Двадцать (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena"

- Мам…а у тебя все для него есть?

Я отвела взгляд и посмотрела на светло-бежевую стену. Нет, у меня ничего не было. Я не успела купить даже самое необходимое. Рассчитывала на еще одну выплату от издательства, но она еще не поступила.

- Ничего как-нибудь справлюсь.

- Мам…у меня есть деньги. Этот…этот козел вернул мне все что был должен. Положил на карту…. А еще папа. Он постоянно пополнял депозит. Я могу его открыть.

- Лера! Ты что!

- Мам…, - она взяла меня за руку. – Я много думала все эти месяцы. Много. Я очень хочу чтобы ты меня простила. Прости меня, пожалуйста… я была жестокой по отношению к тебе, была несправедливой. Смерть папы потрясла меня. Я обозлилась и мне, наверное, было легче считать тебя виноватой во всем. Я злилась что вы с папой расстались. Мне казалось, что это твоя вина….Мам, я очень хочу помочь. Я куплю все что нужно. Можно я выберу? Сама? Для малыша…для брата.

- Можно…- прошептала я, чувствуя, как по щекам покатились слезы. – можно. Выбери все сама.

- Я найду список в интернете и буду звонить тебе по видео связи, хорошо?

- Хорошо, спасибо, моя родная. Спасибо тебе.

- Я люблю тебя, мама. Я никогда больше не хочу терять тебя…Ты знаешь я думала о том, что если бы ОН был жив как бы я отнеслась к вам. Думала и поняла, что я хочу, чтоб ты была счастлива и улыбалась. Хочу, чтобы тебя любили. Да… я бы мечтала, чтобы это был мой отец. Но…ты больше его не любила. Я видела, как ты смотрела на того парня. И злилась. Меня разрывало от злости, что ты так смотришь на кого-то, а не на папу…Потом я поняла, что у папы были долгие годы для того чтобы ты на него и так смотрела… но он предпочел тебе Светочку. Ты имела полное право устроить свою жизнь. А я была просто капризным ребенком. Недавно я видела Толика…С женой в магазине. С ребенком. Он обнимал ее, сын сидел у него на плечах. И я вдруг поняла, что я и есть та самая Светочка…а его жена – это ты. И мне стало так мерзко. Я ощутила отвращение к себе и к нему. Потому что он предатель. Тогда я увидела поступок отца совсем другими глазами. Не глазами ребенка. Ладно. Я побегу куплю тебе все необходимое на сейчас, а потом приеду вечером.

Она вернулась через час привезла памперсы, влажные салфетки, все что ей выдала в списке медсестра и привезла мне поесть. Мне бы хватило и больничной еды, но Лера наотрез отказалась приносить ее мне, а я еще была слишком слабой. У меня сильно кружилась голова. Меня хватало только на то, чтобы встать к младенцу.

Поднялась с кровати, чтобы помыться в душе и переодеть чистый халат, как вдруг услышала голоса в коридоре.

- Ну что там с этой Аней?

- Отказывается даже кормить. Видеть отказывается. К ней какой-то хахаль приезжал. Не отец ребенка. Они что-то там смеялись, обсуждали. Я с малышкой зашла, а она заорала, чтоб я ее унесла, что она таблетки приняла, чтоб молока не было. И что за этой уродкой ухаживать не будет.

Спросила, чего не сделала аборт после анализов. Сказала, что даже на УЗИ не ходила и про диагноз ей было неизвестно. Вот так вот…

- Так что у нас отказница с Синдромом Дауна?

- Получается да. Только этого не хватало. Светлана Владимировна уже сама с ней говорить пошла…а она ни в какую. Говорит не нужна она ей. Такая девочка хорошая. Три с половиной килограмма, светленькая, миленькая. Это ж сейчас не приговор, и живут даже нормальной жизнью. Солнечные детки. Имя ей даже не дала. Уродом называет. У меня душа разрывается…ведь никто не возьмет. Так и вырастет не нужная никому. Таких особенных деток даже не усыновляют.

- И такое бывает. Раз в месяц стабильно есть отказники. А с таким диагнозом и не удивительно.

- Девочкиии!

Кто-то бежит по коридору.

- Представляете Анька эта Евсеева. Сбежала с больницы. Палата пустая. Вещи все забрала. Записку оставила, что от ребёнка отказывается.

- Охренеть. Вот тварь! И что теперь?

- Не знаю. Пока у нас будет, потом к отказникам. Оформить все надо и по правилам подождать. Хотя, что там ждать эта сволочь не вернется. Я ее утром видела. Накрашенная, при параде с каким-то типом целовалась.

Евсеева…Я об стену облокотилась и глаза закрыла. Евсеева. Разве у той Ани не такая фамилия? Кажется, Ира говорила. Я вернулась к постели, взяла свой сотовый и набрала адвоката.

- Да, здравствуйте, Алиса Сергеевна, это Елена Анатольевна Соколова….Да, родила как раз вчера. Спасибо большое. Мальчика….Женей назвала. Алиса Сергеевна, скажите, пожалуйста, может быть, у вас где-то записана фамилия девушки Евгения. Той, что давала показания на суде против него. Как? Евсеева? Вы уверены? Анна Геннадьевна Евсеева….я поняла. А год рождения? Спасибо вам огромное преогромное.

Я отключилась и смотрела в одну точку не отрываясь. Аня бросила ребенка Жени, отказалась от дочери. Внутри все перевернулось и будто стало трудно дышать. Синдром Дауна…Женина малышка. Сотовый в руки взяла… и поисковик открыла. С младенцем у груди до поздней ночи читала про диагноз. Читала и понимала, что не испытываю ни страха ни отчуждения… а стыд испытываю. Испанский. Как будто это не Аня малышку бросила, а я. Как будто это я отвернулась от нее и назвала уродкой.

Ночью слышала, как где-то кричит младенец надрывно, жалобно. Я с маленьким Женей на руках просидела, глядя в пустоту. Около пяти утра, толкая прозрачную кроватку пошла в детскую. Туда, откуда плач доносился надрывный. Я почему-то знала кто это плачет. Всех остальных разобрали по палатам. Там если и плакали то не долго и не так жалобно и одиноко.

Толкнула дверь и вошла внутрь. Медсестер нет, никого нет, и один младенец кричит разрывается. Подошла к кроватке, а на табличке фамилия Евсеева и дата рождения. Я малышку осторожно из кроватки взяла на руки, к себе прижала.

- Тшшш, маленькая. Тшшш. Сейчас покормлю тебя.

Присела на стул, приложила к груди. Малышка присосалась и зачмокала губками. И правда очень милая, совсем светленькая. Голодная, такая одинокая, такая несчастная. У меня от одного взгляда на нее защемило внутри и больно стало. Погладила по крошечной глловке, покачала, что-то напевая под нос.

- Это что у нас тут?

Я резко вскинула голову и увидела Светлану Владимировну. Она стояла в дверях и озадаченно смотрела на меня. Казалось, она совершенно растерялась и не ожидала увидеть меня здесь.

- Она плакала и я… я решила покормить. – набрала в легкие побольше воздуха и выпалила, - Я хочу ее удочерить.

- У нее Синдром Дауна.

- Я знаю.

- Это серьезная процедура, требует проверок и…

- Мой сын и эта девочка брат и сестра. По отцу. Я бы очень хотела ее забрать и дать ей семью. ЕЕ папа погиб. Его убили. Для меня эти дети – вся моя жизнь. У меня нет денег заплатить…правда. Совсем нет.

Светлана Владимировна какое-то время смотрела то на меня, то на девочку у меня на руках, потом на только что подбежавшую медсестру, потом снова на меня.

- Я в принципе могу оформить ее как двойню. Да, Дашка? Можем?

- Можем! И Настя молчать будет! Можем оформить! Вся команда будет молчать.

***

Я их кормила то одновременно, то по очереди. Лера мне очень помогала. Я думала у нас будет тяжелый разговор о малышке, но она восприняла все иначе.

- Мам…наверное так должно было быть. Вы не просто так вместе рожали. Ты молодец что забрала. Синдром Дауна не приговор. Мы в универе проходили такую тему. Все хорошо будет. Мы справимся. И я тебе помогу. Перейду на заочный. Работа у меня есть – прорвемся.

Не ожидала от Леры, она говорит, а у меня глаза наполняются слезами, хочется кричать от радости, от гордости, от неверия.

- Новости хорошие есть. Адвокат сказала, что можем дело выиграть насчет завещания. Отсудить у нее дом. Кажется завещание поддельное. Наняли специального человека подпись проверить, нотариус, который якобы заверял бумаги – пропал. И фирму свою закрыл. Попахивает мошенничеством. Мы еще все вместе к нам домой вернемся.

- Лер…у меня с работой сейчас все очень плохо, да и писать я пока не могу. Даже не знаю, как все будет.