Екатерина Вильмонт - Танцы с Варежкой
Она сейчас совсем некрасивая, бледная, измученная, темные круги под глазами, жалко ее, сил нет… Она еще в шоке, до нее еще не дошло, что было бы, если б Валентина все же решилась плеснуть в нее кислотой… Денис содрогнулся. Это ж надо придумать… Это еще хуже, чем убить…
В дверь позвонили. Видно, охрана знает Пирогова. Денис на цыпочках подошел к двери. Варя не шелохнулась.
— Молодой человек…
— Тсс! — Денис поднес палец к губам. — Она уснула. Я вам все объясню, пускай поспит…
— Хорошо. Пойдемте в другую комнату. Итак, в чем дело?
— В том, что несколько месяцев назад ваша супруга явилась ко мне в агентство и поручила установить слежку за артисткой Лакшиной.
— Что за бред? Зачем?
— Этого она мне не сообщила. Она даже не стала подписывать со мной договор, заплатила вперед, и хорошо заплатила, требуя полной анонимности. Сами понимаете, отказывать ей мне резона не было. Но она приехала на своей машине, и выяснить, кто она такая не составляло труда.
— Идиотка!
— Мы следили за Варварой и регулярно отчитывались перед вашей супругой, однако она была недовольна, поскольку никаких результатов не было…
— Каких, черт побери, результатов она хотела?
— Установить факт прелюбодеяния!
— С кем?
— Теперь осмелюсь предположить, что с вами.
— Ну и как, установили? — насмешливо спросил Пирогов, которого уже трясло от бешенства.
— Разумеется, нет.
— Вообще ни с кем?
— Ни с кем, кроме ее гражданского мужа, Стаса Симбирцева, что привело вашу супругу в крайнее раздражение.
— И за это она организовала покушение на Варвару? Что-то концы с концами не сходятся, молодой человек. Моя жена, конечно, дура, но не настолько…
— Простите, Иван Константинович, но я еще не договорил. А впрочем, я сперва дам вам послушать показания Валентины Ткачик. Вам все станет ясно.
— Хорошо.
Денис включил запись.
«Я, Ткачик Валентина Егоровна, признаюсь в том, что моя подруга Марьяна Валерьевна Пирогова шантажом вынудила меня совершить преступление. Но Господь не попустил. Я должна была Марьяне пять тысяч евро, и она сказала, если я это сделаю, она забудет о долге… Эти деньги я брала у нее… чтобы дать взятку следователю, который вел дело одного человека… Это к делу не относится, правда? Одним словом, следователь дело прекратил. Марьяна об этом знала. И когда принесла мне пузырек с серной кислотой…»
Пирогов смертельно побледнел.
«…сказала, что если я этого не сделаю, она не только потребует с меня деньги, но и расскажет в милиции о взятке, и тогда всем мало не покажется… Что мне было делать? Я согласилась. Она сама улетела за границу и оттуда сообщила, когда прилетает Варвара Лакшина и что это лучше всего сделать ночью у ворот ее дома… Но Господь не попустил… Простите меня, люди добрые…»
Пирогов сидел и ломал пальцы. Молча.
— Вам все ясно?
— Еще нет. Как вам удалось это предотвратить?
— Мы с напарником поврозь были на тусовке по случаю вручения премий. После того как Варвара спела, ваша супруга позвонила Ткачик, это слышал мой напарник… А буквально на следующий день Марьяна Валерьевна позвонила мне и велела снять слежку. Мы с напарником решили, что это очень подозрительно, и продолжили слежку за Варварой. Я встретил ее в аэропорту, а поскольку мы были немного знакомы, я предложил подвезти ее до дому, а тут увидел женщину, в половине четвертого ночи топтавшуюся у ворот. Мне это показалось подозрительным. Ну и вот…
— И где эта баба?
— Я получил от нее показания и отпустил. Вряд ли вам нужен публичный скандал… А вот, кстати, ее мобильник, здесь есть эсэмэски от вашей супруги. Вот, полюбуйтесь!
— Господи, где были мои глаза, где были мои мозги! — схватился за голову Пирогов.
— Известно где, — усмехнулся Денис.
Тут в дверях появилась Варя, бледная как полотно.
— Иван Константинович, простите, я уснула…
Пирогов вскочил и обнял Варю. Она зарыдала.
— Сядьте, Варечка, все уже позади, все хорошо. Больше вам никто вреда не причинит… А кстати, молодой человек, вы не в курсе, это не моя жена подожгла дверь и все прочее?
— Да нет, не думаю… А впрочем, спросите у нее…
— Да уж спрошу, не сомневайтесь!
— Иван Константинович, а что вы с ней сделаете? — испуганно спросила Варя. — Вы ее закатаете в асфальт?
Несмотря на драматизм сцены, Пирогов рассмеялся.
— Варя, ну я же не крестный отец мафии! Вы явно насмотрелись фильмов… Нет, я просто разведусь с ней и отберу дочь. Такая женщина не может воспитывать ребенка. Я дам ей достаточно средств на безбедную жизнь и лишу возможности приезжать в Россию. Думаю, этого хватит.
— Но тогда она еще больше озлобится и будет во всем винить меня…
— А чего вы хотите?
— Я не знаю, я ничего не хочу… Хотя нет, у меня есть к вам одна просьба, я умоляю вас, помогите, Иван Константинович! Ради всего святого!
— Да о чем речь, все, что в моих силах…
— Иван Константинович, спасите Стаса!
— Ничего не понимаю, при чем тут Стас?
— Тут он ни при чем… Это другое… — зарыдала опять Варя. — Они его сожрут, погубят… Он такой ранимый…
— Да что с ним такое?
— Варя, я объясню, — сказал Денис и быстро ввел Пирогова в курс дела.
— Я ничего не знал… Странно, почему ж его отец ко мне не обратился… А кто этот Шевелев? Актер? Думаю, мне не составит большого труда уговорить его забрать заявление. Не плачьте, Варечка, не будет никакого суда, обещаю вам! Я сейчас же этим займусь. И вот еще что, Варенька, мне кажется… Анне Никитичне не стоит говорить про Марьяну.
— Конечно, нет! Ни в коем случае!
— А вам сейчас надо отдохнуть, прийти в себя. У вас есть такая возможность?
— Не очень… У меня сегодня спектакль.
— Ну, может, это и лучше, не сможете растечься от жалости к себе.
— Да, вы правы…
— Но сейчас еще очень рано, попробуйте уснуть.
— Иван Константинович, вы правда думаете, что удастся избежать суда? Поймите, я просто уверена, что Стас ударил его за дело, этот Шевелев такой мелкий, злобный тип…
— Тем лучше, Варечка! — улыбнулся Пирогов. — Я найду на него управу.
— Спасибо.
— Я сейчас поеду. И буду держать вас в курсе дела. Для начала, думаю, надо связаться с отцом Стаса.
— Да, Денис говорит, что он нашел очень сильного адвоката…
— Именно для этого мне и нужен Илья Геннадьевич. Вдвоем с хорошим адвокатом мы уймем Шевелева. Ну, Денис, полагаю, нам надо оставить Варю в покое.
— Да, конечно.
Они ушли. А Варю начало трясти, как в лихорадке — дрожали руки, стучали зубы, она обливалась потом. Надо принять горячий душ, может, полегчает… Но не полегчало. Подняться наверх, в спальню, не было сил. Она свернулась калачиком на диване, укрылась пледом. Господи, как страшно… Если бы не Денис… Даже думать о том, что могло бы быть, было страшно до ужаса… Ей вдруг пришло в голову, что необходимо кому-то еще рассказать об этом, казалось, часть этого груза тогда свалится с нее… Она посмотрела на часы. Начало девятого. Катя! Ей можно позвонить, она рано встает.
