Ирма Уокер - Его единственное условие
Место, куда Пол привез Меган, оказалось не квартирой холостяка, а домом весьма внушительных размеров, одним из богатых особняков на Бей-стрит, выходивших окнами на залив. Просторная гостиная была обставлена антикварной мебелью, способной вызвать зависть хранителя музея. Обои приглушенных красных тонов, бархатные шторы, подчеркивавшие старомодную красоту стрельчатых окон, – все это создало у Меган впечатление, что она на машине времени перенеслась на сто лет назад.
– Должно быть, заниматься гинекологией – весьма прибыльное дело, – заметила она с улыбкой. – Когда я проезжаю по вашей улице на Рождество и вижу, как изысканно украшены дома снаружи, то всегда думаю – а кто же в них живет?
– Я унаследовал этот дом от деда, – пояснил Пол, – вместе с мебелью. Он занимался морскими перевозками и немного – коллекционированием. В знак уважения к семейным корням я решил сохранить дом в том виде, в каком его оставил дед, чем приводил в неистовство свою жену. Ей были больше по душе вещи ультрасовременные – например, диваны и стулья с хромированными подлокотниками. Дом я покажу вам позже, а пока…
Пол подвел Меган к старомодному дивану с высокой спинкой.
– …сядьте и расслабьтесь, а я тем временем принесу вам выпить. У меня есть неплохое сухое вино. А может быть, вы хотите перекусить? К сожалению, у прислуги сегодня выходной, но я могу соорудить какой-нибудь сандвич…
– Не беспокойтесь, я не голодна. А вот вы из-за меня остались без ленча. Покажите, где я могла бы привести себя в порядок, и я сейчас же уйду.
– Но не раньше чем мы поговорим. Обождите, я через минуту вернусь.
Меган редко пила спиртное днем, однако бокал вина, предложенный Полом, прикончила одним залпом. Тепло, разлившееся по ее телу, было как раз тем, в чем она сейчас нуждалась больше всего. Мгновенно исчезло ощущение, что она ведет себя как дура, а после второго бокала Меган почувствовала себя легко и свободно.
Они начали говорить – о Майкле, о работе, словом, обо всем, кроме проблем, мучивших Меган, и, хотя внутренний голос подсказывал ей, что уже давно пора распрощаться с гостеприимным хозяином и вернуться на работу, она по-прежнему сидела на удобном старинном диване, не делая даже попытки встать.
Именно это нежелание возвращаться в ведомство мистера Фарадея заставило Меган согласиться еще на один бокал вина, хотя она дала себе слово, что сделает не больше пары глотков. Она всегда плохо переносила спиртное, а три бокала намного превысили бы ее обычную норму. Но через несколько минут Меган с удивлением обнаружила, что так увлеклась рассказом Пола – оказывается, его дед в молодости был моряком и немало повидал на своем веку, – что выпила вино до дна. Неужели ее настолько мучит жажда? Или она сознательно оттягивает момент ухода, лишь бы не возвращаться к противному Милтону Фарадею и не выслушивать его нудные лекции о необходимости экономии?
Поставив пустой бокал на мраморный столик, Меган попыталась встать и с удивлением обнаружила, что ноги ее не держат. Сандерсон тут же бросился к ней и, взяв за локоть, не дал упасть.
Они стояли так близко, что Меган чувствовала на своей щеке его дыхание. Прядка волос, выбившаяся из ее всегда безупречной прически, слегка взлетела в такт этому дыханию и почему-то казалась странно эротичной. Должно быть, Пол тоже это почувствовал. Наклонившись, он поцеловал Меган.
Она могла бы легко избежать этого поцелуя, стоило чуть повернуть голову. Но какое-то внутреннее чувство – то ли потребность в человеческой близости, то ли желание ощутить прикосновение Пола, то ли простое любопытство – остановило Меган. И вот уже его губы, более мягкие и чувственные, чем у Тони, коснулись ее рта. Словно искра пробежала по ее телу, разжигая едва тлевший огонь. Она с жадностью отвечала на поцелуй, самозабвенно обвив шею Пола руками.
Поцелуй, казалось, длился вечно, утоляя любовный голод, который давно томил Меган и который с недавних пор был не в силах утолить Тони. Руки Пола легли ей на бедра. Он так тесно прижал ее к себе, что по естественной мужской реакции Меган поняла, насколько она желанна.
Жар его тела, учащенное биение сердца, прерывистое дыхание – все это действовало на Меган как некий любовный напиток. Зная в глубине души, что надо бы остановить Пола, она тем не менее не прерывала поцелуя, позволяя этому привлекательному мужчине касаться ее груди и наслаждаясь сознанием того, что она для него так привлекательна. Иначе почему его руки так дрожат, когда он нежно проводит ладонью по ее телу?
Тихий шепот Пола вернул Меган к действительности.
Что она делает? Зачем позволяет этому человеку, пусть даже он далеко ей не безразличен, обнимать и целовать ее? Меган понимала, что не может винить Пола. Она сама дала ему почувствовать способом, известным каждой женщине, что не против того, чтобы он ее поцеловал. Она не стала протестовать и тогда, когда поцелуй начал перерастать в нечто большее.
Когда наконец она оттолкнула Пола, лицо ее пылало от смущения и она не смела даже поднять глаза. Пол послушно выпустил Меган из объятий и с грустным вздохом проговорил:
– Благодарю. Мне очень этого хотелось.
Меган рассмеялась. Как это на него похоже – шуткой смягчать неловкость!
– Ну как на тебя сердиться? – проговорила она, отсмеявшись. – Мне следовало бы отругать тебя за то, что ты пытаешься меня соблазнить, а я…
Она махнула рукой и продолжала:
– Благодарю за то, что ты не стал настаивать. Я сейчас в таком настроении, что могла бы оказаться легкой добычей.
– Понимаю. И прошу прощения.
– Тебе не за что извиняться, – честно ответила она. – Я могла бы приписать все, что случилось, действию вина, но на самом деле мне самой этого хотелось. Беда в том, что я слишком привязана к Тони. У нас есть свои проблемы, но я надеюсь… я надеюсь, что все еще наладится и, значит, у Майкла будет отец. Пусть не слишком заботливый, но все же отец. Мужчина в доме, где растет ребенок, – это так важно! Он мог бы брать с него пример… Если мы разведемся, сомневаюсь, чтобы Тони захотел часто видеться с сыном. И тогда Майкл вырастет без отца, как выросла я сама…
Пол хотел что-то сказать, но Меган жестом остановила его.
– И потом, у Тони много родственников. Мне хотелось бы, чтобы Майкл стал частью большой семьи, где у него будет куча двоюродных братьев и сестер, дядей и теток. Ну и, конечно, бабушка! Ведь Тони – единственный сын мамы Сабеллы, а Майкл – единственный из ее внуков, кто носит это имя. В случае развода меня как бывшую жену Тони и на порог этого дома не пустят. О, я уверена, что они по-прежнему будут с радостью приглашать Майкла – мама Сабелла души в нем не чает, – но в подобной ситуации это может морально травмировать ребенка.
