Ли Райкер - О Сюзанна!
Проскользнув в комнату сквозь полуоткрытые двери (Сюзанна так и не рискнула их закрыть из-за боязни не услышать, когда Джеб ее позовет), она склонилась над ним. Светлые волосы коснулись его щеки.
— Коуди!
Джеб всхлипнул во сне, и Сюзанна погладила его по мокрым волосам.
— Ах, Клэри… — Он судорожно вздохнул.
— Джеб, это Сюзанна. Уиттейкер, — добавила она, не уверенная, что он пришел в себя и узнает ее. Сюзанна и сама не знала, что думать. Она знала только то, что должна быть рядом.
Она предложила ему воды из стоящего на ночном столике серебряного графина. Когда Джеб залпом выпил воду, его снова затрясло. Очевидно, Сюзанна допустила ошибку. Через несколько секунд Джеб дрожал уже так сильно, что было слышно, как стучат его зубы. Под кучей одеял он обхватил себя руками. Одеял было пять — четыре шерстяных плюс пуховая перина, да к тому же еще одна перина лежала под ним.
— Холодно! — бормотал Джеб. — Очень холодно.
— О Господи! — Сюзанна вытащила из бельевого шкафа еще одно одеяло, но и оно не очень помогло.
— Что же я могу сделать? — как будто прочитав ее мысли, вдруг вполне рассудительным тоном спросил Джеб. Его глаза были открыты и устремлены на Сюзанну, которая старалась подоткнуть ему с боков новое одеяло. — Сюзанна? — с удивлением спросил он, как будто она не находилась здесь всю ночь.
— Да, это я. Спи.
Она повернулась, но Джеб неожиданно сильным движением схватил ее за руку.
— Останься со мной. Не будь ханжой. — Он слегка потянул ее к себе. — Мы ведь уже и раньше делили с тобой постель, а одеяла не помогают. Мне нужно твое тепло. — Джеб весь дрожал, зубы его стучали. — Поверь, я сейчас не в состоянии посягнуть на твое целомудрие.
Сюзанна, сама уже давно дрожавшая от озноба, молча нырнула в постель и придвинулась к нему.
— Мы должны сбить тебе температуру. — Она уже дала ему такое количество аспирина, какое могло бы убить Терминатора, но температура по-прежнему держалась. От своих замужних подруг Сюзанна слышала, что опытные матери могут точно измерить температуру одним легким прикосновением ко лбу больного ребенка. Сюзанна хотела бы иметь детей, но как она научится за ними ухаживать? Разве у взрослых болезнь протекает не по-другому?
— Дай мне обнять тебя, — прошептал Джеб ей на ухо. Его руки крепко обхватили ее. Вскоре мучившая его дрожь прекратилась. Джеб просунул свою мускулистую ногу между ног Сюзанны, и она не отстранилась. Они лежали тесно прижимаясь друг к другу, и Сюзанна затуманившимися глазами смотрела на поднимающееся за окном солнце. Почему ей теперь кажется, будто она не одинока, будто о ней заботятся?
— Все в порядке, — сказала Сюзанна. — Ладно, Джеб.
* * *Как только Джеб проснулся, она тут же с ним поругалась. Сюзанна хотела вызвать к нему врача, но Джеб не соглашался.
— Коуди (теперь, когда он мог ее слышать, она снова называла его так), ты не выздоровел. Ночью тебе было очень плохо. Ты не сможешь сейчас встать и сразу же приняться за работу.
Держа в руках утреннюю газету, Сюзанна стояла в дверях и смотрела на Джеба. Лицо его было мертвенно-бледным, под глазами лежали темные круги, левый глаз заплыл и почти не открывался.
— Я не собираюсь продолжать тур. Я взял неделю отпуска и буду отдыхать. Я обещаю.
— У тебя, наверно, бронхит. — Каждый раз, когда Сюзанна прижимала руку к его груди, она чувствовала вибрацию.
— Я не кашляю.
— Еще будешь. — Сюзанна взмахнула газетой. — Ты еще не видел вот этого. — Пока Джеб лежал без чувств, Сюзанна с ужасом прочитала статью о нем в газете. — Вряд ли ты сможешь отдыхать после всего случившегося, — она зашуршала газетой, — когда пресса будет дежурить возле твоего порога… Господи, у того человека проломлен череп.
Он откинул голову на подушки и уставился в потолок.
— Я знаю, Бриз мне говорила. Я оплачу его больничные счета. Нужно позвонить и сказать ей об этом. — Он посмотрел на Сюзанну: — Черт, я думал, что до того, как ты увидишь эти сообщения, я смогу убедить тебя в том, что я не бяка.
— Я и не думаю, что ты бяка. Но ситуация на концерте вышла из-под контроля. Есть пострадавшие, причем серьезно. Перед твоей гостиницей сейчас стоит толпа с плакатами «за» и «против». Некоторые из них просто мерзкие. В них говорится о Клэри.
Джеб ничего на это не сказал. Он все смотрел и смотрел на Сюзанну, как будто увидел ее впервые.
— Что у тебя под халатом?
Сюзанна посмотрела на свой шелковый халат и взглянула в потемневшие серые глаза Джеба — точнее, в один глаз, потому что второй уже не открывался.
— Это называется рубашка поэта. Ночная сорочка.
— Великолепно! — заметил Джеб, взмахом руки уговаривая Сюзанну подойти поближе.
— Не трудись, — сказала она, отступая в коридор. — Так ты разрешишь мне позвонить твоему доктору или нет?
— Конечно. Он все равно ждет звонка. — Джеб посмотрел на газету, дрожавшую в руках Сюзанны, и сказал, расстегивая пропотевшую рубашку: — Он все это уже знает и, вероятно, в бешенстве. Дай мне телефон — я сам ему позвоню.
Сюзанна не стала спрашивать кому. Было уже девять тридцать. Утреннее солнце золотило своими лучами волосы Джеба. Он быстро набрал номер. Это междугородний звонок, заметила Сюзанна, и вышла из комнаты. Нужно было одеться и привести в порядок свои мысли, чтобы с успехом противостоять испытующему взгляду Джеба.
В три часа пополудни, когда Джеб спал так крепко, что Сюзанна испугалась, не впал ли он в кому, и уже собиралась его будить, зазвенел звонок. Подойдя к двери, она увидела перед собой голубые глаза, вдруг напомнившие Сюзанне о спаниэле, который у нее когда-то был, и совершенно седые волосы, при виде которых она почему-то подумала о том, что надо бы заказать жареных цыплят.
— Где мой мальчик? — Высокая, все еще крепкая фигура старика заполняла собой почти весь дверной проем — точно так же, как ночью фигура Джеба. — Он здесь? Я не ошибся адресом?
— Пожалуйста, входите. — Сюзанна распахнула дверь пошире. — Вы, должно быть, Джон Юстас.
Глава 9
Держа в одной руке маленькую матерчатую сумку, а в другой — потертую соломенную шляпу, Джон Юстас вошел в переднюю. Задержавшись возле старинного сундука, он положил на него шляпу с такой осторожностью, словно она была бесценным сокровищем, и взглянул на свое отражение в зеркале.
— Наверх? — спросил он.
Старый джентльмен, очевидно, предпочитал использовать как можно меньше слов, и Сюзанна инстинктивно чувствовала, что каждое слово он всегда взвешивает.
— Он в первой спальне на втором этаже.
