Губительные секреты (ЛП) - Олтедж Нева

Глава 4

Я наклоняю голову и рассматриваю свое отражение в зеркале, стоя на маленьком табурете, в то время как две швеи опускаются на колени, регулируя длину моего свадебного платья. У нас не было времени, чтобы заказать платье, поэтому моя мама отвела меня в самый престижный свадебный салон города и выбрала самое дорогое платье из доступных. Его пришлось подгонять под мой внушительный зад.

Мы с Андреа были похожего телосложения в более раннем возрасте, но с наступлением полового созревания моя сестра сохранила свою стройную фигуру, а я — нет. Мое тело как будто состоит из двух половинок, которые на самом деле не сочетаются друг с другом. Мне нравятся моя узкая талия и плоский живот. Моя грудь небольшая, но упругая. Миниатюрная верхняя часть тела позволяет мне покупать футболки и топы самого маленького размера. Однако нижняя половина меня — это совсем другая история. Моя попа и бедра, по крайней мере, на два размера больше моего торса. Диеты никогда особо не помогали, потому что только заставляли мою грудь и без того худые руки становиться меньше, прежде чем задница получала уведомление. Андреа всегда говорит мне, что я сумасшедшая, и она бы убила за такой зад, как у меня, но я так не считаю. Хотя никогда не страдала какими-либо проблемами с самооценкой, я бы не отказалась от маленькой попки и более стройных бедер. Я вздыхаю, снова глядя на свое отражение.

— Что вы хотите сделать со своими волосами, мисс Изабелла? — спрашивает парикмахер.

— Оставь их распущенными, — предлагает моя мама со стула в углу комнаты. Она наблюдает за приготовлениями с пяти утра.

— Будет неплохо и с распущенными. — Я пожимаю плечами.

Лука не пришел повидаться со мной. Ни в тот день, когда мой дедушка объявил, что мы поженимся, ни в течение следующих недель. Видимо, он счел это необязательным, поскольку мы уже знали друг друга.

Я снова оцениваю свое отражение, замечая длинное белое кружевное платье и дорогую тиару на макушке. Моя мечта, наконец-то, сбывается. Но никогда не думала, что это будет такой горький опыт. Судя по тому, что услышала в то утро, когда подслушивала за дверью кабинета моего дедушки, мне следовало этого ожидать.

«Что мне делать с девятнадцатилетним подростком?» — спросил Лука. Как будто я была бездомной собакой, которую кто-то забрал с улицы. Той самой, которую он не мог выбросить, но и себе оставлять не хотел.

Я рада, что подслушала только конец разговора. Бог знает, что еще он сказал перед этим.

Раздается стук в дверь, и отец заглядывает внутрь.

— Ты прекрасна, Иза. — Он улыбается и поворачивается к моей матери. — Эмма, нам нужно поторопиться, иначе мы опоздаем.

— Мы спустимся через минуту, — говорит она, двигаясь где-то позади меня.

Персонал покидает комнату первым, моя мама следует за ними, а мы с Андреа выходим последними.

— Улыбнись, Иза! Ты, наконец-то, выходишь замуж за Луку, — шепчет она. — Это все какой-то сюр.

— Да.

— О, да ладно. Ради бога, это день твоей свадьбы. Я думала, что ты будешь в восторге. Люди ожидают увидеть тебя счастливой.

— Я просто нервничаю, — вру я. Не рассказала ей о том, что слышала разговор в кабинете дедушки. — Так лучше? — спрашиваю и одариваю ее одной из своих лучших фальшивых улыбок.

— Идеально. Супер, мне никогда по-настоящему не удавалось добиться идеального сочетания счастья с легким оттенком застенчивости. Ты всегда была лучшей ученицей мамы. — Она смеется.

Да, в нашем мире все решает наружность.

Мой развод официально оформлен со вчерашнего дня. И теперь не прошло и двадцати четырех часов, как я стою перед алтарем, ожидая свою новую невесту. Невероятно.

Высокая дверь церкви открывается, и Изабелла, опираясь на руку отца, входит внутрь. Я пользуюсь возможностью и изучаю свою будущую жену, пока она приближается. Может, это из-за света, но ее лицо выглядит иначе, чем в момент нашей последней мимолетной встречи. Она все такая же завораживающая, все те же длинные волосы, огромные глаза и острые скулы. Я не могу точно определить, но что-то здесь не так. Она показывает всем, что счастлива. Легкая улыбка играет на ее губах, а голова высоко поднята — идеальный образ сияющей невесты. Я снова перевожу взгляд на ее глаза, и вот тогда я вижу это. Ее лицо может выражать счастье и задор, но эмоции не касаются глаз. Вместо этого они кажутся… пустыми.

Она делает последний шаг, чтобы встать рядом со мной, ее взгляд сосредоточен исключительно на священнике. Конечно, она тоже этого не хочет. Какая девятнадцатилетняя девушка захочет быть связанной с мужчиной почти вдвое старше нее? Она, должно быть, напугана тем, что происходит. Мне следовало поговорить с ней заранее, должным образом познакомиться с ней до свадьбы. Не то чтобы планировал, что у нас будет брак, соответствующий истинному смыслу этого слова, но все же.

Когда священник начинает говорить, я тянусь, чтобы взять ее руку в свою, и слышу, как она резко втягивает воздух. Изабелла глядит на наши соединенные руки, затем поднимает взгляд, чтобы посмотреть прямо на меня. Ее глаза больше не пусты, и когда она наблюдает за мной, я почти вижу огонь, горящий в их темных глубинах. И это намного лучше, чем тот мертвый взгляд.

Как только священник заканчивает, и мы обмениваемся кольцами, я целую ее в щеку. Выпрямившись, вновь обнаруживаю на себе этот пустой взор.

* * *

Я поднимаю свой стакан и делаю глоток нарзана, неотрывно смотря в угол комнаты, где стоит моя молодая жена со своей сестрой и матерью.

В тот момент, когда мы прибыли в загородный клуб, где проходит свадебный обед, Изабелла отошла от меня и направилась в противоположный конец зала. Она ни разу не посмотрела в мою сторону. Мне следовало бы испытывать облегчение. Вместо этого наблюдал за ней больше часа, замечая каждого мужчину, который бросает на нее мимолетный взгляд. Это выводит меня из себя. Не только взгляды, которые кидают на нее другие мужчины, но и тот факт, что это вообще беспокоит меня.

— Какой неожиданный поворот событий, — говорит Лоренцо Барбини, подходя ко мне.

— О? — Я делаю еще глоток своего напитка. — Ты имеешь в виду свадьбу или тот факт, что Джузеппе назначил меня своим преемником?

— И то, и другое, откровенно говоря. Я думал, план состоял в том, чтобы Анджело Скардони женился на его внучке.

— Планы меняются, — говорю я.

Лоренцо был правой рукой Джузеппе почти пятнадцать лет, то есть дольше, чем я — капо. Понятно, что он удивился решению дона. Все удивились, включая меня. Обычно, когда дон умирает или решает уйти в отставку, руководство берет на себя его сын или зять. Если это невозможно, то бразды правления переходят к заместителю. Мой новый дедушка решил пойти по другому пути.

— Ты уверен, что сможешь справиться со всем, что повлечет за собой твоя новая должность? — спрашивает он.

Я никогда не стремился возглавлять семью. Заключение сделок с оружием, управление транзакциями, чтобы все шло гладко, и привлечение денег были моим основным направлением работы. В настоящее время на операции, которые я курирую, приходится более пятидесяти процентов наших доходов.

— Думаешь, ты был бы лучшим доном? — спрашиваю я.

— Давай будем честны, Лука. Ты бизнесмен и отлично справляешься с работой. Но ты редко посещаешь семейные мероприятия, и почти уверен, что понятия не имеешь, как вести внутренние дела.

Он прав. Мне наплевать на их ужины или на то, кто трахнул чью жену. Вступление в должность главы чикагской «Коза Ностры» означает решение множества частных вопросов, вмешательство в долговые проблемы между высокопоставленными членами и организацию браков внутри семьи. Личная драма других людей — это не то, от чего я получаю удовольствие.