Ирина Мясникова - Пешка треф атакует
– Не гневи бога! – возмутилась Жанка и переложила ноги в другую сторону от стола, всколыхнув тем самым мужской интерес в той части ресторана. – Вспомни, сколько твой Серёга раньше зарабатывал, а главное, сколько проедал. Уверена, дебет с кредитом у него никогда не сходился. А теперь, смотри ж ты! Что-то тут не то.
Пока мы обсуждали Серёгины финансовые успехи, официант продемонстрировал нам бутылку и разлил первую дегустационную порцию.
– За Серёгу! – тут же предложила Жанка. – Чтобы продолжал в том же духе и никогда не останавливался.
– Угу, – с этим я, конечно, согласна, как никто. Я попробовала вино и зажмурилась. – Хорошо.
Закуски мы взяли немного. Во-первых, фигуру надо беречь, а во-вторых, дегустация и сама по себе недешева, хотя имея в коробочке некоторую свободную сумму уже бы можно позволить себе не экономить, но что поделаешь. Привычка. А кроме того Серёга бы мне никогда не простил, если б узнал, что я взяла и спустила в ресторане присланные им деньги. И, разумеется, был бы прав.
– Сейчас я тебе фотки «кормильца» своего покажу! – Серёгиных фоток у меня много. Большинство из них Жанка уже видела, но есть и последние. Я достала из сумки специально взятый из дома планшет, на нем смотреть фотографии гораздо удобнее, чем на телефоне.
– Покажи, покажи, – Жанка схватила планшет и начала перелистывать фотографии. – Ух, ты! Бороду отпустил. А ему идет, – заметила она, отхлебывая приличный глоток вина. – Ничего такой стал. Поправился вроде, слушай, а он же у тебя, оказывается, симпатичный.
– Мне тоже нравится, – согласилась я с подругой. – Наверное, гамбургеры всё время жрёт. Там в Канаде, я слышала, как в Америке, все гамбургерами питаются и толстеют. И Серёга, наверняка, тоже жиртрестом скоро станет. Супротив гамбургеров любая человеческая конституция бессильна. Интересно, может и солитеры от этих гамбургеров загибаются? Я всё время думала, что он такой худющий от того, что у него внутри солитер сидит. Или бычий цепень.
– Тьфу, какая гадость! Прекрати, мы же едим, – возмутилась Жанка.
– Не едим, а в основном пьём, – справедливо заметила я.
– Знаешь, – Жанка на минуту задержалась на одной из фотографий, пристально вглядываясь в Серегино лицо. – Он здесь какой-то другой. Не как твой муж.
– А как кто? – удивилась я. – Скажешь тоже! Чем это он на моего мужа не похож? – я заглянула в планшет на фотографию, которую рассматривала Жанка. Ничего особенного я там не обнаружила. Серёга, как Серёга.
– А улыбка у него попрек всей хари, – между тем продолжала Жанка. – Вон почти все зубы видны, как радуется. А твой муж всё время хмурый и унылый ходил. Я вот ни разу не помню, чтобы он когда-нибудь улыбался. Может, его там в Канаде подменили?
– Ага! – согласилась я. – Не иначе, как инопланетяне постарались. Украли ценного научного кадра, худого и унылого, а вместо него своего разведчика Штирлица внедрили, весёлого и толстого.
– А ничего себе такой Штирлиц, а? – Жанка весело ткнула меня в бок. Я аж рот разинула. Чтобы Жанка вот так вот одобрительно хихикала по Серёгиному поводу? Наверное скоро, действительно, наступит конец света и Земля перевернётся.
– Постой-ка, а это что там за баба такая? – Жанка ткнула пальцем в очередную фотографию.
Я посмотрела на планшет и махнула рукой:
– Лилька это. Жена профессора Капитонова. Он Серёгин научный руководитель.
– Хороша профессорша. А где ж сам руководящий профессор?
– Да вот он, рядом стоит.
– Ну, да. Ну, да. Оно и видно. Правильно профессорша к своему профессору примчалась, у него, видишь, глаз гуляет, как не пришитый. – Жанка ткнула красным ногтем в Капитонова. Тот, действительно, смотрел бесом и совсем не в сторону Лильки. – А ты чего тут сидишь? Чего дожидаешься? Почему уже не рванула на встречу с упитанным супругом? Или без тебя твой распрекрасный «Теплоинжиниринг» медным тазом накроется?
– Вот уж про «Теплоинжиниринг» я меньше всего думаю. Как я, по-твоему, Павлушу с учебного процесса сдерну? Я только-только всё обустроила, в новый класс его перевела. И опять ребенка дергать? Это же стресс.
– А у Капитоновых чего? Детей нету? Или им обоим на детский стресс начихать?
– Дети у них есть, двое. Только они уже взрослые. По институтам учатся, а старший уже вроде даже и закончил.
– Иди ты! – Жанка поднесла планшет к глазам. – Это ж сколько лет профессорше?
– Пятьдесят.
– Пятьдесят лет!!! Выглядит на тридцать пять. Как наша ровесница.
– Ну, это на фотографии, а так-то живьём вблизи на все сорок тянет, – честно говоря, Лиля тоже вызывала у меня восхищение, но не до такой степени, чтобы считать, что выглядит она, как моя ровесница. Этак можно додуматься и до того, что я сама в свои тридцать пять выгляжу на пятьдесят.
– Всё равно удивительно. Молодец какая. Вот это женщина!
– А чего ты удивляешься? – проворчала я. – Она ж ни дня в жизни своей не работала. Сплошные спа-салоны, фитнесы да косметологи.
Вы всё правильно подумали: я мучительно завидовала Лиле Капитоновой, так завидовала, что мне не удавалось это скрывать. А кто б не позавидовал? Лилькина жизнь – это ж и есть самая настоящая женская мечта. От плохой жизни женщина в пятьдесят будет не на тридцать пять выглядеть, а на шестьдесят три.
– Всё равно она молодец, раз себе этого вот Капитонова нашла. Это ж найти такого мужика надо, чтоб при нем ни дня не работать, да еще, чтоб он косметологов оплачивал. Сама видишь, как она выглядит. Значит, косметологи дорогие. И Капитонов тоже молодец. Ай, красавчик! Вот бы мне такого найти? Я б ему ноги мыла, – Жанка мечтательно закатила свои прекрасные глаза к потолку.
– Ага! И воду бы пила. Не придумывай. Зачем тебе такой Капитонов? Ты ж без работы не сможешь. Тебе ж энергию твою необузданную куда-то девать надо.
– Глупости какие. Я б в бассейне со своей энергией туда-сюда, туда-сюда, а потом на массаж. Лежишь, а тебя разными мазьонами обмазывают, обертываниями обертывают. Мнут, трут, а потом еще маникюр с педикюром.
– Ну, ладно, бассейны с мазьонами, на них, действительно, времени нет, но можно подумать, что ты и маникюр с педикюром никогда не делаешь?
– Делаю, конечно. Только раз в месяц. А хотелось бы чаще. Раз в неделю, например. А в свободное время, я бы, наверное, писала картины. Или крестом вышивала бы. Красотища! Эх, где ж такого полезного для женского организма Капитонова найти?
– А как же теория про «слуг» и «хозяев»? Тебе же Анжелика не позволит никому кроме неё ноги мыть? Ни одного Капитонова на пушечный выстрел к тебе не подпустит.
– Тьфу ты! – Жанка тяжело вздохнула. – А я уж и позабыла. Размечталась тут. Может, хоть тебе повезёт, и твой Штирлиц подмененный, действительно, кормильцем станет? И кормильцем, и поильцем, – она подмигнула мне весёлым зеленым глазом, чокнулась рюмкой и влила в себя очередную дегустационную порцию. Я последовала её примеру. – Он, кстати, чем там в Канаде таким важным занимается, что ему деньги вдруг платить стали?
