Бонни Пега - Только ты
Нет, теперь, когда Макс исчез из их жизни, дела не пошли лучше, думала Кейтлин, сидя за своим письменным столом в конторе. Она смотрела в маленькое окошко, печально наблюдая, как зяблики дерутся из-за семян репейника, которые она только что им насыпала.
Но ее ум был занят не зябликами. Вместо них она видела Макса: как его волосы сбиваются, несмотря на его усилия всегда приглаживать их, как он нежно улыбается, разговаривая с Джорданом, как поблескивают его глаза, когда он ее дразнит. Она отдаст что угодно, лишь бы увидеть сейчас этот блеск.
Ее мысли были такими живыми, что она готова была поклясться, что ощутила запах Макса – терпкий аромат, который, казалось, принадлежит только ему одному. И тут она поняла, что это действительно он. Она поспешно повернулась.
Ей это кажется или он и правда похудел? Под его глазами действительно легли темные тени? Но несмотря на это, он прекрасно выглядит. Не просто прекрасно. Удивительно! Даже в совсем консервативном темном костюме и бежевом галстуке.
– Макс…
Он сдержанно кивнул.
– Кейтлин.
– Как ты поживаешь?
Блестяще, подумала она. Что за остроумный разговор.
– Хорошо. Джордан говорит, что ему лучше.
Голос его был вежливым, но холодным.
– Намного. Сегодня он уже пошел в школу, и даже собирается в поход с ночевкой с Риком и Патриком в конце недели.
– Славно, – сказал он. Потом вытащил из портфеля папку. – Вот копия контракта, который ты подписала.
Кейтлин чуть не расплакалась. Непринужденное дружелюбие исчезло. Даже улыбки не было на его сдержанно-официальном лице.
– Макс, – окликнула его Кейтлин, когда он повернулся, чтобы уйти.
Он обернулся и ждал, пока она подыскивала слова. Она не знала даже, что хотела сказать. Одно она знала точно – она не могла позволить ему прямо сейчас уйти.
– Твои племянники… э-э… они не заразились ветряной оспой от Джорди?
– Нет, похоже, они здоровы.
– Наверное, твоя сестра была не слишком рада такой возможности.
– Она не слишком расстроилась. Сказала, пусть лучше переболеют раньше, а не позже.
– А, ну, это хорошо.
– Извини меня, – сказал Макс, демонстративно поглядев на часы. – Мне надо успеть на встречу.
– О, конечно. Э-э… спасибо, что завез это. – Она встала чтобы проводить его до двери.
– Не надо меня провожать.
Макс повернулся и ушел. Под ногами его хрустел гравий. Шаги его звучат более уверенно, чем он себя чувствует, подумал он. Оказавшись в машине, он перестал задерживать дыхание и устало опустил плечи. Он надеялся, он молился… но, очевидно, он ей по-прежнему не нужен.
Пальцы его вжались на рулевом колесе, глаза саднило. О, Господи, неужели нельзя как-то заставить ее полюбить его? Но человек или любит – или нет. А она – не любит. Это разъедало его, подобно кислоте. Скоро у него внутри вообще ничего не останется, подумал он. Одна только оболочка. Уезжая, ему казалось, что он оставил там свое сердце.
* * *Кейтлин смотрела на дверь долго после того, как он ушел. Что-то защекотало ей щеку, и она подняла руку, чтобы смахнуть помеху – изумилась, обнаружив, что это слеза. За ней последовала еще одна и еще. Вскоре ее лицо уже намокло от слез и плечи затряслись от рыданий. У нее было так пусто внутри, словно пустоту эту уже никогда не удастся наполнить.
– Эй, что случилось?
Кейтлин вздрогнула и обернулась. На нее озабоченно смотрела Донна. Поспешно смахнув слезы, она ответила:
– Ничего. Я в полном порядке.
– Чушь собачья! Не вешай мне лапшу на уши. Ты плакала так, словно у тебя сердце разрывается.
– Ничего не случилось. Я же тебе сказала.
– Это из-за Макса, да?
К ужасу Кейтлин, у нее опять потекли слезы. Она кивнула, смирившись.
– Наверное, да.
– И что ты выкинула на этот раз?
– Я?
– Я знаю тебя с детского садика, Кейтлин. Даже до Брэда ты прикидывалась холодной и отчужденной – боялась сблизиться с людьми. Потом все стало только хуже. Вполне логично предположить, что ты постаралась отпугнуть Макса.
– Я думаю, что мне это удалось. – Голос Кейтлин звучал глухо. – Он сегодня днем завез деловые бумаги, и был таким официальным, таким холодным. – Она облокотилась локтями на письменный стол и уткнулась лбом в ладони. – Ах, Донна, на этот раз я все окончательно испортила, а я ведь не хотела. Я просто старалась быть сильной.
– Сильной? О чем ты говоришь?
Кейтлин вздохнула.
– Я так долго опираюсь на другий людей: на тебя и Рика, на доктора Этли, на Марту, – и я решила, что я должна все делать сама, и не рассчитывать на окружающих. А Макс…
– Кажется, я поняла, – прервала ее Донна. – Кейтлин, быть сильной далеко не всегда значит самой все делать. Это значит и понять, когда тебе нужна помощь, и не побояться попросить о ней – или о любви. Но если уж на то пошло, я сомневаюсь, чтобы ты потеряла Макса. Если он любил тебя на прошлой неделе, он любит тебя и на этой. Любовь не умирает так быстро и так легко.
– Спасибо. – Кейтлин выпрямилась, уже чувствуя себя лучше. – Но только я все равно не знаю, что мне делать.
Донна ухмыльнулась.
– Эй, быть сильной – это значит и добиваться того, чего ты хочешь. Так что иди и добейся его, тигрица.
Кейтлин ответно улыбнулась и потянулась к телефонной трубке.
– Наверное, я именно так и поступлю.
Донна ушла, помахав рукой, а Кейтлин уже набирала номер конторы Макса. К несчастью, ей ответил только автоответчик. Вздыхая, она назвалась и повесила трубку. Чтобы действовать наверняка, она позвонила ему домой, и там тоже назвалась автоответчику.
Ко времени закрытия теплицы он ей не позвонил, поэтому она заехала за Джорданом. Когда они оказались дома, она снова набрала номер Макса и снова назвалась. Но он по-прежнему не звонил.
– Наверное, он вообще больше не захочет со мной разговаривать, – мрачно проговорила она, потом повеселела. Может быть, его деловое свидание затянулось.
Однако когда наступило утро, а Макс так и не позвонил, ее настроение упало. Тем не менее она позвонила Марте и велела ей открывать теплицу без нее – она подойдет попозже. Довезя Джордана до школы, она снова вскочила в машину и направилась в ближайший торговый центр.
Первое, куда она пошла – это магазин нижнего белья. Ей нужно было что-нибудь соблазнительное. Она уже выбрала черное кружевное «тедди», – рубашку и трусики одновременно, – но тут ее взгляд остановился на золотой атласной ночной сорочке. Она была довольно скромного покроя, но зато на ней впереди был вышит многоцветный дракон. Сердце ее сжалось: она вспомнила Макса и его обещание сражаться с ее драконами той ночью, когда они впервые любили друг друга. Она решительно вернула черное кружевное тедди на вешалку.
