Джоди Питт - Любовь на краю света
9
— Элма, — послышался у нее над ухом его шепот.
Она попыталась что-то произнести в ответ, но с ее губ слетел только еще один вздох.
— Знаете, вы прекрасны.
В ее мозгу словно взорвалась бомба.
— Ч-что вы сказали? — пролепетала она, уставясь широко открытыми глазами в лицо Крейтону.
В его глазах она увидела нежность, и судорога сжала ей горло, не дав произнести больше ни слова. Внезапно Элма поняла, что они отдалились от основной группы танцующих и теперь находились одни, окруженные тьмой. Казалось, весь мир остался где-то далеко-далеко, а приглушенные звуки музыки почти не нарушали их уединения. По коже Элмы пробежал холодок, когда молодая женщина догадалась, что сейчас последует. Нет! — истошно вопил здравый смысл, он не сделает этого! Не дыша, она завороженно смотрела на Крейтона, не сделав ни единой попытки высвободиться. Он был фантомом, призраком, который вот-вот растворится в ночи, оставив ее один на один с глупыми фантазиями. Между тем Крейтон продолжал удерживать ее рядом одним пронзительным взглядом. Хотя и его не требовалось — в душе Элмы росло непреодолимое желание быть все ближе и ближе к нему, так близко, как она не была еще ни с одним мужчиной.
Глаза Крейтона сверкнули огнем, смысл которого был ясен без слов, и у Элмы перехватило дыхание. Ток неудержимого желания пронесся по ее телу, и одним безумным движением она обвила руками его шею. Вся дрожа и лишь надеясь, что она правильно угадала его состояние и на сей раз не будет грубо отвергнута, Элма приоткрыла пылавшие жаром губы, жаждущие поцелуя.
По лицу мужчины прошла тень, отразившая борьбу чувств. Затем, пробормотав сквозь зубы короткое проклятие, он резко прижал женщину к себе и впился губами в ее полураскрытые губы. Резкость поцелуя почти лишила ее возможности дышать, однако она продолжала что есть силы сжимать его шею руками, принимая и его агрессивную страсть, и его нежность.
Пораженная его ответной реакцией на свой порыв, Элма млела от удовольствия, и пальцы ее ласкали мягкие волосы на его затылке. Ничего не соображая, она могла только отдаваться блаженству, которое вызывали в ней чувственные прикосновения мужских губ, его сильные руки, охватившие ее стан. Все остальное не имело значения.
Но скоро, очень скоро наваждение исчезло. Со сдавленным стоном Крейтон оторвал свои губы от ее губ.
— Нет… — прошептала женщина, почувствовав, что не в силах добровольно отказаться от подобного наслаждения.
Но он уже мягко отстранился и держал Элму на расстоянии вытянутых рук, не давая приблизиться.
— Элма, не надо. Мы не должны…
Почувствовав себя совершенно потерянной, она вгляделась в лицо мужчины. В его глазах читались дикая, ничем не сдерживаемая страсть и в то же время горе потери, отчаяние, заставившие глаза Элмы наполниться слезами. До нее наконец дошла причина его страданий — чувство вины, которое не покидало Крейтона, и в порыве сочувствия она нежно погладила его по щеке, приговаривая:
— Пожалуйста, не думай, что этим ты предаешь память жены. Я понимаю твои чувства, тебе кажется, что ты виноват, но это вполне естественно после того, как…
— Я понимаю, ты хочешь мне помочь, — прервал он ее, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал ровно, — но ты ошибаешься. Я вовсе не думаю, что чем-то оскорбляю память Мелли. — Его губы скривились в горькой усмешке. — Если бы все было так просто.
— Прости… — начала она, обескураженная загадочной фразой. Глаза Крейтона сузились: всего секунду назад он сжимал ее в объятиях, а сейчас смотрел как на врага.
Ее сердце охватила беспросветная тоска, ибо именно сейчас она обнаружила, что означали все те любовные песни, которые уже не первый день звучали у нее в голове: она уже стала женщиной Крейтона, телом и душой, с того самого момента, как ее зажег его поцелуй. Трагическая ирония состояла в том, что ее избранник совершенно очевидно сожалел о случившемся.
— Скажи, — взмолилась она, — в чем я виновата?
— Ни в чем, — отрезал он. — Вина только моя. С самого начала и до конца. — И, сменив тон, произнес значительно мягче: — Прости мою слабость. Больше это не повторится.
Наблюдая, как он поворачивается и уходит — во второй раз! — Элма застыла как изваяние, пораженная его словами. Неизвестно, они ли, холод ли ночи были причиной, но молодую женщину снова начала бить дрожь. Музыка стихла, и вместе с ней в душе Элмы погас последний луч надежды. Раз побывав в объятиях этого необыкновенного мужчины, она уже никогда не прельстится ласками других.
Тихо опустившись на покрытый пеплом песок, Элма обхватила плечи руками, чувствуя себя одинокой и покинутой. И всякий раз, когда очередная волна набегала на берег, в ее мозгу эхом отзывались последние слова Крейтона. Словно змеиное шипение: Больше это не повторится. Больше это не повторится…
Было шесть часов вечера. Элма готовила куриную запеканку. Бен и Адел отправились навестить друзей в деревню. На протяжении всего дня Элма и Крейтон старались — ради детей — скрывать свои чувства друг к другу, но теперь, когда они остались одни, эти чувства вырвались наружу, отчего в доме повеяло холодом. Не было слышно ни звука, если не считать позвякивания ложки о кастрюлю да шелеста перелистываемых в гостиной журнальных страниц, где в это время находился хозяин дома. Закинув ноги на кофейный столик, он как будто ничего не замечал, всецело отдавшись изучению журналов. Однако от внимания Элмы не укрылась та скорость, с которой он перелистывал страницы: даже с дипломом об окончании курсов быстрого чтения понять что-либо из прочитанного с такой скоростью было невозможно.
Хлоп. Хлоп. Хлоп. Три страницы за две секунды. Мистер Скорочтение опять разыгрывает спектакль. Вернувшись к своим исконно женским обязанностям, Элма заглянула в поваренную книгу и скорчила гримасу. Интересно, положила она карри или забыла? Эта приправа способна превратить блюдо в гастрономическое совершенство или же сделать его абсолютно несъедобным.
— Вы любите карри? — сдержанно спросила она.
— Нет, — последовал столь же сухой ответ.
Услышав это, Элма с легким злорадством высыпала в готовящееся блюдо изрядную порцию индийской острой приправы. Пусть мистер Это-Больше-Не-Повторится осознает, насколько мало Элму заботят его пристрастия и антипатии.
Он с шумом перевернул еще одну страницу, холодно заметив:
— Думаю, у нас сегодня на ужин будет карри.
— Куриная запеканка с карри.
— А когда точно появился этот предлог «с»?
— Около пяти секунд назад.
Элма услышала, как журнал с силой был брошен на столик, и в следующую секунду услышала первые признаки приближения по-настоящему рассерженного мужчины. А когда кафельная плитка на полу в кухне скрипнула под тяжестью его ботинок, женщина почувствовала беспричинный ужас. Исключая саму возможность встретиться с Крейтоном взглядом, она начала лихорадочно резать лук — опасное занятие, учитывая, что нож был остро заточен, а Крейтон находился слишком близко, чтобы руки Элмы сохраняли необходимую твердость.
