Заберу твою жену (СИ) - Коваленко Мария

В каждом жесте, в каждом взгляде спокойствие и безмятежность, как в природе перед бурей. А еще через час к пирсу причаливает тяжелый грузовой катер.

С этого момента я начинаю собственный отсчет.

Десять минут до штурма.

Я и Ермаков вместе выходим встречать прибывших. Быстро здороваемся, помогаем закрепить катер и отходим в сторону, чтобы не мешать специалистам.

Девять минут.

Незнакомый машинист занимает место за пультом грузового крана. Грузчики берутся за работу.

Бригада на катере с помощью лебедки начинает поднимать из трюма оцинкованные ящики. Все разных размеров. Без надписей. С еле видимыми метками по бокам.

Грузчики тросами цепляют первый из них к тяжелому крюку. И кран осторожно перемещает свой груз с катера на погрузчик.

Восемь минут.

Стараясь не мешать, я наблюдаю за работой команды. Делаю вид, что проверяю процесс. Считаю ящики. Пытаюсь разобрать значение меток.

Семь минут.

Довольный тем, как налажен процесс, Ермаков достает сигареты и здоровается с кем-то из перевозчиков.

Со мной не знакомит. Словно меня вообще здесь нет, он бросает короткие команды охранникам. В перерывах между затяжками перекидывается парой фраз с машинистом.

Шесть минут.

Один из погрузчиков цепляет боком угол рампы. Ящик глухо ударяется о стену.

Я вздрагиваю. Парень за рулем погрузчика бледнеет. Но Ермаков только отмахивается:

- Ладно, живы, и хер с ним. Работаем дальше!

Пять минут.

Лебедка скрипит все громче. Судя по разговорам на палубе, впереди выгрузка самого большого и тяжелого контейнера.

Будто там что-то особенное, Ермаков лично взбирается на борт яхты и контролирует разгрузку.

Четыре минуты.

В отличие от Петра я по-прежнему не вмешиваюсь.

Терпеливо жду, когда контейнер опустится на вилы погрузчика. Отсчитываю еще несколько секунд. И выхожу на причал.

Три минуты.

Телефона у меня нет. Рация не положена, потому использую жесты, которые мы с Егором согласовали заранее.

Кладу обе руки на перила. Незаметно похлопываю указательным пальцем по стальному поручню.

Семь раз. Столько же, сколько ящиков уже перекочевало с катера на землю.

Две минуты.

Отвожу взгляд, будто просто любуюсь Финским заливом. Представляю, как в этот же момент из старого ангара неподалеку вылетает одна груженная бойцами машина. Через пару секунд вторая. За ней третья и четвертая.

А со стороны соседнего пирса, перекрывая контрабандистам пути для отхода, отчаливают быстрые катера пограничной службы.

Катера и машины движутся в одну точку – навстречу друг к другу. Без сирен. Без лишнего шума.

И спустя минуту начинается хаос.

В воздухе гремит:

- ВСЕМ ЛЕЖАТЬ! РАБОТАЕТ СОБР! ОРУЖИЕ НА ЗЕМЛЮ!

Не понимая, что происходит, Ермаков поворачивается в мою сторону.

- Это что за херня? – орет он во все горло.

Но я уже валюсь на бетон — якобы в панике, как и половина грузчиков. Закрываю голову руками, чтобы хоть как-то защитить себя от шальной пули.

И слушаю грохот пулеметных очередей.

Глава 53

Глава 53

Герман

Несмотря на мое редкое «везение», все пули пролетают мимо. Отлеживаюсь на асфальте до самого конца операции. Не геройствую. Берегу свою изрядно помятую тушку.

Только когда брат присаживается рядом на корточки, я с облегчением переворачиваюсь на спину.

- Всех взяли? – спрашиваю у Егора.

- Даже никого не застрелили. - Он снимает бейсболку и вытирает со лба пот.

- С седым будьте осторожнее. Это Ермаков. Он помощник Мансурова. Скорее всего, согласится на сделку.

- Ты так заранее знаешь? – щурится брат.

- Дай телефон, перешлю его личное дело. Сам поймешь.

Ждать долго не приходится. Один из бойцов подносит мне телефон и отходит в сторону.

Пока я восстанавливаю почтовую программу и ввожу пароли, брат общается с кем-то по телефону. Краем уха ловлю фразы: «Везем в отдел», «Здесь боеприпасов на целую армию» и «Уже берем».

Кого именно брать, мне понятно и так. Ради этого «берем» все, собственно, и затевалось.

- Все, отправил, - отчитываюсь Егору спустя пару минут. – От прокурора новости есть?

- Тишина... – как-то странно, раздраженно произносит брат.

- Вы же должны были почти одновременно начать!

Мне уже это не нравится. Мансуров – не тот, кому можно давать время. Этот ублюдок развил у себя такое чутье, что способен заранее предвидеть любую опасность.

- Мы и начали, - мрачно отвечает Егор.

- Тогда какого хрена до сих пор нет новостей? – встаю на ноги.

Уезжать мне пока нельзя. Впереди поездка в отдел и допрос. Но дико хочется вызвать Колю и самому рвануть в гребаное семейное гнездышко.

- Штурм дома начался спустя пару секунд после нас. Обе группы СОБРа были со мной на связи, однако папаше приспичило рвануть с ними.

- Он, блядь, в Крепкого орешка решил поиграть? Пять минут на жопе посидеть было сложно?

Злости так много, что кажется, сейчас забулькает и попрет из ушей.

- Я б тебе сказал, в кого он сыграл... – Егор оттягивает ворот и откашливается.

- Сыграл?

- Новостей нет, потому что Мансуров и наш папаша заперлись в рабочем кабинете, - признается наконец Егор. – Сейчас опергруппа решает, ломать дверь или ждать.

- Твою мать! Там дверь как от сейфа.

Мне даже не нужно напрягать память, чтобы вспомнить все детали интерьера. За несколько дней в доме этого урода все намертво отложилось на подкорку, как и желание спалить там все к чертям.

- Вот и ждем.

Егор опускается на один из ящиков и, включив рацию в режим приема, демонстративно кладет ее рядом. Словно общую.

***

Несколько минут мы сидим в тишине. Даже рация молчит, как будто тоже затаила дыхание. Я чувствую, как внутри нарастает странное дрожание – не от страха, скорее от злости, усталости и ощущения, что что-то опять пошло не по плану.

Слишком тихо. Слишком медленно.

– Долго они решают, – цежу сквозь зубы. – Или ждут, пока один другого на тот свет отправит?

Егор хмуро кивает, но ничего не отвечает. И тут...

- БУХ! – доносится из динамика рации.

Выстрел. Один. Глухой и отчетливый.

- Что у вас там? – орет Егор.

- Выстрел! Повторяю, внутри один выстрел! Приступаем к штурму! – кричит кто-то из бойцов.

Следующие несколько секунд смазываются у меня в голове в один непрекращающийся бой.

Из динамика раздаются крики, топот, металлический лязг и что-то еще – грохот, как будто таранят стену.

- Я увожу Катю и сына! – не дожидаясь развязки, набираю своих парней и командую: - Забрать их. Сейчас же!

В отличие от папаши-прокурора или СОБРа, моим не нужно ничего объяснять. Они знают, что делать. В курсе, как это делать. И понимают ответственность.

- Сука... – Егор дергается, срывается с места, но, кажется, тоже не знает, куда бежать.

- Если он убил прокурора... – начинаю я.

- Не он, – тихо, почти без эмоций произносит брат. - Это прокурор... он пошёл туда, чтобы убить Мансурова.

Мы оба замолкаем. Смотрим друг на друга.

Не хочу в это верить, но сходится. Папашка не просто так согласился взять на себя драгоценного зятя. Он даже и словом не обмолвился, что хочет поучаствовать в штурме пирса.

Вся эта сделка, оружие... ему было до фени. Впервые за много лет прокурор добрался до мудака, который несколько лет держал в заложниках его дочку. И шел вместе с бойцами, чтобы убивать.

- Объект не обнаружен. В кабинете только один мужчина. Жив. Безоружен, - гремит в рации спустя несколько секунд.

- Кто?! – кричим хором с братом.

- Это... это прокурор. Повторяю, объекта нет. Он исчез.

Глава 54

Глава 54

Герман