Юлия Абрамкина - Возрождение альянса
— Сейчас как врежу! — крикнул Иеринор, уже не столь грубо. — Клянусь богами, еще одно «Вы», или «господин», и ты будешь красоваться на весь Алимат с огромным синяком в пол лица! Ты понял?
— Да!
— Вот и хорошо!
— Иеринор…Ты сказал мне ждать…
— Да. — успокаиваясь ответил эльф.
— Ждать твоего приезда?
— Приезда… Но не моего — оба эльфа опустились на кровать. — Пускай я ошибаюсь, но за нами придут. — серый эльф опустил голову и вздохнул. — Розариэль — дочь Сейгорна, верховного правителя Фотэрэса, правящей столицы народа белых эльфов. Когда заметят ее пропажу, нам следует ожидать гостей. Я уверен не одним нам известна связь Авринора и Роз. Сейгорн бережет дочь, мне не верится, что он не знает о их связи. Наверняка на поиски принцессы уже отослали наряд. Твоя задача — не допустить их встречу с отцом, а направить их ко мне с Авринором.
— Это будет нелегко. — вздохнул Норвен. — Особенно если гостей будет много.
— Я знаю. Мы не можем рисковать, но так нужно сделать. — Иеринор поднялся, поправил свой сюртук и широкий кожаный пояс из драгоценным мечем.
Сейчас, в полутьме, можно было разглядеть всего лишь рукоять: защитная дужка сделана в форме полумесяца, а плече крестовины украшали эльфийские письмена и алиматские кристаллы. В самом центре крестовины был выгравирован герб семьи Норов. Когда меч в умелых руках владельца выскальзывал из ножен, у каждого наблюдавшего замирало сердце от невиданной силы и красоты: тонкое лезвие с треугольным наконечником служило для изящных и грациозных выпадов в поединках представителей эльфийской расы. Казалось, оружие предназначалось скорее для хранения в коллекции, чем для боя. Только истинный ценитель знал — опасность таится совсем не в остроте лезвия, а в заключенной внутри магии. Иеринор посмотрел на висевший на стуле серый плащ друга.
— Коль, я тебе отдал плащ, ты просто обязан отдать мне свой. — друзья улыбнулись друг другу. — Каждую ночь жди от меня сокола с посланием, того же прошу и от тебя. Вот теперь все! — пристегнув серый плащ, сын Алимата понимающе взглянул глаза друга. — Авринору нужна моя помощь. Я обязан помочь брату.
Серые эльфы на прощанье обнялись. Иеринор покинул дом друга, запрыгнул на спину Дэйну, своему верному льву и выбрался из города под покровом ночи.
* * *— Как ты могла ее потерять? Зачем ты вообще оставила ее одну? — белый эльф испепелял взглядом свою подчиненную.
— Я виновата, правитель и я это знаю. — прошептала девушка.
Белые как снег, длинные волосы эльфийки были стянуты в колосовидную косу, некоторые пряди выбились из элегантной прически и спадали на белое нежное лицо. Длинная коса лежала на хрупких плечах, прикрытых позолоченными наплечниками из тонкой и очень прочной вороненой стали. Кирасу украшал выгравированный узор, напоминавший по своему плетению виноградную лозу. Сзади на кирасе был закреплен арбалет с непревзойденной конструкцией: сделан под стать его владелице. Маленькое и компактное оружие в руках белой эльфийки на первый взгляд не вселяло угрозы. Но не каждый знал, что она — отважный солдат в личной свите правителя белых эльфов Сейгорна. Эта смелая девушка была личным телохранителем и лучшей подругой Розариэль — дочери белого эльфа, перед которым она сейчас стояла на коленях.
— Мне не нужны твои раскаяния, Линэйя! — кричал Сейгорн.
Белый владыка не в себе ходил туда-сюда, по большому залу — приемной Белого замка. Его меч стучал об позолоченные застежки на высоких белых сапогах, отбивая ритм каждого сделанного им шага. Эльфийка низко опустила голову, слушая упреки и лишь краем глаза замечала грозную фигуру в белых одеждах.
Сейгорн — правитель Фотэрэса был облачен в белую удлиненную тунику, из плотной расшитой золотом ткани, что стягивалась на талии широким поясом; однотонные штаны, цвета слоновой кости, были заправлены в сапоги. В таких одеждах верховный старейшина выглядел доблестно и воинственно, казалось этот эльф был всегда готов к внезапным атакам недругов. Хотя и врагов у него, как таковых не было, но быть всегда при оружии — не помешает, как он считал. На плечах закреплен белоснежный, украшенный серебристыми узорами, длинный плащ, который мог носить только человек его чина.
— Надвигается ночь, хоть в наших краях она и недолгая, но для меня она будет казаться вечностью!
Сейгорн мысленно ругался в сторону своего солдата и непокорной, но в тоже время любимой дочери. Он боялся представить, что могла натворить Розариэль. До него доходили слухи об их встречах с серым эльфом, но белый король не хотел прислушиваться к ним и никогда не спрашивал дочь об этом. Но теперь, когда она пропала, а ее личная охрана даже глазом не моргнула, он в первую очередь обвинил именно неприятеля.
— Это ведь правда? — немного убавляя крик, спросил он.
— Что? Правда? — занервничала девушка. Она все еще сидела на одном колене, низко склонив в почете голову, перед своим владыкой.
— Не надо Линейя, не сейчас. Не прикидывайся, будто тебе ничего не известно!!! Их связь с дроу!!! — лицо Сейгорна залилось алым цветом, он устремил суровый взгляд на хрупкую эльфийку. — Встань!
Линэйя поднялась из каменного, отполированного до блеска пола, в котором она видела свое отражение. Ее доспехи зазвенели друг об друга при движении.
— Я не знаю… — все еще не поднимая глаза ответила эльфийка. Ее щеки горели ярким румянцем, она боялась, что Сейгорн узрит ее ложь и тогда ей несдобровать.
— Не знаешь, значит… — белый эльф подошел поближе к подчиненной и заглянул ей в лицо, от чего ее одолел приступ паники. Она больше всего на свете пыталась выглядеть смиренно и непоколебимо. — Может ты хорошая подруга моей дочери, но с тебя плохой солдат в моей гвардии.
Сейгорн сделал еще один шаг и теперь они с Линейей стояли лицом к лицу. Впервые в жизни она осмелилась гордо взглянуть владыке в лицо. Только теперь она заметила, что белая кожа на когда-то гладком лице немного осунулась.
Эльфы народ долгожителей и их молодость длится многие годы, иногда отцов и сыновей можно принять за родных братьев, но приходит пора, когда красота худощавых лиц теряет свой шарм, и глубокие борозды от морщин складывают узор старости на лицах грациозных народов. У Сейгорна помимо Розариэль было двое сыновей, которых они со своей супругой Визрой — королевой белого народа, любили всем своим сердцем.
— Ты пришла добровольцем на службу в мое войско, хотя не имела никаких навыков ведения битвы. Я приставил к тебе учителя, который сделал с тебя отличного воина, достойного защитить перед врагом не только себя, но и своего ближнего. Ты доказала мне свою честь и доблесть, и за это я наградил тебя, сделав личным охранником моей дочери. — Сейгорн продолжал буравить глазами эльфийку. — И что из этого я получил взамен? Ты ее просто проворонила! Она обманывала тебя, встречаясь с этим ублюдком, она обвела тебя вокруг пальца. Ты подпустила самого опасного врага к моей дочери. Народ дроу нам враги. Навеки!
Белый владыка отстранился от Линэйи и присел на свой трон, высеченный из белого мрамора. Он боролся с желанием упасть на каменный пол и кричать от предательства дочери, но не мог позволить себе опуститься до такого. Его титул не позволяет подобного поведения. Сейгорн собрал всю волю в кулак и вынес свой вердикт:
— Ты не справилась со своей задачей и обязана заплатить за свою вину.
Линэйя немного начала успокаиваться, радуясь, что ее ложь не раскрыли. Теперь хоть и с угрызением совести, но уже без страха в глазах она гордо слушала указания верховного старейшины, выпрямив спину как истинный воин.
— Отправляйся на Лунный континент в Алимат и разузнай о моей дочери все! Я буду ждать от тебя вестей и пока я буду их получать, армия Фотэрэса не выйдет за городскую стену. Но если ты исчезнешь, так же, как и моя дочь… Я сотру в порошок все Серые горы и это будет на твоей совести!
Каждое слово, произнесенное белым владыкой, эхом отдавало в ее голове и ложилось на ее плечи неподъемным грузом. Она понимала, что с этого момента сделай она неверный шаг война разразит континенты Солнца и Луны. Она знала, во что бы то ни стало, она обязана найти свою подругу и вразумить. Линэйя не хотела на своих руках крови, но увы, время исправлять ошибки давно было упущено. Для отважного рыцаря Фотэрэса с этого самого момента началась своя война за мир.
* * *Где-то на горизонте начал просыпаться рассвет и Авринор предположил, что восток Солнечного континента уже нежится в теплых лучах. Он сидел на мягкой траве рассматривая злополучный кинжал, на котором еще местами остались засохшие пятна крови. В это время Тар, сидя на краю ущелья, пытался что-то разглядеть на противоположном берегу. Недалеко от них был каменный колодец с чистой водой из самых недр земли. И здесь, под аркой из виноградной лозы на сочной зеленой траве лежала мертвая Розариэль. Ее кожа была белее белого, белоснежные волосы, длинной ниже ее колен, растрепались и теперь беспорядочно лежали на земле. Тонкое платье, цвета неба, было испачкано кровью. Авринор накрыл тело любимой своим алым плащом, у него не было больше сил смотреть на нее такую. Он не мог представить горя страшнее чем это — смерть возлюбленной, которая так стремилась стать его на веки. Небо начало сереть, из-за горизонта показались первые лучи солнца, которые так болезненно ударили светом в воспаленные от слез эльфийские глаза. Горе настолько выбило его из реальности, что он даже не заметил, как брат опустился на землю рядом с ним.
