Твоя на три года (СИ) - Колесникова Валентина Савельевна
- Твоя мама говорила, что это полезно, - хмыкнула я, видя ошарашенное лицо мужчины, - так что милости прошу к столу.
- Терпеть не могу овсянку, - кажется, его хорошее настроение мгновенно улетучилось.
- Если не понравится, я приготовлю что-нибудь другое и больше так рисковать своим временем не стану, хорошо?
Лиам посмотрел на меня скептически, с упреком. Медленно открыл крышку, печально взял половник и стал накладывать себе в тарелку… синюю кашу…
- Не понял, - ага, кажется кто-то окончательно проснулся! – Ты решила меня отравить? Я сделал что-то настолько ужасное? А давай ты просто признаешься, я все исправлю, но есть это не буду?
- Лиам… - мой глаз нервно дернулся, - это черника… Я просто добавила в кашу ягоды и черничное пюре… Попробуй, это не просто овсянка. Я старалась, надеясь изменить твое отношение…
Нервно сглотнув, мужчина осторожно взял в руки ложку, скривился, поднес кашу к губам и, не выдержав столь высокого давления, окунул в нее кончик языка. Ну детский сад! Боже, это просто каша… Если не понравится, то больше готовить ее не буду.
Наступило молчание. Я ожидала восторгов, Лиам боли в животе и спазмов.
Я смотрела с вызовом, Лиам с удивлением…
Затем он уже более глобально решил испробовать мое зелье – съел всю ложку.
- Ты туда еще что-то добавила? – с подозрением спросил миллиардер, не любящий овсянку.
- Голубика, немного малины, - на самом деле с ягодками каша получается просто обалденная. За счет малины в ней есть кислинка, а черника больше сладости дает на мой скромный взгляд, - ну как? Жить будешь?
- Более того, я это даже съем, - видимо, он сам того не ожидал, но все же взял блюдо, налил себе свежий кофе и с удивлением сел за стол, продолжая размешивать темно-синюю овсянку.
- Мне так мама в детстве делала, когда папа за ягодами ходил, - не знаю, что в итоге из этого выйдет, но лично я съела уже третью тарелку, - это вкусно.
- Я вижу, что вкусно, - заметив это, Лиам стал завтракать, изредка поднимая на меня глаза, - просто в шоке от того, что я это ем. Не в смысле вида или способа приготовления, а то, что это ненавистная мною овсянка. Слушай, Лена, только маме моей об этом не говори – она у нас кулинар от Бога, но я ее каши не люблю. Ревновать начнет…
- Без проблем, - вот чего-чего, а проблем со свекровью мне точно было не нужно, - часто в твоей жизни бывают выходные?
- Только когда я уже без сил, - спокойно заметил мужчина, тихонько зевая и потягиваясь в кресле.
Забавно, на его губах появилась улыбка, а у самого кончика осталось немного каши. И вот вроде сидит в кресле богатый, пафосный мужчина, сотканный из кристалликов льда, а смотришь на него утром – в домашних шортах, весь взлохмаченный, сонный, но довольный воробушек с невероятным цветом глаз, который явно что-то задумал.
- Я не хочу никуда ехать, - тихо заметил Лиам, но не дал мне ответить, - но придется. Мне интересно, почему семья Волковых тебе понравилась? Я наблюдал за тобой с того момента, как ты вошла в зал аукциона – они единственные, к кому ты проявила интерес и не смотрела испуганно.
- Я казалась испуганной? – почему-то я расстроилась, услышав эти слова. Все же я старалась, играла, как ни как, а выходит, что все напрасно.
- Очень испуганной, - Лиам вновь улыбнулся, допивая кофе, - не забывай, когда люди вращаются в подобных кругах общества, они учатся распознавать эмоции. У многих это на уровне интуиции, кто-то психолог по образованию, так что… Да, ты была словно маленький пушистый кролик, окруженный стаей голодных волков.
- Волковы не волки, - тут же заметила я, и рассмеялась, - я думаю, что они сохранили семейные ценности. Их брак ведь изначально строился на эмоциях и правильном подходе к выбору спутника, а не так, что вот тут нам выгодно, поэтому дочку отдаем замуж за старика, а вот тут еще выгодней, поэтому давайте и сына женим. Подумаешь ему двенадцать лет, а ей почти сорок…
- Я тебя примерно понял, - Лиам не прекращал улыбаться. В его ярких лазурных глазах играли смешинки, он улыбался, показывая ровные белые зубы и выглядел расслабленным, - можешь быть спокойна, все же в наши дни маленьких девочек и мальчиков не отдают на растерзание старым дряхлым старикам и женщинам. Эти времена прошли.
- Почему ты их не любишь? – я поставила на стол пустую чашку и мигом удивилась. Лиам взял ее, молча встал с места и унес на кухню. Не любит, когда грязная посуда стоит на стеклянном столике? Мне стоит всегда ее убирать? Но… А нет, он просто пошел делать мне кофе…
Наблюдая за мужчиной, мне стало очень тепло. Знаете, это как маленький сгусток пламени, что теплится в ладонях и при этом не обжигает. Странное ощущение, особенно если учесть тот факт, что сам человек представляет из себя самый настоящий айсберг.
- Ты ведь пьешь сладкий? – тихонько спросил Лиам, застыв рядом с чашкой. Я согласно кивнула и уже спустя некоторое время стала наслаждаться еще одной порцией утреннего кофе, - по поводу семьи Волковых… Дело не в них самих, а в том, что мы вечно конкурируем друг с другом. То они тендер выиграют, то мы. И так уже на протяжении многих лет. Мы все конкурируем друг с другом в той или иной степени, но с ними… Знаешь, это уже вошло в привычку. Если Виктор выйдет из игры, мне будет не так интересно.
- Ты думаешь, он правда выйдет? Сложно внезапно взять и изменить свои привычки. Если он привык постоянно работать, то внезапно заставить себя сидеть дома у него точно не выйдет.
- Он умный человек, Мария тоже не так проста, как многим кажется. Они оба хорошие, светлые люди, с семейными ценностями.
- И этим они тебя раздражали, да? – догадалась я, понимая, что для Лиама это больное место. Он молчал, не злился на мои слова, но я видела, что угадала. Он тоже хотел семьи, он хотел ощутить то тепло и любовь, которой был окружен Виктор, но понимает ли сам Лиам, что это возможно при обоюдном обмене? Я имею ввиду, что в отношениях дарят всегда двое, происходит взаимообмен, без которого пара будет не состоятельна. Глядя на мужчину, в моей голове невольно возник совершенно логичный вопрос. Если он так хочет семьи, зачем тратит время на подобную чушь вроде договорного брака? Такими темпами желаемое в его жизнь придет не скоро.
Внезапно наши взгляды встретились. В моем сердце тут же сильно кольнуло, я невольно встрепенулась, стараясь сдержать подступивший румянец, Лиам же мягко улыбнулся, будто что-то задумал.
Интересно, может все же… Может Ира капельку права? Вдруг я действительно ему нравлюсь, но…
Хотя нет, чушь какая – я же не в сказке, верно? Так разве бывает?
- Лиам, - в горле мигом пересохло, но я набралась смелости и задала мучавший меня вопрос, - почему я?
Он молчал довольно долго. Смотрел пристально, словно принимал решение – стоит признаваться или нет, а потом…
- Мне сложно ответить, - тяжело вздохнул, явно волнуется, - твое кафе довольно давно было замечено жильцами дома, но я редко когда возвращался к его закрытию. Один раз увидел тебя на улице. Все уже было закрыто, ты опускала ставни и к тебе подбежал котенок…
- Это тот самый момент, когда я испугалась и приняла его за крысу? – ужаснулась я, вспоминая тот случай. Орала я знатно, на дворе почти что ночь стояла, людей вокруг не было – только странная машина, которая меня напрягла. Помню свои чувства – хотелось сбежать, а то вдруг за рулем какой-нибудь маньяк?
- Именно, - хмыкнул Лиам, - кричала ты мило и весело. Особенно прыгала на одной ноге чисто от страха – это мне больше всего понравилось. Ты тогда довольно любопытно послала всех известных мне Богов на исконно русском, при этом не использовав ни единого бранного слова. Виртуозно прям, даже котенок заслушался… Тогда ты его накормила… И все время смотрела в сторону моей машины…
- Я думала, что за рулем извращенец, - пожав плечами, я выдала все, как было, - ты с кем-то разговаривал на немецком - я слышала из слегка приоткрытой двери и это, честно признаться, пугает. Особенно, когда на дворе уже ночь, в небе луна, и метро уже не работает. Я в тот вечер с бумагами засиделась, не сходились отчеты у бухгалтера.
