Дебора Смит - Тень моей любви
– Ты как?
– Нужно дать сердцу успокоиться, – слабо откликнулась она.
– Я сбегаю за помощью.
Я пулей вылетела из машины, радуясь, что у меня целы ноги, и оглянулась, куда бежать. Домой? Да, конечно. Нет – слишком далеко. Близко была проклятая Пустошь.
Пустошь! Большой Роан!
Но терять времени я не могла. Я побежала туда.
Когда у моих ног уже лежала дорога к дому Салливанов, я остановилась на секунду у криво висящего почтового ящика. Вот бы с небес спустился ангел и проделал оставшийся путь со мной. Пастор в методистской церкви уверял нас, что ангелы-хранители так и делают.
Я никогда раньше не была во дворе Большого Роана, никогда не была внутри его жуткого прицепа. Его ржавый грузовик приткнулся, как драная кошка, рядом с деревянными ступеньками. Я посмотрела на все это и подумала: “Ангелы меня не оставят”. Я пошла вперед.
Я осторожно ступала между гнилых пакетов, старых шин, машинных втулок, консервных банок, облепленных какими-то личинками. Меня тошнило от запахов. Я уже успела забыть их, пропитавших одежду Рони. А ведь казалось, что так будет всегда. Эта мысль прибавила мне смелости.
Я вскарабкалась по ступенькам, отодвинула полог и постучала в дверь. Через минуту постучала громче. Я услышала звук шаркающих шагов, и наконец Большой Роан распахнул дверь и сверху вниз оглядел меня. Его темные волосы казались скользкими, на футболке – мокрые пятна, металлическая нога, слава богу, была пристегнута и не видна под штаниной.
– Чего надо? – проворчал он, качаясь из стороны в сторону. На меня пахнуло перегаром. “Ну где же этот проклятый ангел?”
– Можно мне позвонить от вас, сэр?
– Какого черта?
– Прабабушка попала на дороге в аварию. Я должна позвонить.
Рони, Рони приедет за нами.
– Хм. – Он почесал голову. Губы его сложились в нечто похожее на улыбку. Глаза налиты кровью, на щеках – красные пятна лопнувших сосудов.
Он чуть отодвинулся в сторону, и я протиснулась мимо него. Пробраться между поломанной мебелью могла разве что собака. В тухлом воздухе бесполезно жужжал настольный вентилятор. По маленькому черно-белому телевизору с наклонившейся антенной показывали баскетбольный матч. Повсюду валялись жестянки из-под пива и винные бутылки.
– Ты меня боишься? – спросил Большой Роан.
– Нет, сэр. – Я ткнулась рукой в спинку кушетки, в воздух поднялось облако пыли.
Большой Роан тяжело плюхнулся в просевший зеленый шезлонг. Он не произнес больше ни слова, просто наблюдал за мной, расставив ноги, как будто специально для того, чтобы загородить мне дорогу.
На куче журналов совсем рядом с Большим Ровном стоял грязный черный телефон. Из-под аппарата была видна половина фотографии голой женщины на обложке журнала.
Я, как коза, перепрыгнула через искусственную ногу Большого Роана.
Пока я набирала номер, Роан не сводил с меня мутного взгляда. Бог знает, какие мысли бродили в его одуревшей от пьянства голове. Я сжимала в руке трубку. Гудки, гудки. Рони был где-то во дворе. Ну все. Он не услышит. Больше дома никого нет. Не надо было мне бежать сюда, на Пустошь, к Большому Роану с его злобным испитым лицом, пугающими глазами, отвратным видом.
– Алло, – ответил Рони.
Нет, ангелы все-таки существуют.
– Приезжай за нами! У нас авария! На Пустоши. Прабабушка сидит в своей машине. Слышишь – я на Пустоши! Приезжай за нами!
– Клер, быстро выходи обратно на дорогу, – тут же сказал он. Голос его был хриплым, настойчивым, он, видимо, старался не показать, как он взволнован.
Я испугалась по-настоящему.
– Уходи сейчас же, – сказал он. – Я возьму машину дедушки Мэлони и буду через пять минут.
– Хорошо. Поторопись.
Я осторожно положила трубку на место.
– Спасибо, мистер Салливан. – Мой голос дрогнул. – Я подожду на дороге. Спасибо.
Я повернулась. Большой Роан по-прежнему не спускал с меня глаз. Неожиданно он положил свою металлическую ногу на кушетку, перегородив мне путь к выходу. Как будто шлагбаумом, перекрывая переезд через железную дорогу, когда по ней идет поезд. Похоже, мои ангелы все же покинули меня. Или нет?
– Это был мой парень? – спросил он хрипло. – Ты вопила, чтобы он приехал за тобой.
– Я… мне нужно идти, мистер Салливан.
– Нет, черт побери, ты останешься здесь. Я хочу поговорить с тобой.
Я не могла оторвать взгляд от его ноги, казалось, что под брючиной одна голая кость, как у скелета.
– Мистер Салливан. Я хочу уйти. Сейчас приедет Рони, я должна встретить его у машины. – Похоже, я зря лишний раз упомянула имя его сына.
Он проворчал:
– Дерьмо, – и не шевельнулся. Я тоже не двигалась. Мы, не отрываясь, смотрели друг на друга. Казалось, прошла вечность.
Он неумолимо сверлил меня жестким взглядом, как будто хотел проделать дырку у меня в голове и посмотреть, что там. Я изо всех сил делала вид, что мне все равно. По телевизору все еще шел баскетбол. Я слышала гомон зрителей и стук мяча. Слышала, как у меня в ушах стучит кровь и часы на телевизоре отсчитывают минуты.
Наконец он наклонился вперед и прошептал:
– Ты настроила против меня моего парня.
У меня застыла кровь в жилах.
– Нет, сэр, – прошептала я. – Нет, это неправда.
– Что в тебе такого особенного? – Он протянул руку и схватил меня за рукав футболки. Я съежилась. Его пальцы подтащили меня ближе. – Слишком хороша, чтобы со мной разговаривать?
– Я же разговариваю. Слышите? Разговариваю. Но мне нужно идти, сэр.
– Чем ты его взяла, пушинка? Он продолжал понемногу тащить меня к себе, растягивая рукав футболки.
– Ты маленькая рыжая любительница лезть в чужие дела. Небось, считаешь себя хорошенькой куколкой.
Вежливость не помогала. Я попробовала быть твердой.
– Отпустите мою майку. Уберите с дороги ногу. Немедленно. Или я… Я все расскажу папе, он вышибет из вас дух.
Любой, у кого мозгов чуть больше, чем у пня, знает, что не следует связываться с детьми Холта Мэлони.
Глаза Большого Роана сверкнули. Они были у него не серые, как у Рони, а какого-то размытого непонятного цвета и прятались под опухшими веками, как глаза аллигатора в глинистой воде.
Он сильно дернул меня за рукав.
– Ах ты, папина дочка! Ты, маленькая вертящая задом сучка с мокрым хвостом! – Его пальцы хищно потянулись к моим волосам.
Я со всей силы двинула его кулаком в лицо.
Большой Роан на мгновение застыл в изумлении, потом схватил меня обеими руками и прижал к себе. Я визжала, брыкалась, махала во все стороны кулаками. Мне удалось снова ударить его в лицо. Но тут уж он отвесил мне такую затрещину, что в голове у меня зазвенело, из глаз посыпались искры. Я не понимала, где я.
