Джиджи Грэйзер - Мужеедка
— Знаешь, иногда не быть богатым — не так уж плохо, — попытался утешить ее Аарон.
— Назови хоть одну причину. — Кларисса надула губы.
— Не нужно общаться с другими богачами.
— Ты идешь? — позвала она.
— Только если ты не станешь клянчить деньги.
— Ладно, сиди. Я мигом.
Кларисса выбралась из «бентли», толкнула кованую железную калитку и зашагала по дорожке — такой же, как в тысячах других калифорнийских бунгало.
Ожидая, пока мать откроет дверь, она заметила голубой «кадиллак», полускрытый за разросшимися в саду бугенвиллиями.
— Мама? — крикнула она, теряя терпение. — Мама!
Мать, наконец, открыла — в шортах и шелковой блузке. Ноги, как всегда, крепкие и загорелые, но тощие как спички.
Впрочем, по поводу ног Кларисса ничего не сказала. Ее отвлек тот факт, что диван в гостиной был занят субъектом мужского пола. Чернокожим. С переносным синтезатором на голых коленях.
Кларисса сразу его узнала: этот парень играл вчера на свадьбе в группе, именовавшейся «Небесные ракеты».
Кларисса была поражена, что при таких обстоятельствах способна упомнить подобные мелочи.
Ситуация предлагала на выбор несколько вариантов, проносившихся в мозгу Клариссы стремительно, как кадры кинопленки.
A. Не обращать на чернокожего парня внимания.
Б. Вести себя, как ни в чем не бывало.
B. Разрыдаться.
Г. Все вышеперечисленное, а затем попросить у матери денег.
Кларисса выбрала все варианты разом, поэтому первым делом демонстративно проигнорировала парня.
— Ну что, мамочка, — начала она, входя в комнату, — хорошо повеселилась вчера вечером?
— О да! Превосходно. Кларисса, esta es Роберто…
— Бобби, — представился молодой человек.
Хотя Кларисса по-прежнему разрабатывала позицию «А», то есть в упор не видела гостя, она все же отметила, что орешек он крепкий. Типичный Секс из Вожделения.
— Ага. Мама, ты мое сообщение на автоответчике слышала?
— Я была занята все утро. — Мать отправилась на кухню, шлепая пушистыми тапочками по огромным красно-оранжевым плиткам в мексиканском стиле.
При этом она мерзко хихикала, как макака в клетке.
— Всю жизнь она чем-то занята, — сообщила Кларисса Бобби-Роберто. Ой, а трусов-то на нем и нет! Дело дрянь: вариант «Б» — вести себя как ни в чем не бывало — трещал по всем швам.
— Это халат из отеля? — спросил он. — Круто.
Пожалуй, самое время для фазы «В».
Рыдания до рвоты.
— Ох, мамочка… У Аарона нет денег. — Кларисса шмыгнула в рукав.
— Ты чё? — спросила мать.
— Ты что, — поправила Кларисса.
— Да, ты чё? — вновь повторила мать.
— Мам, ты когда-нибудь научишься правильно говорить?
— Café? — предложила мать.
Кларисса кивнула. Мамуля варила потрясающий кофе. Кларисса с детства помнила гул кофемолки, перемалывающей зерна из местной бакалейной лавки, и сейчас была благодарна этому признаку постоянства, когда весь мир вокруг разваливался на части.
Они уселись друг напротив друга и несколько блаженных мгновений в тишине потягивали кофе из фарфоровых чашек.
В тишине, если не считать вопящей на заднем плане группы «Гэп» — «Ты сбросил на меня бомбу».
— Он отличный любовник, — внезапно заявила мать.
Слово «любовник» она произносила так, что на Клариссу неизменно накатывала тошнота. Создавалось впечатление, что вместо трех слогов там их добрых восемь. Та же ошибка повторялась обычно со словом «вагина».
— Мама, — начала Кларисса, пытаясь перевести разговор в нужное русло, а именно на собственные жизненные проблемы. — Мне нужен твой совет и твоя помощь, прежде всего — материальная.
— Чё случилось?
— Вот, — Кларисса сделала вид, будто что-то поднимает с пола, — ты опять обронила букву «т».
— Ха-ха. Хочешь денег, а над матерью смеешься. Не очень умный ход, Кларисса.
— Мамочка, Аарона лишили наследства. У него ничего не осталось. Он идет на работу в понедельник, мама. На настоящую работу… Я думала, он продюсер. Я думала, он богат. Что же мне теперь делать?
— Ты его любишь? — спросила мать.
Кларисса кивнула:
— Да.
— Тогда придумай что-нибудь. — Мать поднялась из-за стола. — Мы с твоим отцом начинали с н…
— Не произноси это слово! Послушай, он снял жуткую квартирку в Голливуде с жуткими соседями. Мама, там навес для автомобилей!
— Кларисса, ты же сама вечно твердишь: «Мама, ты в меня не веришь!», «Мама, доверяй своей дочери!»
Мать взирала на нее, уперев руки в боки, с незажженной сигаретой между пальцев. Мечта Онассиса, а не женщина.
Кларисса попыталась выхватить у матери сигарету. Ей не нравилось, что та до сих пор курит: в Боливии почти вся ее семья умерла от рака легких. Отменная реакция матери также раздражала — Клариссе никогда не удавалось лишить ее сигареты.
— Так вот, я в тебя верю. Я знаю, что у вас с Аароном все получится.
— Значит, ты не дашь мне денег?
— У меня нет денег, Кларисса. — Мать прикурила от серебряной зажигалки, подаренной отцом. — К тому же я думаю, что тебе это пойдет на пользу.
Судя по тону, разговору пришел конец. Мать вышла из кухни, Кларисса — за ней следом.
— А ты не могла бы поверить в меня после того, как дашь нам денег хоть на пару недель?.. Пока я не решу вопрос с его чертовыми родителями?
— Кларисса, мы с Роберто идем есть пончики. Роберто хочет пончиков. Вы с Аароном можете пойти с нами.
Роберто-Бобби в гостиной не было, но из-за двери ванной доносился звук льющейся воды. Кларисса на миг вообразила, что мать с Роберто поженятся, а сама она обзаведется тридцатилетним отчимом — чернокожим рок-музыкантом.
— Огромное спасибо. Обойдемся.
— Как хочешь, — согласилась мать. — Пожалуйста, передавай привет моему зятю. — Она чмокнула Клариссу в щеку и удалилась.
Клариссе оставалось лишь вдыхать запах сигарет «Вирджиния Слимз» и давешней «Шанели № 5» и утешать себя хоть тем, что мать счастлива.
«Среднестатистический день жизни Клариссы до брака».
1. Подъем утром. Утро — понятие растяжимое: любое время от 8.30 (на улице начались какие-то работы, вызвала полицию, оказалось, что все законно, ничего не поделаешь) и до 11.59 (телефонный звонок от матери).
2. Завтрак. Завтрак — понятие растяжимое: зависит от содержимого холодильника и (или) кошелька. Это может быть тарелка за тарелкой хлопьев, в рекламе которых девица с вязальными спицами вместо ног рассуждает о толстых бедрах, всухомятку или, если повезет, с обезжиренным молоком (обезжиренное молоко = вода + мел), немного фруктов, или фруктовый кекс, или вишневый батончик. Кофе в достаточном количестве, чтобы пробудить от сна человека, наглотавшегося снотворного или умершего лет двадцать назад.
