Аира - Я знаю - ты врёшь!
— На кой ты к Ленке полез обниматься? — спросил его Тим, устало проведя рукой по лицу и взлохмаченной бороде.
— Она ревела, — возмутился невинно обвиненный. От нечего делать он выглянул в зал в распахнутую дверь коридорчика. И возмущенно замер. Сейчас, когда до выступления оставалось не так много времени, зал был полон. Впрочем, по вечерам здесь всегда было оживленно и специально выловить кого-то из толпы было бы, наверное, проблематично. Глеб и не старался, но взгляд сам собой зацепился за столик у окна совсем рядом со сценой. Он даже не сразу понял, чем привлекла его эта парочка, но уже через несколько секунд до него вдруг дошло, что эта красивая девушка в откровенном незнакомом платье — его Лин. И сидела она ссс… Костей, который… совал ей в рот еду из своей тарелки, а Лин радостно смеялась!
— Что за нах**?!
— О, как у вас, — кажется Тим тоже определил, что так ошарашило друга. И неожиданно серьезно добавил: — Только не реви. Глеб хотел возмутиться, но вдруг обнаружил, что действительно близок к этому — к горлу подступил какой-то комок, глаза непривычно жгло… И он часто-часто заморгал.
— Вот так, хорошо, — Булыгин схватил приятеля за плечо. — Истерик не надо.
— Я его убью…
— Не думаю, что твоей смазливой роже понравится тюряга, — жестко произнес Тим и дернул его от двери. — Пойдем, у нас выступление. С этим парнем мы потом разберемся. И ты сам виноват. Все тянешь резину за хвост…
— Умный, да?
— Опытный…
* * *Чувство неловкости зашкаливало. Господи, чего я хотела добиться придя сюда с другим парнем? И пусть Косте до девушек как до фонарного столба, Глеб-то об этом не знает. И что он обо мне подумал тогда? Сама представив, что подумала бы увидев Глеба с другой девушкой, лишь уныло вздохнула — вывод напрашивался сам собой. Вот и что теперь делать? Дождаться, когда выступление закончится и попробовать поговорить с ним? А если Глеб не захочет? Песня неожиданно закончилась, музыка смолкла, а к Хлебушке подошел огромный бас-гитарист (неужели Тим?), отвлекая его внимание на себя, так что я смогла наконец отвести глаза в сторону и взглянуть на своего коллегу. Жаль его разочаровывать…
— Костя, — обратилась я к молодому мужчине и когда тот обратил свой горящий восторгом взор на меня, продолжила: — Извини, но Глеб вовсе… вовсе не такой…
— А, не переживай, — отмахнулся мужчина. — Я уже всё понял. Он так прожигал тебя взглядом, что только слепой не заметил бы… В связи с чем… Ты не против, если я уйду чуть раньше, чем закончится выступление? — Костя криво усмехнулся. — Что-то мне подсказывает, что в противном случае целым мне до дома не добраться.
— Я не против, — чуть улыбнулась я, испытывая облегчение от того, что по крайней мере с Костей все разрешилось.
— Эй, — парень вдруг нахмурился, бросив задумчивый взгляд на Глеба. Тим от него уже отошел и сосед вновь буравил меня взглядом. — Он же ничего тебе не сделает?
— Нет, — уверенно мотнула я головой. Подумав, послала Глебу воздушный поцелуй и улыбнулась, заметив, как он непонимающе нахмурил брови. Посидев со мной еще минут 20, Костя расплатился и, подмигнув мне, ушел. Гораздо позже я задумалась, как же он расплатился за выход и даже спрашивала его об этом, но парень лишь загадочно улыбался в ответ. Сейчас же его уход оказался весьма своевременным — песня с мрачноватым юморком о любви некроманта оказалась последней. Парни из группы быстренько свернулись и исчезли со сцены. У солиста, кстати, отличное произношение, а вот Глебкины таланты в иностранном языке я так и не проверила — позор мне. Боясь, что Хлебушек сбежит так и не поговорив со мной, я еще во время выступления решила, что буду караулить его у входа. Можно было, конечно, и до дома потерпеть, наверное, но мне почему-то казалось, что лучше расставить все точки над «i» здесь и сейчас, не откладывая. Посему, едва парни скрылись в служебном помещении, я покинула зал и направилась к гардеробу с пожилой «нимфой».
— Э-э, девушка, девушка подождите. Я удивленно обернулась, почему-то уверенная, что обращаются именно ко мне. И это действительно было так. Ко мне направлялся довольно высокий молодой мужчина с небольшой бородкой и усами.
Почему-то вдруг подумалось, что это кто-то из администрации кафе.
Может Костя не полностью счет оплатил? Испытывая неясную тревогу, я вопросительно уставилась на мужчину и тот успокаивающе улыбнулся.
— Добрый вечер. Я владелец кафе, Севастьян, — он сжал мои пальцы и мне на секунду показалось, что мужчина сейчас их еще и поцелует, но он не стал. — Как Вам понравилось в «Любовных историях»? Уфф, всего лишь…
— Очень понравилось, — честно призналась я.
— Почему же Вы так рано уходите? — его рука переместилась выше и теперь удерживала меня за локоть. Откровенно говоря, мне стало не по себе.
— Я не ухожу, — ответила я осторожно. — Я здесь жду своего молодого человека, — мне подумалось, что если этот владелец маньяк (да-да, еще один на мою голову) может факт наличия где-то поблизости моего МЧ его спугнет. Но я ошиблась.
— Замечательно! — непонятно чему обрадовался Севастьян, при чем на лице его отразилось явное облегчение: — Давайте вместе подождем. На самом деле я бы с удовольствием обошлась без такой вот странной компании. Успокаивало только то, что здесь же сидел «Купидон» с любопытством таращивший на меня и своего шефа светло-голубые глаза, да и «нимфа» была неподалеку. Минуты две, показавшиеся вечностью, я с постным видом стояла рядом с жизнерадостным владельцем кафе, размышляя о том, что у данного заведения наверняка есть запасной выход и Глеб, может быть, уже ушел через него, в то время как я застряла тут с этим неадекватом. И я уж совсем было решилась выдернуть свой локоть из расслабленных пальцев Севастьяна, когда из зала вдруг выскочил парень в темной толстовке с глубоким капюшоном, почти полностью скрывающим лицо. Вид у него был какой-то… словно за ним гоняться, но вместо того чтобы выскочить за дверь, он подлетел к нам.
— Нам надо поговорить! — заявил парень голосом моего соседа и вцепившись мне в руки так, словно всерьез опасался, что я сбегу, оттащил меня подальше от входной двери, к небольшому диванчику.
Капюшон при этом съехал набок, демонстрируя лихорадочно блестящие глаза на взволнованном, плохо отмытом от грима лице, кажущимся от этого жутковатым.
— Надо, — кивнула я. Мне почему-то казалось, что Глеб будет орать. А он смотрел на меня встревоженно и тихо, будто пытаясь что-то прочесть по моим глазам и эта тишина настораживала.
Интересно, успокоится он, если я вот так вот просто возьму и скажу, что люблю его?
