Как я искал тебя, Аглая (СИ) - Миллер Люсинда

Я на автомате села, расправляя праздничное красивое платье, взяв белую влажную ткань вытерлась, тщательно, сосредоточенно. Протерла ноги и руки, убирая чужие мерзкие прикосновения, встала, найдя останки колгот и трусиков, сжала в комок, чтобы навсегда выбросить из памяти как атрибут похоти, грубости и принуждения.

– Ну, не обижайся, ты меня довела своими динамо, я не сдержался и был слегка груб, прости, – и, оттолкнувшись от подоконника, направился ко мне.

Мне безразличны его извинения. Этот парень убил во мне всю чувственность и доверие к мужскому полу. Выставила вперед ладонь и кулак с зажатым черно-фиолетовым флагом поверженной, оставляя дистанцию. Он понял, остановился. А я, развернувшись, вышла в дверь. Незаметно прошмыгнула в полумраке и шуме к выходу. Вызвала такси и выскочила из жилища, навсегда оставляя этот дом, надежды и человека, так подло поступившего со мной.

О том, что произошло, скрыла ото всех. Мама догадывалась, что все у меня в первый раз прошло неудачно. И позже как-то успокаивала, что к удовольствию в сексе женщина приходит не сразу и не каждая, что многое зависит от опыта и терпения мужчины.

Наши дни.

Воспоминания о грустном пережитом нахлынули вновь и взбудоражил их рыже-щетинистый дагестанец.

С того момента я ношу только трикотажное белье и топики, почти не ношу мини и чулки, стараясь не привлекать особей, принадлежащих к символу “Копье Марса.*”, заперев свою сексуальную привлекательность на амбарный замок. Но Валиев таки разглядел мою скромную грудь под свитером и что-то там говорил про "подрастешь".

Копье Марса* – это мужской символ, символизирующий щит и копье, обозначает мужественного бога войны Ареста (Марса).

Глава 5. НАГАЯ

Расул.

Прошло более двух месяцев с момента нашей встречи с Аглаей. Мои попытки в ее поисках так и не увенчались лавровым венком. На майских праздниках совершил поездку в Дагестан, дабы навестить своего бывшего наставника по каратэ, пообщаться с другом Халидом Дамировым, который с своей группой детей сняли домики на турбазе у Гарика. Мы даже устроили показательные выступления для его подопечных и их родителей. А еще там, в спорткомплексе некие обстоятельства разворошили мои чувства. На моих глазах зарождались отношения у Халида и Гюнель – мамы его юного ученика. Там все было довольно сложно, учитывая разницу в возрасте. Но я верил, что мой друг сумеет найти ключик к сердцу зеленоглазой мудрой женщины.

– Расул, составь мне компанию, пойдем на терренкур вокруг Железной, а потом в бальнеолечебницу заглянем, – предложил Вадим.

Мы с Вадимом приехали в Железноводск в конце мая, когда мелкая сочная зелень сменилась бурной темной растительностью, кроны деревьев сомкнулись, едва пропуская свет в смешанном лесу. Кошки расплодились и массово перебегали походные тропы, пестря разными мастями, греясь на протянувшихся трубах горячего славяновского источника. Кустарники сбросили цвет, лишь городские клумбы поочередно сменяли свои краски и виды цветов, одеваясь по сезону.

– Вадим, ты решил заняться своим здоровьем? – я хмыкнул, недоверчиво оглядев крепкую фигуру друга.

– Уже пора. Спортивные травмы дают о себе знать. Тебе тоже не мешало бы.

Вадим прав. Спорт без травм – только пассивный, сидя на диване и болея за любимую команду. Я не обращал внимание на боль и дискомфорт временами. Они сжились со мной. Но невольно задумался.

– Что ты предлагаешь? Как пенсионер брать курсовку и по расписанию посещать лечебные процедуры, чередуя их со скандинавской ходьбой, принимая постные блюда и запивая их минеральной водой?

Мы оба рассмеялись столь грустной перспективе в возрасте тридцать плюс.

– Доживем до пенсии, – тут Вадим ткнул палец в небо, – в точности как ты сказал и будем жить. Заведем жён и пару раз в год станем постояльцами санаториев. А сейчас нам только по минимуму оздоровиться: ванны сероводородные, лечебная грязь и массаж.

Друг убеждал. Я до сегодняшнего дня и не задумывался в каком краю живу, где сама природа заботилась о нас, держа на ладони лечебные ее дары. И миллионы россиян ежегодно проходили кавказские тропы в надежде улучшить здоровье, оттянуть неизбежное.

– У меня знакомая медсестра там работает. Сейчас и зайдем, проверим обстановку, – и, уже закачивая терренкур, спустились к зданию лечебницы.

Мы поприветствовали девушку в медицинском костюме, дежурившую в вечернюю смену. Холл опустел, лишь отдел с оздоровительными товарами работал. Большинство процедур отпускались в утренние часы. Вадим остался уточнить условия их принятия, договор и время посещений. Нам подходили либо совсем ранние часы, либо поздно вечерние и то не ежедневно. Меня потянуло изучить водолечебницу изнутри и я двинулся вглубь. Высокие потолки, светло-салатовые стены, огромные окна не только вдоль стен, но и на крыше. Естественное освещение даже зимой проникало достаточно. Кадки вдоль окон с огромными жирующими растениями. Отблески предзакатных лучей золотили помещение, наполняя живым теплом. А я все брел и брел. Какая-то невидимая сила меня тянула по тоннелям здания, пока не услышал шум льющейся воды.

Замер. Вода непрерывно журчала из одной душевых комнат. Учитывая, что мне на пути не встретилась не единая душа, удивился, решил, что кто-то из пациентов забыл выключить воду и уверенно ступил в душевой отсек. Вот тут меня ждала неожиданность, шок: голая девушка под струями водопада. Моего приближения она не услышала, подставляя лицо под удары капель, закинув руки на голову, наслаждаясь процедурой. Волосы раскинулась по спине мокрыми жгутами, глаза закрыты. Я, перевидавший немало голых девичьих тел, вдруг застыл. Пробежал взглядом по изгибистым линиям тела, делая вывод о хрупкости и небольшом росте юной нимфы. Грудь настолько мала, что из-за локтей не видна. Стоя ко мне боком, она скрывала эротические детали.

– Чёрт! – выругался я на себя и на ситуацию в целом.

Девушка резко обернулась на шум и заверещала. Потом закрыла ладошками кричащий рот почему-то, а не стыдливые места, видимо от шока, что кто-то посмел нарушить ее уединение в столь поздний час, причем так нагло. Я никогда не вел себя так невоспитанно как в этот момент: смотрел на нее испуганную, мокрую, дрожащую от страха и не мог прервать взгляд. Узнавание прокрадывалось в сознание медленно, но безвозвратно, стуча барабаном и выбивая знакомое имя.

– Вы как сюда попали? – она кинулась за полотенцем, кое-как подцепив его с крючка, пытаясь обернуть им наготу, дрожащими руками завязывая уголки, стыдливо пряча от меня глаза.

В мою сторону не смотрит, сосредоточившись на процессе спасения обнаженного тела под махровым одеянием. Перекрыла кран. А я вместо того, чтобы уйти или хотя бы отвернуться, пялюсь на нее словно вуайерист.

– Извините, пожалуйста, не ожидал, что в душе кто-то есть. Решил, что забыли закрыть кран, – нашел силы отвернуться, умоляя простить мою наглость.

Сердце зашлось от выброса адреналина, словно в спарринге. Только сейчас борьба была с внутренним "я", с осознанием, что шел сюда не зря.

Купальщица хотела прошмыгнуть мимо в раздевалку, но на пути стоял я. Любопытство подстегивало и я повернулся снова, поймав в плен ее глаза. Голубизна их штормила, кричала о негодовании, вдруг изменилась, отразив в своей глубине мои глаза.

– Вы! – вырвалось с ее уст.

Моргнула, открыла вновь:

– Рауль…

Казалось, удивлению не было конца, ее удивлению, моему.

– Аглая, – протяжно, выпуская воздух произнес тихо я. – Аглая, – уже тверже повторил, закрепляя имя в мозгу.

– Не может быть! – она тряхнула волосами, разбрызгивая капельки воды с концов.

И когда момент неловкости спал, придя в себя, она вдруг разозлилась.

– Как Вам не стыдно! – унижала она меня, еще больше выкая. – Выйдите отсюда!

До меня наконец дошло. И я ретировался из душевой. Быстро пересекая анфилады коридоров, вышел в холл здания, пришибленный и взбудораженный, стыдясь своего поступка и одновременно ликуя. Я наконец Её нашёл!