Мажор и я (СИ) - Кьют Аля

Он говорил что-то странное, а я схватила две подушки, пытаясь удержать их в районе груди и паха.

— Ого…

Я замерла и от удивления уронила подушки.

Это был не Клим, но кто-то очень на него похожий. Не мог же Стерн постареть лет на тридцать после ночи со мной. Или мог? Все было так плохо?

Увидев меня голую в гостиной, мужчина и не подумал отвернуться или хотя бы отвести взгляд. Наоборот, он обсмотрел меня всю и усмехнулся. А потом выдал:

— Отличные сиськи, детка.

В руке он держал телефон, в который тут же пояснил:

— Нет, Алан, это я не тебе. Хотя ты тоже неплох в грудине. Бля, дядька, ты шутишь? Я стар для этого дерьма. Наверно, подружка Клима заблудилась. Вряд ли горничная решила прибрать топлесс.

Он говорил все это, пока я пыталась поднять подушки и снова спрятать за ними свою грудь.

-Повиси минутку, Ал.

Видя мои мучения, мужчина наконец вспомнил о манерах. Бросил телефон на диван и стащил с себя майку, кинув ее мне в лицо.

Я не стала изображать гордость, тут же натянула ее. Она была большая и спрятала даже мой бессовестный зад.

Незнакомец был горяч без майки. Я не могла это игнорировать даже, сгорая со стыда. Подтянутый, плечистый, с кубиками пресса вместо жирка, который обычно бывает у всех мужчин за сорок.

Он точно собирался мне что-то сказать или спросить, но нашу неловкость умножил Клим, который вышел в гостиную. Незнакомец взял трубку и поговорил:

— Наш герой проснулся. Перезвоню, Алан.

Он отключил телефон, отправляя его в задний карман джинсов.

— Полагаю, это твоя дама?

Глава 4. Прикольный папа

— В какой-то степени, — ответил заспанный Клим и тут же пояснил: – Нет, она не шлюха, я ее не насиловал, мы ночевали здесь, просто спали.

Они говорили одинаковым голосом и с одинаковыми интонациями. Если это не его отец, значит сам Стерн прилетел из будущего.

Я сжала губы, уговаривая себя не краснеть. Язык прилип к небу, да и, собственно, я не знала, что сказать. Хорошо, что мужчина подсказал Климу:

— Она не знает, где ее одежда. Кажется.

— А, да. В ванной Валер. Ты там… хм… раздевалась. Это мой папа, кстати. Марк Германович Стерн. Который прикольный.

— Прикольный? – задрал бровь Марк Германович. – Что еще это значит?

Мне тоже было интересно.

— Ты прикольный папа. Алан – крутой папа, — пояснил Клим.

— Приплыли. Я тоже могу быть крутым.

Клим усмехнулся.

— Да, конечно. Ты тоже крутой, па.

— Говнюк, — двинул его в плечо кулаком отец.

Я едва ли понимала, о чем они говорят. Тут бы лучше промолчать, но я спросила:

— У тебя два отца?

— Ну да, – удивился Стерн. — Ты не знала?

— Откуда?

— Об этом все знают.

— Кошмар, — пробормотала я, но вспомнила, что отец Клима все еще здесь и смотрит на меня. – То есть, здрасти. Спасибо. За майку. И очень приятно познакомиться.

Я прошмыгнула мимо Стернов в коридор, обратно в комнату и в ванную, где действительно нашла свои вещи. Через открытую дверь я слышала разговор, который предпочла бы не слышать.

— Дай угадаю, ты познакомился с ней вчера.

— Откуда ты все знаешь, — ворчал Клим на отца.

— Она не знает, что у тебя два отца.

— Об этом не объявляли по телеку.

— Она вообще тебя не знает и в гостях первый раз.

— Что с того, па?

— Ничего. Я вернулся около полуночи.

— Я рад за тебя.

— В твоей комнате было тихо.

— Мы выпили и спали.

— У тебя все нормально с потенцией?

— Какого хрена, па?

— Я обычно не могу уснуть, если у тебя девки в гостях.

— Она не девка.

— Да ты что! Как интересно. Кто скажет, что она парень, пусть первый бросит в меня камень.

— Заканчивай.

— Ладно, как хочешь. Мне в любом случае пора. И надо Алу перезвонить. Его там сейчас накроет тоже. Если что, у меня есть хороший знакомый врач в Питере. В Москве тоже можно найти.

— Какой еще врач?

— Который поможет тебе снова быть громким по ночам.

— Да пошел ты.

— Пошел, пошел. Но все же, почему прикольный? Я еще красивый и умный, очень заботливый и…

— Иди уже, а!

— Ладно. Теперь точно ушел. Удачи, мелкий.

К концу их разговора я уже едва сдерживала смех. Папа тонко намекал, что у Клима не стоит. Но удивился он нашему тихому сну вдвоем весьма натурально. Я очень надеялась, что мы действительно просто спали в одной кровати. Но потом я вспомнила странные ощущения. Губы Клима, руки. Он целовал мои плечи, грудь и живот, и ниже. У меня заныло внизу живота.

Нет-нет, это все сон. Мне точно приснилось. Все как в тумане. Он не мог. Я бы помнила лучше.

С другой стороны, дорогу сюда я не помнила вообще.

— Тук-тук, — проговорил Стерн, вырастая в дверном проеме.

Слава богу, я успела надеть джинсы и рубашку. Что в принципе без разницы, ведь Клим видел меня в чем мать родила.

Он прошел в спальню, сел на кровать и мне велел:

— Выдыхай. Сядь. Хочешь воды? Завтрак?

— Сначала скажи, что мы…

— Ничего не было, Лера.

Я выдохнула.

— Тебя тошнило, ты вся перепачкалась рвотой. Я предложил умыться, но ты почему-то стала раздеваться и отправилась в душ, а потом позвала меня.

— Нет, хватит. Замолчи. Не хочу ничего больше знать.

Клим пожал плечами.

— А больше ничего и не было. Ты почти потеряла сознание в душе. Я отнес тебя в постель, и там ты окончательно отрубилась.

— Я пошла в душ в трусах?

— Нет, я их на тебя надел. Потом.

Я спрятала алое лицо в ладонях, прохрипела:

— Зачем?

— Потому что я должен был лечь с тобой, а мой член вряд ли принял бы во внимание твое состояние.

— Зачем ты лег со мной? Здесь, наверно, полно комнат.

— Полно, — подтвердил Клим. — Но я боялся, что ты захлебнешься собственной рвотой.

-Все. Хватит. Прекрати. Я больше ничего не хочу слышать. А потом еще на твоего отца наткнулась голая.

— Не переживай об этом.

Я вскочила, заорав на него:

— Не переживать? Он сказал, что у меня красивые сиськи.

Клим сжал губы, но они все равно кривились в улыбке.

— Но ведь так и есть, — проговорил он, глядя в пол.

Не в силах больше это терпеть, я схватила свою сумку и помчалась прочь. Пробежав через гостиную, я сделала три круга по периметру и все равно не нашла дверь. Клим вышел, когда я совершала четвертый забег, чувствуя себя хомяком в колесе.

Стерн поймал меня и отвел к стене, нажал какую-то кнопку. Теперь он был в спортивных брюках и майке отца, которую я сняла. Кажется, в таком виде Клим волновал меня чуть меньше.

Да, точно кажется. Меня все еще трясло и точно не с похмелья.

— Здесь личный лифт, Лер. Я мог бы проводить, если…

— Нет, спасибо. Мне пора на занятия, — отказалась я моментально.

Клим хотел поспорить, но ему помешал отец, который тоже вышел в гостиную.

— Похвальное рвение к учебе.

Мы оказались втроем у лифта, который ехал слишком медленно. Марк Германович выглядел иначе. Строгий костюм и яркие ботинки, а вместо галстука пестрый шарф.

— В МГУ учишься? – спросил он, словно мы познакомились при нормальных обстоятельствах.

— Да, — пискнула я.

— Подброшу. Мне по пути.

— Не стоит.

— Стоит, — повторил он эхом и улыбнулся. Совсем, как Клим.

Я не могла спорить. Он буквально заткнул мне рот своим обаянием.

— Ты бы тоже отправлялся в универ. А то все маме расскажу, — поддразнил Марк сына.

Я невольно прыснула. Они были очень похожи и очень близки. Это сразу бросалось в глаза.

— Сейчас, — раздраженно ответил Клим.

Лифт наконец приехал. Я промямлила что-то вроде прощания и поспешила покинуть пентхаус. Марк Генрихович сразу же достал телефон и всю дорогу разговаривал, избавив меня от неловкого молчания и еще более неловкого общения с ним. Машина ждала нас у крыльца. Стерн распорядился проехать через Университет. Я сидела тихо, как мышка, стараясь дышать через раз. Папа Клима растворился в разговоре, но все равно поглядывал на меня.