Люси Уокер - Летний понедельник
— Не могу себе позволить, — ответила Денни, полузадушенная младшим племянником.
— Не дыши мне в шею, Денни, — пожаловался мальчик.
— Если не нравится, слезай с моих коленок, перебирайся к Марку.
— Мам, может, ты подвинешься немного, я тоже впереди сяду?
— Ладно, перелезай через сиденье, только смотри, не сдвинь мне шляпу на глаза.
Викки даже скорость не сбросила, когда младший сын проделывал столь замысловатый трюк.
«Надо бы мне в будущем поаккуратнее ездить, не лихачить, как Викки, — подумала Денни, — а то и вправду когда-нибудь не впишусь в поворот у Каламунды. Если только у меня есть будущее». Денни вздохнула, но, поскольку в машине стоял шурум-бурум, никто этого не заметил.
Даже на берегу, после того как они накупались и нанырялись, Денни не отпускала грусть, и она молча лежала на песочке, заложив руки за голову и глядя на далекие, еле видные на горизонте острова и коралловый риф на краю света. Действительно, на краю — она никогда не бывала за его пределами. Ослепительное солнце отражалось в океане, и вскоре глаза Денни заслезились.
Викки, растянувшаяся в полный рост на животе, посмотрела на младшую сестру и спросила:
— В чем дело, Денни?
— Это просто солнце. Я не плачу.
— Тогда перевернись, дай спине тоже позагорать.
Денни перекатилась на живот. Но слезы все текли и текли, никак не желая останавливаться. Девушка хлюпнула носом и полезла в сумку за платочком.
— Денни, ты плачешь или нет? — резко села Викки.
Если у Денни проблемы, то долг Викки, как самой старшей в семье, докопаться до сути. Это ее дело, потому что она — старшая. А по мнению Викки, только любовь может заставить женщину рыдать в яркий солнечный день на пляже Индийского океана:
Денни прочистила горло.
— Нет, мне песок в глаза попал.
— Сперва солнце, теперь песок, — потеряла терпение Викки. — Кончай морочить мне голову! Что с тобой? Расскажи мне, и покончим с этим. Ты же знаешь, я все равно рано или поздно узнаю. Ни Мэри, ни Теодора не помогут тебе так, как я.
Самая младшая сестра, Джерри, в расчет не бралась. Слишком уж она неопытная, Викки даже в голову не пришло упомянуть ее.
Денни стиснула зубы и опустила голову на руки.
— Этот парень с Холмов, Бен, он всему виной, я права? Только не говори мне, что влюбилась в него! В самом деле, Денни, причина должна быть довольно серьезной, раз ты плачешь. А ты действительно плачешь!
— Это не из-за Бена. И не надо называть его «этот парень с Холмов». И если я захочу влюбиться в него, так и сделаю, твоего совета спрашивать не стану. Между прочим, он очень милый, только вот рыцарем его не назовешь.
Викки вздохнула с облегчением. Вот они и добрались до сути. Да, все слезы мира проливаются из-за любви. Денни тоже села. Высморкалась, убрала волосы со лба, обхватила колени руками и уставилась на волны.
— Он оставил меня одну, там, на ферме. — В душе Денни начинало разгораться негодование. — Почему он так уверен, что этот Джек Смит, за которым все гоняются, не вломится ко мне и…
— Послушай меня, Денни. Мы же все предлагали тебе: приезжай, поживи у нас, пока его не поймают. Но ты ведь упрямая как ослица. Почему Бен должен отвечать за тебя и сидеть рядом? Он же на другом конце долины живет, так ведь? У него коровы, их надо три раза в день доить.
— Он приезжал проведать меня в воскресенье, а после заката уехал обратно. Просто взял и уехал. Вот так, Оставил меня одну в пустом доме. А вдруг меня бы убили во сне!
— В таком случае рыцарем его и впрямь не назовешь. — Реплика Викки прозвучала резковато. — Я сотру его в порошок. Сотру, и точка. Но ради бога, не лей ты по нему слезы. Не стоит он этого.
— Не буду, — пообещала Денни, но мокрые горошины все продолжали градом катиться по ее щекам. — Послушай, Викки, — решилась она, — дело не в этом. Есть кое-что еще. Думаю, мне Дэвид сумеет помочь.
Дэвид приходился Викки мужем, и она была абсолютно уверена, что он обязательно поможет Денни. Он так здорово справляется со всеми девичьими проблемами! Викки с жаром принялась объяснять сестре, что за белыми стенами и под зеленой крышей ее ждут заботливые руки и участливые сердца. Они решат все ее проблемы. Волнение и тепло, исходившее от Викки, сделали больше, чем угрозы инспектора Райли и холодная предопределенность мистера Страуда.
— Понимаешь… ты подумаешь, что я спятила. Я знаю, что Бен так считает, да и сама себя иногда начинаю подозревать…
Маленькая ножка бросила в их сторону песок.
— Мам, поехали домой! Мне надо вытащить яхту из воды до заката. Джимми Роуселл обещал одолжить свой спуск для яхты, а в клубе говорят, что я могу только два дня стапелем попользоваться. Мам, мне надо ее покрасить… — заканючил младший племянник.
— Послушай, милый…
Тут и остальные подоспели.
— Поехали, мам! Нам уже надоело. Можно я не буду плавки снимать? Я полотенце подстелю и не намочу сиденье.
Денни незаметно утерла слезы, поднялась, высокая, стройная, откинула назад темные волосы и вытряхнула полотенце.
— Денни, тебе так купальник идет! — восхищенно поглядела на нее племянница, будто впервые увидела. — Больше, чем маме.
— Чепуха! — обиделась Викки. — У меня фигура всегда была лучше, чем у Денни.
На этот раз Денни не стала спорить. Она развернулась и молча побрела к машине.
— Потом поговорим, — бросила ей вслед Викки. — Вот Дэвид вернется, и я ему скажу.
— Что такое с Денни, мам? — спросила девочка.
— Что-то, что имеет отношение к некоему парню по имени Бен, — объяснила Викки, собирая вещи. — Денни сама себя не понимает. Никак не разберется, влюблена она в него или нет.
Именно эту версию и выдала Викки Мэри чуть позже по телефону, за закрытыми дверями, когда сестра позвонила узнать, удалось ли ей выяснить, что за беда стряслась у Денни.
— Любовная лихорадка, я так думаю, — говорила Викки. — Денни дуется на Бена за то, что тот оставил ее одну на ферме в воскресенье вечером, как раз когда этот убийца, которого разыскивают, бродил неподалеку. О нет, она не боится. Этот парень уже далеко, так в газетах пишут. Просто расстроена из-за Бена.
— Может, надо как-то намекнуть Бену? — предложила Мэри. — Позвоню-ка я ему, пожалуй. Если мы не в состоянии уговорить Денни переехать к нам на время, пока этого парня не поймают, может, он что-нибудь предпримет. Если она ему нравится, пусть докажет это на деле.
— В этом-то вся загвоздка. Как думаешь, он влюблен в нее?
— Откуда мне знать? — бросила Мэри и дала отбой.
Мэри была уверена, что справедливость не просто должна восторжествовать — все должны увидеть, как она восторжествует. Мэри была единственной из Монтгомери, кто смешивал понятия Любовь и Справедливость.
