Алина Политова - Серпантин
— Ух, — выдохнул Герка, — а я уж было подумал..
— Давай-давай, пошевеливайся.
Георгий поплелся на кухню, включил электрический чайник и закурил, ожидая когда
закипит вода.
За окном кружился первый осенний лист, и Герка невольно им залюбовался. В
последние несколько дней его внимание стали часто привлекать разные не
замечаемые им раньше мелочи — запах реки, влетающий по ночам в открытое окно,
крики горлиц, будившие его на рассвете, вот этот вот первый желтый лист,
предвестник холодов, когда можно будет греться в машине и смотреть, как снежинки
падают на лобовое стекло. Мир вокруг него стал разноцветным, и Георгий с
жадностью нищего начал впитывать в себя этот бушующий фонтан жизни, от которого
он так долго прятался. Казалось, что так, в один миг, он познал суть
человеческого существования. Простую, примитивную, но ту единственную суть,
которая дает ощущение абсолютного счастья.
Он улыбнулся замершему на подоконник листу.
Громко щелкнул закипевший чайник, но Герка о нем уже забыл. Он тихо прошел по
коридору и заглянул в спальню. Ева сидела спиной к нему, одетая в черное
вечернее платье и что-то там поправляла впереди. Он не мог оторвать глаз от ее
обнаженной спины, смуглой и нежной, как у мулатки.
— Ты счастлива? — неожиданно для себя спросил он.
Ева повернулась и рассеянно посмотрела на Герку.
— Что?.. Да, да почти.
— Почти?
— Ну…
— Что?
— Почти. — Она лукаво улыбнулась
— Чего же тебе не хватает?
Она упала на спину, откинула голову, чтобы видеть Георгия.
— Мне не хватает тебя.
Ее глаза сказали все остальное.
Герка состроил ошарашенную гримасу.
— Что?! Не могу поверить!
— Но все равно же нельзя, — она надула губки и вздохнула.
Герка бесшумным движением метнулся к кровати и склонился над Евой
— Ну раз уж ты сама заговорила…
— Да я ничего не имела ввиду…
— Я тут подумал, что… понимаешь, есть же много разных способов…
— Фу-у, какой ты гадкий. Я не ожидала от тебя такого.
— Не ожидала?! — возмутился он. — Да ты вспомни! Это у тебя всегда было больное
воображение, а не у меня!
В ответ она лишь невинно улыбнулась.
— Не помню.
— Слушай, я серьезно. Мы ведь может как-то делать, чтобы я не умер, правда?
Может, есть какие-нибудь способы предохранения. Ты наверное не знаешь, но есть
таки штучки….
Она покачала головой.
— Я же не в лесу жила все-таки, я знаю, о чем ты, но это бесполезно. Внутренний
контакт в любом случае…убьет тебя.
— Ага. — Он внимательно посмотрел ей в глаза, что-то быстро соображая. — Спасибо
за подсказку. Значит, только внутренний контакт, как ты говоришь… но ведь
целовать тебя можно? Я ведь не умер тогда, в машине.
— Вообще-то конечно можно, но…
— Но я ведь не умру от этого?
— Нет, но все равно тебе будет потом плохо.
— Черт с ним, переживу. С этим разобрались. Ну а еще наверное можно… Ладно, если
ты все забыла, давай-ка я тебе лучше напомню. Если что-нибудь смертельное, сама
остановишь, хорошо?
Через полчаса заверещал телефон. Герка в сердцах швырнул в него подушкой, и он
сразу захлебнулся.
— Ох, как же мне погано… — пробормотал Герка и хмуро посмотрел на обнаженное
Евино тело, лежащее рядом.
— Ну ты блин красивая стала, — не выдержал он, но в голосе его восторга не
слышалось. Просто констатация факта.
Ева лениво растянула губы, что должно было означать улыбку.
— Слушай, — он обхватил ее обмякшее тело, подтащил поближе к себе, и лег
затылком на ее живот. — Слушай, это от чего же мне так погано, а? От того, что
так должно быть или от того, что ты ничего мне не сделала?
Ева зевнула и промурлыкала в ответ что-то неразборчивое.
— Чертов маленький невинный ротик, — с деланной злобой произнес Герка и легонько
пихнул ее локтем. — Ты же раньше это делала!
— Это же тоже, так сказать, внутренний контакт. Стоило ли рисковать.
— Замечательно. Мне, значит можно, а тебе нельзя, да? Просто ты ленивая
похотливая кошка, которая хочет валяться и ничего не делать.
— Мяу!
— Вот-вот.
Какое-то время они молчали. Ева рассеянно гладила его по голове, а он, о чем-то
задумавшись, разглядывал потолок.
— Как странно, — произнес он чуть слышно.
— Что?
— До чего же мне хорошо с тобой, просто невероятно… ты что, какая-то особенная?
— Ясное дело.
— Почему?
— Потому что ты любишь меня.
Он хмыкнул в ответ.
— Это ничего не значит. Полно людей на свете, которые любят друг друга. Но стоит
им расстаться, и они друг друга забывают. Пусть не сразу, но забывают. Потом
запросто влюбляются в кого-то другого. Потому что это такая человеческая природа
— забывать. Иначе уже давно род человеческий исчез бы. Но почему же тогда я не
смог тебя забыть, ведь мы не виделись столько лет! Почему, Ева?
— Потому что мы — стая, — усмехнулась она. — А вообще я не знаю. Поищи ответ
внутри себя. Если он, конечно, существует.
— Я становлюсь как Эльдар, — вздохнул Георгий, — начинаю копаться в себе, искать
какие-то там ответы… к черту все! Нужно принимать вещи такими, какие они есть,
верно?
Ева промолчала, но он чувствовал, что она улыбается.
Телефон снова подал голос.
— Просто мистика какая-то, — недовольно проворчал Герка и подполз к тумбочке, -
я же вроде сбил его.
— Возьми, это наверное Эльдар.
Герка засунул руку под подушку и достал трубку.
— Алле!
— Вот козел, ты опять торчишь у меня! — беззлобно набросился на него голос
Эльдара. — Может, ты и вещички свои ко мне перетащил?
— Чего надо? Я занят.
— Догадываюсь. Ева с тобой?
— Да-а.
— Слушай, через минут десять такси подъедет. Пусть Ева съездит к себе домой, ее
отец звонил мне на трубу, просил, чтобы она заехала.
— Интересно мне, а чего ты не послал его куда подальше?
— Не понял…
— В следующий раз так и сделай. Нечего ей там появляться.
— Ты чего, у тебя от воздержания крыша что ли поехала? Я же про ее отца говорю!
— Я тоже.
Он повернулся к Еве.
— Твой папаша просил тебя сейчас приехать. Ты как?
Она равнодушно кивнула.
— Хорошо, — снова заговорил в трубку. — Но я же и сам могу ее отвезти. Тачка-то
под подъездом стоит.
— Гер, перестань. Она же взрослый человек, пусть сама съездит. А ты посиди дома,
