Розамунд Пилчер - Снег в апреле
Джоди дотронулся до него рукой:
— Правда, Оливер, все будет хорошо?
— Конечно будет.
Они возвратились в гостиницу с чувством выполненного долга.
— Что мы будем делать теперь? — спросил Джоди.
— Я думаю, ты догадываешься.
— Позвоним Диане.
— Правильно.
Он купил Джоди кока-колы, усадил мальчика за стол рядом с телефонной будкой и стал звонить в Лондон. Через двадцать минут, уставший от длинных объяснений, он открыл дверь, позвал Джоди в кабинку и вручил ему трубку:
— Твоя мачеха хочет поговорить с тобой.
Джоди шепотом спросил:
— Она сердится?
— Нет. Но она хочет поговорить.
Джоди осторожно приложил трубку к уху:
— Здравствуй. Привет, Диана. — По его лицу медленно расплылась улыбка. — Да, у меня все отлично...
Оставив его, Оливер пошел к стойке бара и заказал виски с содовой. Джоди попрощался с Дианой и повесил трубку. Сияя, он появился из кабины:
— Она не ругалась, и она прилетает в Эдинбург завтра.
— Я знаю.
— И она говорит, что я могу оставаться с вами до тех пор.
— Это хорошо?
— Хорошо? Это здорово! — Он увидел высокий стакан в руке Оливера. — Я чувствую ужасную жажду. Можно мне еще коку?
— Конечно можно. Иди и попроси у бармена.
Он решил, что на сегодня все сюрпризы уже кончились, что ничего неожиданного больше за сегодня не произойдет. Но он был не прав. Когда Джоди ушел к стойке, раздался звук подъезжающего автомобиля. Хлопнули двери гостиницы. Раздались голоса, шаги, и в следующий момент в холле появилась маленькая седая леди, шикарно одетая, в розово-белом костюме, словно засахаренная, и в туфлях из крокодиловой кожи. Ее сопровождал молодой человек, который нес клетчатые чемоданы. Молодой человек с трудом преодолел вертящуюся стеклянную дверь, так как руки у него были заняты. Он был высок и красив. Длинные волосы спадали на высокий лоб, у него были широкие скулы и крупный рот. Он был одет в голубые вельветовые брюки и широкое ворсистое пальто. Оливер наблюдал, как молодой человек несет чемоданы к столу, ставит их на пол и протягивает руку, чтобы позвонить в звонок.
Но он не успел этого сделать. Именно в этот момент из бара вернулся Джоди. Это было подобно замедленным кадрам какого-то фильма. Их глаза встретились, и они уставились друг на друга. А затем события начали развиваться с молниеносной быстротой. Молодой человек закричал:
— Джоди! — И Джоди бросился в объятия своего брата.
Той ночью они все вернулись в Карнеи. На следующий день Оливер, оставив братьев вместе, поехал в Эдинбург встречать Диану Карпентер с лондонского самолета. Он стоял в зале ожидания и смотрел сквозь стеклянную стену, наблюдая идущих с самолета пассажиров, и, как только она появилась, он сразу узнал ее. Высокая, стройная, одетая в свободное твидовое пальто с небольшим норковым воротником. Он пошел ей навстречу. Он заметил морщинки между ее бровями, беспокойное выражение на лице. Когда она прошла через стеклянную дверь, он произнес:
— Диана.
Ее светлые волосы были закручены толстым узлом на затылке, а глаза ее были ярко-синими. Увидев Оливера, она сразу облегченно вздохнула, и беспокойное выражение пропало с ее лица.
— Вы — Оливер Карнеи. — Они обменялись рукопожатиями, и затем, непонятно почему, но, очевидно имея серьезные на то основания, он поцеловал ее.
Она коротко спросила:
— Каролин?
— Я видел ее этим утром. С ней все хорошо. Она выздоравливает.
Он все рассказал ей вчера вечером по телефону, но теперь, ведя машину по шоссе, продолжил свое повествование и заговорил про Ангуса.
— Он прибыл вчера вечером. Рассказывает, что возил американку по горам. Он вошел в гостиницу, и Джоди увидел его. Произошла шумная встреча.
— Изумительно, как они признали друг друга. Они не виделись много лет.
— Джоди очень любит Ангуса.
Диана тихо сказала:
— Теперь я понимаю.
— Но вы не понимали прежде? — Он говорил осторожно, чтобы не сделать ей больно.
Она покачала головой:
— Это трудно... трудно быть мачехой. Вы не мать, и все же вы должны попробовать быть больше, чем просто друг. И они не были похожи на других детей. Они привыкли быть сами по себе, полностью свободными. В то время, когда был жив их отец, это было в норме, но все изменилось после того, как он умер.
— Я понимаю.
— Вряд ли. Это было подобно хождению по лезвию бритвы. Я не хотела давить на них и все же чувствовала, что должна дать им нормальное воспитание для самостоятельной жизни. Каролин была всегда очень уязвима. Именно поэтому я пробовала отговорить ее от поступления в театральную школу и от попытки получить работу в театре. Я так боялся, что она разочаруется, потом мои опасения оправдались. И было настолько изумительно, когда она полюбила Хью. Я думала, что Хью сможет заботиться о ней и она будет защищена. Возможно, я немного... немного способствовала их сближению, но я клянусь вам, это было из лучших побуждений.
— Вы сообщили Хью то, что я рассказал вам вчера вечером по телефону?
— Да. Я села в автомобиль и поехала к нему, потому что я не смогла сообщить ему это по телефону.
— Как он принял эту новость?
— Никогда нельзя узнать, что думает Хью. Но мне показалось, что он ожидал чего-то в этом роде. Но он ничего не сказал. Он очень самостоятельный мужчина, очень воспитанный. Факт, что Каролин в больнице, объясняет необходимость отложить свадьбу, а ко времени ее выздоровления все утрясется.
— Надеюсь, что так.
Голос Дианы изменился.
— И после того, как я посетила Хью, я поехала к Калебу, глупому старому козлу. Безответственный человек! Одолжить детям такую развалину! Удивительно, как только она не взорвалась по дороге! Я чуть не убила его!
— Он сделал это из лучших побуждений.
— Он мог, по крайней мере, проверить автомобиль на станции техобслуживания.
— Он, очевидно, очень любит Джоди и Каролин.
— Да, он любил их всех. Их отца, и Джоди, и Каролин, и Ангуса. Вы знаете, я хотела, чтобы Ангус остался с нами после того, как их отец умер, но ему не нравился мой образ жизни, не нравилось все, что я предлагала ему. Ему было девятнадцать, и я не могла отговорить его от поездки в Индию. Я только надеялась, что в конечном счете он переменится и возвратится к нам, заживет нормальной жизнью. Но нет. Я полагаю, Каролин все вам рассказала. Он не переменился.
— Я знаю, — сказал Оливер, — вчера вечером мы проговорили до утра. И я сказал ему, что Джоди хочет, чтобы он... вернулся в Лондон и приютил его. А Ангус рассказал мне о своих планах. Ему предложили работу на фирме, сдающей внаем яхты на Средиземном море. Он возвращается на Эфрос.
