Любовь без обязательств (СИ) - Коваль Лина
- Тогда буду!
Дальнейший вечер проходит без происшествий. Глеб ведёт себя свободно, я тоже забываю досадный момент. Около одиннадцати вечера девчонки начинают зевать и отправляются в детскую комнату, я же пока ими занимается отец, надеваю платье и распускаю волосы. Обновляю макияж, чтобы встретить Новый год во всеоружии. Чтобы быть для него красивой.
- Ого, - присвистывает Глеб, когда заходит в спальню. Пробегается глазами по моей фигуре, обтянутой красным шёлком, как перчатка. – Сейчас ослепну.
- Не переигрывай, Громов, - обвиваю его шею, наслаждаясь тем, как сильные руки впиваются в ягодицы.
- Я серьёзно, - легко целует в шею. - Придётся тоже переодеваться, чтобы хоть как-то соответствовать. В моём-то возрасте.
- У тебя прекрасный возраст, - шепчу ему на ухо. – Мой любимый.
- Может ну их эти куранты? Останемся здесь? – спрашивает, забираясь ладонями под платье.
- Глеб, - снимаю с себя руки. – В соседней комнате спят твои дети.
Он тяжело вздыхает.
- Сразу знал, что плохая была идея, - шутит и стягивает свитер. – Сейчас приму душ и спущусь.
На первом этаже приятный полумрак, который создаёт волшебная светящаяся гирлянда на ели. Подготавливаю лёгкие закуски и охлаждённое шампанское с бокалами. Телевизор включаю больше для контроля времени и тех самых ненавистных Громовым курантов.
На экране новогоднюю композицию исполняет известный певец в окружении танцевальной группы. Ставлю звук на минимум и подпеваю. Реальность сейчас так похожа на сон, что я периодически зажмуриваю глаза.
Глеб подходит неслышно сзади и мягко убирает мои непослушные волосы на одно плечо. Целует ласково за ушком, отчего мурашки разбегаются по всему телу сверху вниз, возвращаясь в ту же точку.
- У меня для тебя подарок! – вдруг вспоминаю и бегу к ёлке. Забираю небольшую коробочку, упакованную собственноручно, и разворачиваюсь к нему. Его белоснежная рубашка в свете гирлянды сияет, как маяк в ночи.
- Подарок, - озадаченно проговаривает, вертя его в руках. – Для меня?
- Для тебя, - закатываю глаза. – Вскрывай.
Усаживается за стол и быстро убирает бумагу, а затем отворяет тёмный футляр.
- Браслет, - кивает, улыбаясь. Крутит в руках увесистое изделие из белого золота. Безумно дорогое, но когда я прочувствовала идею автора-ювелира, не задумываясь, рассталась с частью накоплений.
- У него есть один секрет, - говорю, касаясь длинных пальцев. Из центра жёсткого несгибаемого основания вытягиваю второй ободок. Чуть меньше, тоньше и воздушнее. Выдвигается, словно по рельсам. – Их два.
- Интересно, - снова возвращает всё на место, крутя.
- Второй мой, - шепчу, целуя колючую щеку. – Как знак того, что я в тебе растворяюсь. Каждый день. Каждую минуту.
Глеб на секунду прикрывает глаза, а уголки его губ летят наверх. Осторожно одевает изящный браслет мне на руку, а я застёгиваю на его запястье второй.
- Спасибо. Мне очень нравится. Буду носить с удовольствием.
Немного смущаюсь, когда его руки притягивают меня к себе на колени.
- Скоро Новый год, - обращаю внимание на выступление президента на экране телевизора.
- У меня для тебя тоже подарок, - говорит он. – Но сначала я скажу. Хоть это и трудно.
Внутри меня загорается вспышка, как будто сейчас происходит что-то важное и мне хочется запечатлеть этот момент, размножив его на фотографии, которые я буду бережно хранить в своей памяти.
- Долгое время я жил вообще не задумываясь о смысле жизни, - начинает вкрадчиво. Говорит тихо, но так, что каждое слово проникает мне под кожу и оседает вуалью. – И только сейчас я понял, что весь её смысл не в самом времени от рождения до смерти. А в отсечках, которые возникают на жизненном пути. Например, таких, как сейчас.
Его рука тянется к брючному карману и извлекает небольшую глянцевую шкатулку в цвет моего платья.
- Я очень счастлив с тобой, Ксюш. Свет, что исходит из тебя, озаряет и меня, заставляя поверить, что всё ещё возможно.
- Боже, Глеб, как красиво. – рассматриваю кольцо с инкрустированными по кругу бриллиантами.
- Ты вернула мне их. Но я не принимаю. Они твои, как и я.
На глаза наворачиваются слёзы, а в груди щиплет от неиссякаемой нежности. Я хотела бы что-то вымолвить, но слова оседают где-то внутри.
- Ты станешь моей женой? – спрашивает он тихо.
- Конечно, - говорю, сглотнув комок. В изумлении смотрю на кольцо, которое Глеб проталкивает на безымянный палец.
- Я не то, что тебе нужно, - напоминает с иронией в глазах.
- Боже, Громов, умолкни, пожалуйста, и не порти особый момент, - говорю, обнимая широкие плечи.
- Вот бабушка-то твоя порадуется, - смеётся хрипло. – Она в вашем семействе самая благоразумная.
- Она просто тебя не знает, - шепчу ему в шею. – Как я.
Глава 44. Ксения.
- Что значит в марте? – вопит Громов в трубку, паркуясь у дома моей бабули. – По соглашению был ноябрь, позже мы договорились на конец декабря. Это несерьезно, Сергей.
Он просто в бешенстве. Хватаю его за руку, успокаивая, и лицо мужчины тут же смягчается. Глеб живо кивает мне и продолжает разбираться с вентиляционным оборудованием для торгового центра.
- В общем, я десятого буду у тебя. На месте будем разговаривать. Давай.
Потом еще пять минут выслушивает, по всей видимости, оправдания и принимает поздравления с праздником. Разглядываю внушительное кольцо на пальце, которое я сегодня надела в первый раз с новогодней ночи. Оно выглядит кричаще дорого и, если честно, я пока побаиваюсь его носить.
- С Рождеством, конечно. Но лучше бы вы своевременно работали, а поздравить меня есть кому, - ворчит в трубку Глеб.
Поговорив, удрученно вздыхает и глушит мотор.
- Десятого нужно быть в Москве, - разворачивается ко мне. – Со мной полетишь.
- Не смогу, - разочарованно прикусываю губу. - У меня после праздников важные дела по работе.
Серьезность моего положения зашкаливает. Потому что Бойко так и не предоставили акты приёма-передачи и сертификаты на драгоценности с испорченными бирками. А половина поставки уже распродана в салоне, где я являюсь основным уполномоченным лицом. Это чревато такими необратимыми последствиями, что у меня дыхание сбивается, а спина покрывается липким потом.
Несколько раз за прошедшие дни я звонила Анатолию Вадимовичу, но секретарь настырно каждый раз отвечала, что все вопросы решатся после празднований. Уже неделю занимаюсь тем, что прокручиваю вероятные сюжеты дальнейшего развития событий в голове.
И все они чрезвычайно пугающие.
- Что за дела? – вонзается острым взглядом в мое лицо, словно видя насквозь. – Ты чего-то опасаешься?
- Нет, - покачиваю головой, чуть улыбаясь. – Рабочий процесс. Не переживай, тебе вон своего хватает.
Надо рассказать ему.
Он знает моих поставщиков, возможно, как-то поможет с документами. Но поразмыслив решаю, что непременно сделаю это после Рождества. Сейчас не хочется портить праздник.
Глеб нервозно бьет корпусом телефона по рулю.
- Надоело все.
- Что именно? – настораживаюсь.
- Все эти проблемы с торговлей… Они как ветряные мельницы. Прикрываешь одну дыру, на этом же месте появляется другая.
- Все исправится, я уверена, - успокаиваю его и себя. – Пойдем?
Глеб осматривается вокруг.
- Ну, пойдем. Поздравим твою бабушку. Надеюсь, она меня с лестницы не спустит? – шутит мрачно.
- Не спустит, - подтверждаю. – Ты что волнуешься?
- В предыдущий раз прием был не очень радужный, - ворчит.
- Сегодня ты подготовился лучше, - рассматриваю букет из роз нежных оттенков, оформленный по предварительному заказу в цветочном магазине и пакет с презентами, которые я подготовила для своей семьи.
Вчера вечером мы в первый раз немного повздорили, после того как я два часа занималась их упаковкой. На его резонный вопрос «Какого черта тебе все это надо?», я отстраненно пожала плечами. А он буркнул:
