Джейн Кренц - Непростой союз
Если убежит, ему, может быть, придется много потрудиться, чтобы найти ее. Она может исчезнуть так, что придется искать ее несколько дней или да же дольше. А когда он ее разыщет, может оказаться, что шантажист уже нашел ее. И один Бог знает, что может случиться, если этот сукин сын доберется до нее первым.
Но как можно удержать женщину от побега? В особенности если ее нервы на пределе от неуверенности и страха? Тор понимал, что, если она будет доверять ему полностью или будет уверена, что принадлежит ему, она сможет успокоиться и дать ему возможность заняться выяснением личности шантажиста. Значит, ему придется вести два сражения — за доверие Эбби и погоню за ее мучителем.
Непрочность их положения отравила им всю вторую половину дня. Тор предусмотрительно убрал фотографии и вырезки с глаз долой, но они прочно вошли в сознание Эбби. Она сделала вид, что читает журналы, которые купила в поселковом магазине, потом молча пыталась решать кроссворд и не просила при этом помощи у Тора. Он видел, как она выпила пять или шесть чашек кофе, и спросил себя, смогут ли витамины, которые она пила каждые полчаса, справиться с действием кофеина.
«Сколько времени она еще выдержит, прежде чем попробует убежать? — мрачно думал он. — Объявит ли она просто, что желает, чтобы ее отвезли домой, в Портленд? Или сегодня вечером схватит ключи и ускользнет одна? Интересно, когда другие люди говорят, что у них нервы на пределе, представляют ли они, каково это?» Его нервы быстро приближались к состоянию оголенного искрящегося провода. Он не мог придумать ни одного подходящего слова — ни успокаивающего, ни шутливого, ни озадачивающего. Молчание, нависшее над ним и Эбби, с каждым часом тяжелело и становилось не пробиваемым.
Может быть, рассказать ей больше об его изначально обреченной на неудачу семейной жизни? Нет, этой темы лучше вообще не касаться. Да и что он может рассказать? Этот брак был катастрофой от начала до конца. Начнет описывать его мрачные подробности, Эбби может подумать, что он не договаривает все до конца.
Если расскажет ей про свои обманутые надежды, про гнев и замешательство, которые он чувствовал во время своего короткого брака, она решит, что он ищет себе оправдание, в котором вовсе не нуждался, поскольку действительно невиновен в смерти жены.
Нет, эту тему надо вычеркнуть Может быть, снова попытаться вовлечь ее в расследование шантажа? В конце концов, сейчас они должны были бы изучать список ее знакомых с учетом новой информации. Однако не похоже, что Эбби интересно заново просматривать этот список.
И все же они что-то упустили. Тор был уверен в этом. Шантаж — преступление близкого человека, преступник должен располагать не только конфиденциальной информацией о жертве, но и знать, насколько сильно эта информация может повредить. Значит, он достаточно близок к жертве, и этого нельзя упускать из виду. Кто бы ни угрожал Эбби, это не посторонний подонок, которому случайно попали в руки несколько фотографий.
В течение всего прошедшего в молчании обеда, который Тор приготовил сам, его мысли разлетались рикошетом между возможными кандидатами на роль шантажиста и неотложной необходимостью справиться с отчуждением Эбби, которая все больше отдалялась от него.
Лишь когда они уже сидели у огня и мелкими глотками потягивали коньяк. Тор решил, что задачи надо расположить по порядку. Он сойдет с ума, если не соединит себя и Эбби неразрывной связью раз и навсегда.
Он взглянул на нее из-под полуопущенных ресниц. Эбби будто находилась за миллион миль от него, не отрываясь, смотрела на потрескивавший огонь, и Тор заметил яркий румянец на ее щеке. Может быть, планировала свой побег. Утром он проснется и обнаружит, что ее нет.
Тор почувствовал спазм в животе и понял, что не может допустить, чтобы это случилось. Теперь она принадлежит ему — все равно, знает она это или нет. В этот момент ему пришел на ум только один способ заставить ее узнать — самый древний. Чтобы Эбби наверняка была с ним утром, уложить ее вечером в свою постель и продержать в ней всю ночь. То, что он не смог придумать ничего лучшего этой чрезвычайной меры, свидетельствовало не в пользу его ума. Но он действовал наверняка и был уверен, что это правильно.
Широко расставив ноги, он наклонился вперед, аккуратно поставил рюмку с коньяком перед собой на кофейный столик и заговорил, сосредоточенно глядя на янтарную жидкость в ней:
— Как ты собираешь сделать это, Эбби? Попытаешься украсть ключи среди ночи или поднимешься наверх, соберешь вещи и потом потребуешь, что бы я тебя отвез обратно в Портленд?
Эбби повернула голову. Тор прочел в ее глазах изумление и чувство вины и весь напрягся: он понял, что почти угадал ее мысли. Неужели она не поняла, что он не может дать ей уйти? Не может отпустить ее сейчас, после всего, что они пережили вместе.
— Я мог бы сказать, что не повезу тебя в Портленд. Поэтому, думаю, остается только одна возможность — украсть ключи, — протянул он, не сводя глаз с огня. Тор чувствовал, как нервничает Эбби. Она сидела на дальнем конце софы и вглядывалась в его лицо, которое видела в профиль. Должно быть. Тор испугал ее, но это неизбежно, он и сам был очень испуган.
— О чем ты говоришь? — жестко спросила Эбби. — Я не намерена красть ключи от машины.
— Нет? А как же тогда ты собираешься убежать этой ночью?
— Кто здесь говорил про побег?
— Эта мысль написана у тебя на лице с тех пор, как принесли этот конверт. Ты думаешь, я не могу читать по глазам? Думаешь, я не вижу в них страха?
— По-моему, повод испугаться есть, — возразила она.
— Может быть, и есть, но не меня.
Она вскочила с софы:
— Тебе не приходит в голову, что я могу бояться не тебя, а за тебя?
Но, говоря это, она не смотрела на Тора, и он догадался, она не хочет, чтобы он видел выражение ее лица.
— Тебе незачем бояться за меня. Быть с тобой в этом деле — мой выбор. Не оправдывай себя этим, Эбби.
— Я не ищу себе оправдание! — Эбби повернулась к нему лицом, высоко подняв голову. Ее тело напряглось от волнения. — Это моя проблема. Тор. Я не имела права втягивать тебя в мои дела. С твоей стороны очень любезно, что ты мне помогаешь, но я...
— «Очень любезно»! — сдержанно возмутился Тор и плавным, упругим движением спрыгнул с софы.— Эбби, к тому, что я чувствую к тебе, меньше всего подходит слово «любезно». Я никогда не имел ни малейшего желания быть с тобой любезным. Я хочу положить тебя в свою постель. Я хочу защищать тебя. Я хочу, чтобы ты в глубине своей души знала, что принадлежишь мне. Но все это не имеет ничего общего с понятием «любезно».
