Салли Уэнтворт - У каждого свои секреты
— О, Дрейк! Мне так жаль, так жаль! Я не знала. Просто Боб сказал, что у тебя есть невеста и ты должен быть уже дома, чтобы навестить ее.
Он пошевелился, прогоняя трагические картины прошлого.
— Она находится в доме инвалидов, за ней отличный уход. Я регулярно навещаю ее вместе с нашими семьями. Но постепенно надежда исчезла. Было ужасно трудно смириться с тем, что она никогда не поправится. Я знаю, что должен продолжать жить, что девушка, которую я любил, умерла, что она сама не хотела бы, чтобы я всю свою жизнь посвятил живому трупу. Но я продолжал надеяться до тех пор, — Дрейк повернулся к Элли, — пока не встретил тебя. Ты такая живая, такая жизнерадостная... Когда мы с тобой только познакомились, я злился, что ты цела и невредима, а бедная Эмма превратилась в безжизненное существо, ожидающее смерти. А еще меня злило, что я так сильно хочу тебя. Я чувствовал, что начинаю влюбляться, что подошло время оставить Эмму в прошлом.
Элли нежно убрала волосы с его лба.
— Но ты ведь никогда не забудешь ее, — понимающе произнесла она. — В твоем сердце всегда будет место, принадлежащее только ей.
— Ты не будешь возражать?
Элли покачала головой и мягко ответила:
— Думаю, я буду даже сильнее любить тебя за это.
Он улыбнулся и поцеловал кончик ее носа.
— Самое странное, что ты немного напоминаешь мне ее. Не внешне, конечно, а своим жизнелюбием. Твое присутствие наполняет мое существование смыслом, заставляет с нетерпением ожидать каждый новый день, когда я смогу увидеть тебя.
— Было не похоже, — нежно поддразнила его Элли.
— Помнишь, ты обвиняла меня в холодности? Я просто чувствовал себя предателем. Наверное, мне давно пора было начать испытывать что-то похожее. Но я долгое время не позволял себе такой слабости, поэтому, влюбившись в тебя, должен был переосмыслить свои ценности в очень сжатые сроки. Боюсь, это были не самые приятные моменты.
Представляя теперь его состояние, Элли уточнила:
— Когда это произошло?
— Около семи лет назад.
— А когда ты перестал винить себя?
Дрейк горько улыбнулся.
— Не думаю, что это когда-нибудь произойдет.
— Именно поэтому ты так заботился обо мне в Москве?
— Я ужасно боялся, что с тобой тоже может что-то случиться. Не думаю, что я выдержал бы вторую такую трагедию.
— Ничего со мной не случится, — заверила его Элли.
Дрейк грустно покачал головой.
— Тебе кажется, что ты бессмертна, что никогда ничего не произойдет с тобой. Ты так легкомысленно отправилась в Россию, рискуя всем ради какого-то безумного расследования, ради чего-то, что ты даже не можешь доверить мне, — с кислой миной заметил Дрейк.
Элли поспешно наклонилась и поцеловала его.
— Я доверяю тебе. Я готова доверить тебе даже свою жизнь. Но это не мой секрет. По крайней мере, не только мой. Однако в сложившихся обстоятельствах... — Она снова поцеловала его.
— Если все-таки ты решила мне рассказать, то советую сделать это побыстрее. Или перестать целовать меня, иначе я не смогу сосредоточиться на твоем секрете.
Элли усмехнулась и уютно устроилась на его согнутой в локте руке.
— Моя прабабушка была русской и жила как раз неподалеку отсюда. Она была балериной и часто выступала перед царской семьей. Ее попросили преподавать танцы дочерям царя. Она учила их несколько лет, но тут началась революция. Моя прабабушка была очень предана царской семье, и в последний раз, когда она виделась с ними перед их отъездом из Москвы, императрица подарила ей четыре портрета-миниатюры своих дочерей. Эти частички пасхального яйца Фаберже должны были напоминать ей о них. Это все, что Александра могла дать тогда.
— Так вот куда исчез сюрприз! Потрясающе. Прабабушка сумела сохранить его?
— В некотором роде. Оказавшийся в Москве по делам англичанин влюбился в нее, увез с собой и женился на ней. Она дожила до глубокой старости и настояла на том, чтобы меня назвали Александрой в честь императрицы. Когда я была совсем ребенком, она разговаривала со мной по-русски, рассказывала о своей жизни в России. А перед смертью взяла с меня обещание, что я съезжу на ее родину и найду сюрприз.
— Почему она не взяла его с собой?
— Они решили, что это слишком опасно. Если бы ее схватили, то миниатюры точно погубили бы ее. Поэтому она закопала сюрприз в саду своего дома.
— Так вот зачем лопата.
— Да.
Он застонал.
— Ты хочешь подставить нас обоих. Что ты сделаешь с ним, если найдешь?
— Прабабушка хотела, чтобы я сохранила его. Она сказала, это будет моим наследством от нее. Но... — Элли на секунду замолчала.
— Но? — подсказал Дрейк.
— Думаю, что передам его музею. Это часть истории России, а не моей семьи. Его место здесь.
— Я рад, что ты приняла именно такое решение.
— Так что когда мы выкопаем его, то сразу отвезем в Москву.
— Ты можешь сообщить властям его точное местонахождение, и они найдут все сами.
— Думаешь, надо сделать именно так?
Дрейк усмехнулся.
— Нет, я так не думаю. Мне самому ужасно интересно взглянуть на него.
Элли наградила его одной из своих самых лучезарных улыбок.
— В таком случае я позволю тебе помочь мне, — великодушно разрешила она.
— Премного благодарен. — Дрейк привлек ее к себе. — А теперь, пожалуй, мне стоит доказать тебе, что я настоящий.
Дождь лил целых два дня. Два длинных, чудесных дня, в течение которых они даже не выходили из дома. Они не сразу заметили яркое солнце, показавшееся наконец из-за туч на третий день их добровольного заточения. Подойдя к окну, Дрейк широко распахнул его и, облокотившись о подоконник, выглянул наружу.
— Сергей! Его машина исчезла.
— Не может быть! — Элли тоже подошла к окну и заметила, что на столе под навесом лежит аккуратно сложенное одеяло и стопка тарелок и стаканов. — Смотри, наверное, он собрал наши принадлежности для пикника. Но это значит, что он был рядом, когда мы занимались любовью, — Элли затравленно взглянула на Дрейка. — Ты думаешь, он шпионил за нами?
— Возможно. Но не волнуйся, он не мог расслышать слов сквозь эти толстые стены. И в любом случае, что бы он ни услышал, это должно было его лишний раз убедить в том, что мы парочка влюбленных. Поэтому он и оставил нас в покое.
— Надеюсь. — Элли с нетерпением подняла на Дрейка глаза. — Когда мы приступим?
— Давай отложим на денек, чтобы быть окончательно уверенными в том, что он уехал насовсем.
— Пожалуй, — серьезно согласилась Элли. — Какую еще причину мы могли бы придумать, чтобы еще немного задержаться здесь? — И, захихикав, она упала в его объятия.
