Вера Юдина - Письма в Лондон
- Я не хочу ждать еще пять лет. Почему мы не можем начать все в эту минуту? Начать с чистого листа? Мы ведь не дети…
- Я не хочу сейчас разговаривать об этом, - целуя Стаса, призналась Маша. – Я так долго ждала этих минут счастья.
- Постой. - Стас Мягко отстранил ее, приподнял, легко удерживая на руках, потянулся вперед и достал толстую пачку писем. – Ты не поверишь, но я забрал их вчера на нашей почте. Представляешь, они хранили их все это время.
Письма был аккуратно перевязаны алой ленточкой. Маша взяла их бережно, словно могла разбить и на первом прочитала: «Маше в Лондон». Вновь из глаз покатились слезы.
- Маш, не плачь, пожалуйста. – целуя ее соленные щеки, трогательно сказала Стас. - Я просто хотел, чтобы ты прочитала их. Они, наверное, слишком глупые и детские, но они адресованы тебе. В последнем, моя первая медаль. Я ехал передать их адресату.
Маша посмотрела ему в глаза, такие родные и любимые. Крепко обняла его. Взволновано собрала свою одежду, быстро оделась и вышла из машины.
- Ты куда? – натягивая штаны, Стас выпрыгнул следом. – Маш, постой! Давай поговорим! Я хотел вернуться за тобой.
Маша остановилась.
- Я действительно хотел вернуться за тобой…
- Но не вернулся, - не оборачиваясь, горько произнесла Маша.
- Да, не вернулся. – Стас нервно провел рукой по волосам. – Она потеряла ребенка, едва мы переехали в Германию. Нельзя так говорить, но я был чертовски счастлив. Я хотел вернуться… но она словно с катушек съехала. Подсела на алкоголь, принимала разную дрянь, я не мог ее оставить в таком состоянии…
- Почему сейчас оставил?
- Она встретила мужчину и признала, что нам будет лучше расстаться.
- Если бы она не встретила мужчину, ты бы никогда не вернулся. – грустно констатировала Маша.
- Не говори так… - вспыхнул Стас.
- Я больше не могу…
- Маш…
И Маша не выдержала. Она резко развернулась. Щеки ее пылали, глаза блестели от слез, губы дрожали. Боль терзающая ее все эти годы, разом вдруг вырвалась наружу:
- Ты понимаешь, как это больно терять тебя раз за разом. Знать, что ты рядом, но никогда не будешь моим! Начинать новую жизнь, понимая, что ты однажды снова вернешься и все разрушится… Ни будущего, ни прошлого, ни настоящего… я так больше не могу… это мой ночной кошмар, из которого я никак не могу вырваться… Прощай, Стас…
Маша всплеснула руками, выражая истинную степень своего отчаяния, рукавом утерла слезы и на прощание махнув рукой села в свою машину. Она уехала, а Стас долгое время не решаясь пошевелиться, стоял в замешательстве на проезжей части. Затем, не много придя в себя, сел в свою машину и вернулся домой.
В ординаторской Маша сразу закрылась, боясь что ей могут помешать. Зашторила окна, села на диван и придвинула к себе журнальный стол. На него она выложила все письма. Взяла первый попавшийся конверт, вскрыла его и начала читать:
«Маша, сегодня я впервые рассказал тебе о своих чувствах. Было трудно и немного боязно, но я решился. А ты уехала… Твоя бабушка сказала, что навсегда. Я знаю, что никогда не нравился ей, но сегодня она была особенно жестока. Зато ей очень нравится твой Антошка, плохо же она разбирается в людях, но не об этом я хочу тебе написать. Если ты получишь это письмо… нет… точнее когда, ты получишь это письмо, найди минутку и напиши ответ. Напиши мне, что чувствуешь. Дай надежду или прогони навсегда. Если ты дашь мне шанс любить тебя, я клянусь, что сделаю все, чтобы мы смогли быть вместе. Безгранично любящий тебя, твоя Стас».
Закончив читать, Маша разрыдалась, но вскоре, успокоившись продолжила. Вскрывая конверт за конвертом, она словно погружалась в то прошлое, когда Стас учился жить без нее. В какой-то момент, она даже ощутила его боль.
В письмах он писал обо всем, что происходило в его жизни. Писал о первой травме, о первой пятерке, о девочке которой он признался, что всегда будет любить только Машу. Письма дышали юношеским максимализмом, он верил, что однажды добьется успеха и придет к своей любимой, успешный и знаменитый. Он писал, как скучает, как ходит по тем местам, где любила гулять она. Писал стихи Асадова, отражающие его собственное состояние. Было среди них и письмо, которое он зачитывал ей в больнице.
Маша читала и заливалась слезами, продолжая вскрывать конверт за конвертом. «Сегодня был звездопад. Я загадал, чтобы ты была счастлива». Строки мелькали перед глазами, слезы, размывая ровные буквы, капали на пожелтевшие страницы. Маше казалось, что она пережила свою жизнь заново, вместе со Стасом, будто никогда и не покидала его.
В последнем, как он и обещал, она нашла картонную медаль, и записку: «Это все ради тебя». Когда наступило утро, Маша была раздавлена. Она жалела о том, что не получила этих писем раньше. Ведь столько времени прошло, они так много наделали ошибок… а теперь уже слишком поздно что-то исправлять…
В дверь постучали. Маша вытерла слезы и открыла. На пороге стоял Давид.
- Ты едешь домой? – равнодушно спросил он.
- Да.
Маша сменила больничный халат на теплую куртку, взяла свою сумку и вышла. Давид, шел рядом, молча, не зная как начать разговор. Только в лифте, он посмотрел на Машу и спросил:
- Ты уходишь к нему?
- Нет. Я остаюсь с тобой.
Давид обнял ее и вскользь поцеловал.
Они вышли из больницы, и шли к машине, когда вдруг одновременно остановились. Дорогу им преграждал Стас. Он с болью посмотрел на Машу, и без ненависти на Давида.
- Я жду в машине. – Понимающе сказал Давид, и оставил их наедине.
Маша подошла к Стасу.
- Ты прочитала? – первым делом спросил Стас. Маша услышала, как дрогнул его голос, но сдержалась от желания броситься на шею и расцеловать.
- Это нечестно, с твоей стороны и очень жестоко. Я давно приняла решение, и это ничего не изменит. Мы можем долго обманывать самих себя, но мы никогда не обманем судьбу…
Стас взволнованно схватил Машу за руку и попытался притянуть к себе, Маша отстранилась. Тогда он протянул руку и смахнул слезу с ее бледной щеки.
- Маш. Я люблю тебя. И всегда любил. Это чувство настоящее и его не вырвать из сердца. – Упрямо сказал Стас.
- И я люблю тебя. Стас, люблю больше всего в жизни… Наверно даже больше, чем саму жизнь. Но это неправильно. Эта любовь другая, она больная. Она приносит только разочарования. А я так устала. Я хочу жить дальше.
- С ним? – Стас кивнул в сторону машины.
- С ним. Или с другим, не важно. Только без тебя… Слишком многое встало между нами. Понимаешь, это не вырвать как лист из тетради. Наверно нам все же пора поставить точку. Не искать встреч и попробовать отпустить друг друга. Может так будет правильно.
