Татьяна Алюшина - Крымский роман
– Конечно, Миша, ты не волнуйся, – пообещала Ната.
– Все, Дуб, пошли, – приказал Ринков.
Наталья поцеловала его в губы, Михаила – в щеку, перекрестила их обоих:
– С богом!
Как только мужчины ушли, она сразу позвонила Дине.
– Да, – Ната услышала, что Дина плачет.
– Диночка, не расстраивайся, пожалуйста, они действительно ушли по важному делу, – принялась уговаривать Наталья.
– Я и не расстраиваюсь! – продолжала плакать подруга.
Наталья успокоилась.
– Чего ты плачешь тогда, глупенькая! – прикрикнула она.
– От счастья!
– От этого не плачут, а радуются!
– Вот я и радуюсь. Он мне предложение сделал…
– И что ты ответила? Да прекрати реветь!
– Со-огласилась, конечно! Я же его всю жизнь ждала, – заревела Динка с новой силой.
– Или прекратишь плакать, или я сейчас приеду – сопли тебе вытирать! – притворно строго пригрозила Наталья, сама еле сдерживая слезы.
– Не надо приезжать, я сейчас успокоюсь. Мне поспать надо хоть немного…
– Вот и поспи. Теперь все хорошо будет!
– Я тебя люблю, Натка! Ты меня всю жизнь спасала, а теперь мужика родного привела…
– Ты меня только за это любишь?
– Нет, за твой стервозный характер тоже. И ни за что, просто так люблю!
– Я тебя тоже. Давай, Дин, попробуй уснуть.
– Ладно, умеешь ты подругу успокоить…
Антон с Михаилом подъехали к пляжу, где в условленном месте их дожидалась спрятанная сумка со всем необходимым. Мишка вышел и растворился в темноте. Через пять минут он вернулся, закинул сумку на заднее сиденье и сел на свое место.
Следующим пунктом плана значился частный дом на окраине города, в гараже которого они оставили машину с прокатными номерами – «девятку», пересели в нее и выехали на трассу.
Им предстояло провести еще примерно полчаса в пути, можно было поговорить и расслабиться.
– Я женюсь, командир! – весело сообщил Мишка.
– А она согласна? – уточнил Ринков.
– Да.
– Я рад. Везет же тебе, Дуб!
– А что, у тебя с этим проблема? – подивился Михаил.
– Пока, да, – Антон вспомнил, как Ната ушла от разговора о свадьбе. – Но я справлюсь.
– Кто бы сомневался!
Они помолчали, думая каждый о своем.
Через десять минут Антон выключил музыку – расслабон закончился, началась работа.
Ринков поставил машину возле пятиэтажки, на самой окраине города – вроде как кто-то из гостей остался на ночь.
Подъезжать ближе к интересующему их месту и светить в городе машину он считал лишним. Прихватив поклажу, товарищи спорым шагом направились из города.
Они нашли то место, которое Ринк присмотрел днем, – небольшая площадка между скалами, укрытая с двух сторон валунами. С третьей стороны располагался крутой спуск к морю.
Они переоделись в полную темную экипировку, ботинки, перчатки, натянули маски, рассовали по карманам необходимые приборы и приспособления.
Ринк поставил телефон на режим вибрации и закрепил его на ремне.
Дуб прилаживал нож к ноге и, увидев, что Ринк берет пистолет с глушителем, жестом спросил:
«Зачем?»
«На всякий случай», – тоже жестом ответил Ринков.
Они убрали свои вещи в сумку и спрятали ее здесь же, в камнях.
Попрыгали, поприседали, проверяя, все ли правильно закреплено, ничего не звякает, не брякает…
Поднявшись из укрытия наверх, они встали спинами друг к другу и медленно осмотрелись. Людей, машин, каких-либо шевелений и движений не наблюдалось.
«Пошли», – подал знак Ринк.
Они побежали, взяв сразу очень хороший темп, – совершенно бесшумные две быстрые черные тени, почти незаметные.
Им повезло, небо было безлунным, и черная южная ночь скрывала любое движение.
До нужного места расстояние оказалось приличным. На полпути у Ринка завибрировал телефон, он поднял руку вверх, предупреждая Дуба, перешел на легкий темп, достал телефон, прикрывая ладонью свечение.
Ему сообщили: «латыш» и «кореец» ушли из-под наблюдения, словно растворились.
Ринк убрал телефон, жест рукой – и мужчины взяли прежний темп.
Им надо выйти к старой, много лет неиспользуемой грунтовой дороге, которая вела к складу. Когда они до нее добрались, Дуб присел, разглядывая колею, Ринк стоял, прикрывая его, внимательно осматривая периметр.
«Одна машина. Совсем недавно. Грузовик. В сторону склада», – показал жестами Дуб.
Опля!
Вот тебе и легонькая прогулка!
«Вперед», – приказал Ринков.
Склад находился в очень удобном для военного времени месте.
Высокие скалы как будто расступались, пропуская дорогу до самого моря. Параллельно, справа в скале, – вход в пещеру, где и располагался склад. Вход был не виден как с моря, так и с берега, заметить его можно было только с противоположной стороны или подойдя вплотную к площадке перед дверью.
Берег здесь был совершенно непригоден для купания: на несколько километров в обе стороны – острые выступающие скалы, сильный прибой и глубина.
Найти эту заброшенную дорогу тоже было непросто: она пряталась за холмами, и съезд на нее практически исчез, вытертый временем.
Понятно, почему это место никто не посещал больше пятнадцати лет, да и тогда это было, скорее всего, случайностью.
Дорога спускалась вниз, под гору, на площадку у входа в склад, и дальше шла круто вниз к небольшому заливчику, искусственно расширенному и углубленному, с расчетом, видимо, на подход катера – для удобства погрузки.
Сейчас на площадке стояла грузовая «Газель» с потушенными огнями.
Ринк занял позицию возле скалы слева, с которой прекрасно просматривались площадка и сам склад, и изучал происходящее в бинокль ночного видения.
Дуб прикрывал его сзади, следя за подходами.
Из «Газели» тем временем вытащили сколоченный из досок стол и перенесли его в склад.
Людей работало двое, Ринк узнал «корейца» и «латыша».
«Ну вот они и нашлись. А это вам зачем?»
Они извлекли еще один стол и отнесли в склад. Затем из склада вышел «кореец», сел за руль и, не включая фар, на малом ходу, стал разворачивать машину.
«Латыш» в это время закрыл склад, потом пристроил к двери какое-то охранное приспособление, подошел к машине и достал из кузова метлу. Машина стала тихо взбираться в гору, «латыш» замел следы на площадке и, пятясь, так же заметал следы автомобиля с дороги.
Дуб с Ринком слились со скалой.
«Газель» проехала мимо них, набирая ход.
Они заняли прежнюю позицию.
Выждав довольно продолжительное время, Ринк подал сигнал: «Пошли».
