца идеально чист, из настольной лампы струится теплый желтый свет. Провожу ладонью по мягкой коже дивана. Когда-то я любила проводить здесь вечера. Отец занимался своими важными делами, я лежала на животе, читала книжки или рисовала. А потом к нам заходила мама и звала нас на ужин. Я с радостью запрыгивала на спину к отцу, и он нес меня в гостиную, где всегда пахло свежей выпечкой.

— Чем обязан? — из приятных воспоминаний меня выдергивает строгий голос.

— Я могу выбрать другой университет?— смотрю прямо на него.

— Нет, — тут же.

— Я буду вести себя прилично. Я возьмусь за учебу. Как только я уеду, ты обо мне не услышишь ничего плохого, — привожу доводы, которые должны убедить его передумать.

— Нет.

— Ты мне не веришь?

— Нет.

Моя лодка под названием «Надежда» жестоко разбилась о твердые скалы. Расстроено откидываюсь на спинку дивана и шумно выдыхаю.

Отец откладывает айпад и скрещивает ладони в замок.

— Я позволю тебе только одно, — говорит медленно, — можешь самостоятельно выбрать специализацию. В этом ограничивать тебя я не собираюсь.

Надо же! Хочется припасть лбом к полу и благодарить господина за столь высокое доверие. Но я сдерживаюсь. Нет сил на новый скандал.

— Супер, — недовольно бурчу себе под нос, вскакиваю с дивана и направлюсь к выходу.

— Мия, — останавливает меня отец, и я оборачиваюсь, — ты должна понимать, что это вынужденная мера. Мне самому нелегко отправлять тебя туда против твоей же воли.

—Ну, так не отправляй, — мой голос дрожит, я подлетаю к широкому столу и упираюсь ладонями.

Рассматриваю его серьезное лицо и мысленно прошу передумать. Он не отводит сурового взгляда. Только замечаю, как он приоткрывает рот, и мое сердце взволнованно ускоряется.

— Будь готова завтра в девять.

Нервно усмехаюсь и прожигаю его недовольным взглядом.

— Как скажешь, папочка, — ехидничаю и пулей вылетаю из кабинета, громко захлопнув за собой дверь.

Направляясь в комнату, ругаю себя. И как только я могла допустить мысль, что он сжалится надо мной? Слабачка, а он - бесчувственный эгоист. Я хотела решить все по-хорошему, но раз ты хочешь войны, будет тебе война!

ГЛАВА 6.

Мия

Ощущаю, как слюна щекочет щеку и стекает на подушку. В комнате сразу же раздается громкий стук.

— Мия, — отец быстро тарабанит в дверь, — выходи. Тебе уже пора.

Резко подскакиваю с кровати и пытаюсь понять, куда мне пора, который час и что вообще происходит. Вытираю мокрую щеку ладошкой и не могу собрать мозги в кучу. Вертелась всю ночь и заснула только под утро.

— Мия! — кричит отец.

— Сейчас, иду, — отзываюсь и трясу головой, чтобы прогнать остатки сна.

Надо сообразить, что делать дальше, видимо, времени у меня позарез. Испуганно осматриваю комнату и молниеносно направляюсь в ванную. Быстро открываю кран, умываюсь холодной водой, откручиваю тюбик с зубной пастой и заливаю ее прямо в рот. Возвращаюсь в комнату и тут же спотыкаюсь о чемодан.

Блять, больно! Морщусь и тру пострадавшую коленку.

Хорошо, что собрала вещи еще вчера. Параллельно гоняю во рту мятную пасту. Спешно надеваю обтягивающие темно-синие джинсы, спортивный бюстгальтер, а сверху – красное худи с капюшоном.

Бегу опять в ванную. Наклоняюсь под кран, открываю воду и полощу рот. Избавившись от пасты, смотрюсь в зеркало. Вид у меня не айс. Снова направляюсь в комнату, на ходу хватаю ботинки, валяющиеся возле кровати, и быстро натягиваю их, стараясь удержать равновесие. Смотрюсь в высокое зеркало, пробегаюсь пальцами сквозь спутанные пряди и в считанные секунды завязываю волосы в пучок. Получается небрежно, но выглядит прикольно, словно так и задумано. Осматриваюсь по сторонам, беру с тумбочки телефон, надеваю солнцезащитные очки и, прихватив с собой сумку с чемоданом, пулей вылетаю из комнаты.