Маргарита Южина - Зазноба подкаблучника
– Пусть это останется нашей маленькой тайной, – махнула рукой Элеонора Юрьевна. – Куда нам садиться?
Коровина больше не стала глумиться над родней и всем нашла место. Правда, строптивый Роман Федорович все же улучил момент и пересел ближе к Марии Адамовне. Следом за ним, гремя стулом, перебралась Лидия и, естественно, баба Нюра. Это еще хорошо, что народ за столами уже сидел не так плотно и безвылазно: люди все больше танцевали, а то и вовсе сидели по парочкам в курилках, выходили подышать свежим воздухом и вообще – интимно общались.
А в зале между тем зазвучала медленная музыка и… Боже, ну надо же, сам Угаров поднялся и подошел пригласить Марию Адамовну на танец.
Конечно, у нее что-то там где-то екнуло, и в душе даже шевельнулось прежнее чувство… Теперь, когда на нее пялилась Элеонора Юрьевна, было самое время показать, как она еще востребована мужчинами, и Мария Адамовна согласилась на танец, однако… Роман Федорович как-то уж очень ловко подскочил, ухватил женщину за руку и выдернул на середину зала, где уже качались некоторые пары.
– Позвольте мне вас пригласить, – чуть запоздало вспомнил он. – Вы знаете… я вот сейчас смотрю… Вы напоминаете мне… эдакую… хозяйку таверны! Веселую такую вдову!
– Ну знаете! – возмущенно дернулась Мария Адамовна. – Мой муж… конечно, он немного не в себе! Но не до такой же степени! Думайте, что говорите! Я вот, к примеру, совсем себя вдовой не ощущаю!
– Да ну что вы! Это я просто к слову… ассоциация, так сказать… – принялся объяснять Роман. – Я же режиссер по профессии. И просто не могу пройти мимо фактурных образов. Вот… Как вы считаете, с чего я так прикипел к вашей бабушке? Ну? Подумайте!
– Я и сама хотела вас спросить, с чего бы это? – строго уставилась на него Мария Адамовна. – Квартира все равно на нас переписана, родственников у бабы Нюры куча, наследства – ни фига. И что вас к ней тянет?
– Да то и тянет! – радостно блестел глазами начинающий режиссер. – Я же… Понимаете, моя мечта – поставить исторический фильм… Ну, скажем, века восемнадцатого… Я уже даже несколько книжек прочитал! А ваша Элеонора Юрьевна, она ведь… будто из того века! Такая же… В общем, мне видится, что раньше все такие были: важные, чопорные… К тому же, я думаю, она и сама может еще кое-что помнить.
Мария Адамовна вытаращилась на Романа.
– Я подозреваю, что восемнадцатый век она помнит смутно, – скривилась Коровина. – Хотя… мы можем ее спросить.
Бросив кавалера посреди танца, Мария Адамовна устремилась к столу, где в нервном ожидании томились Лидия и баба Нюра. Правда, Авдея с ними не было, Тонечка Абрикосова все же решила отточить на мужчине свое мастерство женского кокетства.
– Маменька, я вам пришла открыть страшную тайну, – мило улыбнулась Мария Адамовна. – Догадайтесь, отчего это у вас так долго длится роман с Романом Федоровичем?
– Он уже не длится, – поправила Лидия. – Роман нашел, что я тоже дико интересная женщина.
– Не говорите глупостей, Лидочка, – перебила ее Элеонора Юрьевна. – Маша, я тебе уже говорила, у нас с Романом поразительная духовная тяга!
– Мария! – подоспел Роман Федорович. – Ну стоит ли прямо сейчас спрашивать про старину?
– Маменька! – открывала все карты Коровина. – Роман наш – молодой, начинающий режиссер!
– А я знала! – вытянулась жердем Лидия. – Он мне сообщил!
– Ну так вот, маменька, – продолжала Мария Адамовна. – Роман рассчитывает, что вы станете для него живым пособием.
– Анатомическим? – ужаснулась пожилая леди.
– Ну что вы говорите, право же… – сконфузился Роман. – Я просто… вот смотрел на вас, Элеонора Юрьевна, и… вы ведь настоящая графиня! Повадки, стать… Короче, я хотел ставить спектакль по рассказу «Муму». А вы бы у меня были той самой барыней, которая…
– Маменька! – воскликнула Мария Адамовна. – Обратите внимание, как тонко чувствует вас режиссер! И да! Вы прямо-таки и есть рабовладелица-самодур! Как говорит Роман, даже привычки те же!
Пока баба Нюра обдумывала, хорошо это или плохо, Лидочка уже вовсю пытала Романа Федоровича:
– А я? Кого вам напоминает мой светлый образ?
– Вы… – на секунду призадумался Роман и выдал: – Вы видитесь мне ковбоем! Да! Именно! Эдакая, знаете… в кожаных штанах, с кнутом…
– А вокруг коговки, коговки… и пастушок – моводенький, моводенький, – хихикнула Мария Адамовна. – Лидочка, вам не удалось оторваться от деревни, вас раскусили!
Та открыла рот от изумления, отчего ее лицо стало еще длиннее.
– А знаете! – вдруг закатила глаза к небу Элеонора Юрьевна. – Роман! Я согласна играть у вас девицу восемнадцатого века или девятнадцатого, только… Пусть это будет Ирина! Из романа «Дым» Тургенева. Я себя так и вижу… эдакой… резкой на слова, ядовитой и роковой…
– Вот когда это и другие увидят, тогда… – остепенила свекровь Мария Адамовна, но тут к ней подошел мужчина, который работал тамадой, и отозвал ее в сторонку.
– Давайте сразу познакомимся, – начал он, но в зале теперь заиграла быстрая мелодия, и звуки просто оглушали.
– Может, выйдем? Ничего не слышно! – прокричала Мария Адамовна и потянула тамаду из зала.
– Меня зовут Евгений Львович, – представился мужчина. – Я вот вспомнил, у меня ж на телефоне есть запись моей работы-то. А вы себе хотите на свадьбу?
– Да, знаете, у меня сын женится, совсем-совсем скоро, а вот с тамадой… – затрещала Мария Адамовна. – Хотела соседку попросить, но она оказалась несознательной – уехала работать на вахту, вот я и… А вы дорого берете?
– Дорого, но оно того стоит. Вот, поглядите…
И в тот самый момент, когда они склонились над маленьким экранчиком телефона, совершенно невинно соприкоснувшись головами, Мария Адамовна вдруг почувствовала резкий толчок.
– Ну что еще та… – обернулась госпожа Коровина и онемела… на целую секунду.
Перед ней с перекошенной физиономией стоял Иван! Собственной персоной.
– Марья! Немедленно домой! – совсем как девчонке приказал ей муж. – Что это еще за… знакомства какие-то непонятные?! Домой, я сказал!
– Че-го?! – пришла в себя Мария Адамовна. – Ах ты…
Она забылась настолько, что даже задрала подол, чтобы поудобнее пнуть презренного изменщика.
– Я тте сейчас пойду домой! Я тте сейчас… – В следующий момент она рванула за супругом, ломая каблуки.
Иван Михайлович помнил, что рука у его супружницы меткая и увесистая, а уж нога-то… Причем жена все делает от души и чистого сердца. Поэтому он не стал дожидаться, пока его настигнет праведный гнев, а на удивление быстро, точно тушканчик, прыжками стал удаляться от врат ресторана. Супруга же отставать не собиралась. Наконец-то наступил ее час! И сейчас она выскажет этому предателю все, что скопилось в душе.
