Светлана Дениженко - Дороже жизни
— Тсс! Тише, тише, тише, — поднял он её и усадил к себе на колени, — Все будет хорошо, не плачь…, сына разбудишь.
— Алешенька, живой! Любимый мой, живой… — шептала она, целуя его в небритые, колючие щеки, веря и не веря себе. Своему нереальному счастью.
Каждый из них эту встречу продумывал сотни, тысячи раз, подбирал слова, думал о том, что скажет супруг или как ответит, но эмоции захлестнули обоих. Им так много нужно было сказать друг другу. Столько всего…
Поэтому Антона они оставили снова на Хасана, а сами пошли подальше от поселка, чтобы никто не мог помешать им насладиться общением друг с другом.
Тропинка вывела к реке, а там перебравшись через мостик, они снова оказались у той, утренней осинки. За время пути не проронили ни слова. Каждый из Вешняковых был погружен в собственные мысли и чувства.
— Вот, пришли, — сказал Алексей и после некоторого молчания, посмотрел на Анжелику.
— Я была сегодня здесь утром, видела тебя, но не посмела разбудить, — произнесла Лика первое, что пришло на ум.
— Странно, — почесал он за ухом указательным пальцем.
Очень знакомый жест, от которого у Лики защемило сердце. Она вновь узнавала мужа и постепенно начинала верить в происходящее. Все еще немного ошеломленная от встречи с ним, постепенно осознавала — её любимый — жив!
— Что? Что странно? — она поправила рукой прическу. Её волосы почти высохли, завернулись в тугие светлые кольца, в которых теперь путался ветер.
— Мне показалось, что ты сидишь рядом, а когда я проснулся, никого не увидел… Знаешь, раньше я здесь видел только Дариду. Это её… могила, — последнее слово далось ему нелегко, а потом его словно прорвало, потянуло выговориться, — Я не смог её спасти. Она истекала кровью, а я ничего не мог сделать… Ничего! — он удалил кулаком по коляске, словно та виновата в том, что случилось.
Анжелика подумала, что, наверное, Лешка в чем-то прав. Будь у него здоровые ноги, шанс на спасение у Дариды, наверняка, имелся бы.
Она дотронулась до его непослушных волос, нежно провела рукой, спросила то, что мучило её все эти дни:
— Ты очень любил её… свою Дариду?
Алексей помолчал, а потом ответил:
— Как можно не любить ветер? Небо? Море? Звезды? Она была удивительным явлением, нежным и добрым. Её нельзя было не любить.
— Расскажи мне о ней и о тебе. Я хочу знать все, что было с тобой без меня, — тихо попросила Лика и присела у его ног.
На нее как-то сразу навалилась усталость. Алексей медленно начал свой рассказ о том, как прожил целый год, в который уместилось столько, сколько у некоторых и за всю жизнь не наберется. Лика слушала, не перебивая и ни о чем не спрашивая. Она словно сама проживала вместе с ним каждое мгновение, примеряя на себя все, что он чувствовал и все, что он думал. Когда он закончил, надолго повисла тишина, которую Лика прервала осторожным вопросом:
— Ты думаешь, что Рашид… он и, правда, убил бы вас?
— Не знаю…, тогда так показалось, — Алексей развернул её к себе, заглянул в глаза, полные невысказанной боли, — Я хочу, чтобы ты знала, я всегда думал о тебе и любил только тебя. Дарида заняла часть моего сердца только после своей смерти. Понимаешь?
— У тебя сын. Её сын, — печально вздохнула Лика и поднялась с мягкой травы. — Что ты решил, Алешенька? Ты ведь что-то уже решил?
Она слишком хорошо знала Алексея, поэтому предполагала, что все для него уже давно решено, еще до их сегодняшней встречи. Он изменился, стал другим и дело не в его увечье, а в отношении к жизни. Внутри него поселилась боль и вина. Ничего хорошего от такого соседства не бывает и рано или поздно эти две подруги уводят человека от всего и всех, кто ему дорог. Лика это знала, но собственная обида, мешала ей сейчас утешать супруга. Хотелось сначала немного разобраться в собственных чувствах. Год, тот срок, что они делили вдалеке друг от друга — стал стеной между ними. Внутри Анжелики кипели эмоции, и сейчас многое зависело от того, что ей ответит Алексей. Он молчал. Лика обернулась к нему.
Алексей сидел в своем кресле, опустив голову на сложенные перед собой руки, опираясь ими на подлокотники, в задумчивой позе. Будто за пределами этого места.
— Алеша? Что с тобой? — присела перед ним, посмотрела в глаза, — Ты… плачешь?
— Я не знаю, что мне делать… я не знаю, Лика, — вытер он лицо рукой, спрятался от нее в своих ладонях, — Но… если ты не останешься со мной, я не знаю…, как смогу жить. Зачем ты только пришла сюда? Почему искала меня? Зачем?! Если собираешься уходить с ним?
— С кем? — удивилась Лика, — О чем ты?
— С Сашкой! — выкрикнул он и поймал её за руку, стал целовать её пальцы, ладонь, — Я не отпущу тебя, никуда не отпущу! Умоляю, не бросай меня! Только не бросай…
Алексей то кричал, то умолял, то настаивал, не понимая того, что она никуда и не собиралась от него уходить. Анжелика не знала, что сказать, как успокоить, как объяснить ему это. Казалось, он ничего не слышит и очень боится её потерять снова.
— Дурачок, какой же ты — дурачок, — Лика взяла руками его лицо, поймала полусумасшедший взгляд супруга и тихо, настойчиво произнесла, — Я люблю тебя. Слышишь, люблю только тебя. Больше всего на свете я хочу быть с тобой. В болезни и здравии, пока…
— Молчи! Не говори больше ничего. Ни слова! — Алексей притянул её к себе и поцеловал. Лика горячо ответила ему, отдавая в этом поцелуе всю любовь и нежность.
Когда супруги смогли оторваться друг от друга, он попросил её рассказать о том, как она прожила год разлуки. И тоже молчал, слушал, время от времени сжимая её ладонь в своей. Они сидели теперь оба на траве и держались за руки, боясь хоть на секунду отпустить свою половинку.
— Значит, вы тут с Сашкой не только из-за меня? Дрозд. Знаешь, подумал сейчас, что, наверное, это он меня спас. Никто из ребят не выжил, а я вот живу…
— А ты… совсем не чувствуешь ног? — спросила она, думая о своем.
— Чувствую, но совсем чуть-чуть, могу даже немного стоять. Дарида очень верила, что я смогу ходить…
— И я верю. Правда. Думаю, что нужно тебя отвезти и показать лучшим врачам. Обязательно будешь ходить.
— А как же Антон?
— Мы возьмем его с собой, попросим Иру присмотреть за племянником, пока будем лечить тебя.
— Знаешь, оказывается, я очень по всем вам соскучился…,- Алексей нежно приобнял жену, — я так давно не был… дома. И так боялся, что у меня его больше нет.
— Нет, ну вот что ты говоришь такое? Как только придумать мог, что я тебя не люблю?! Да, я же, я чуть не ушла за тобой. Вот хорошо бы это было, по-твоему?
— Плохо, моя хорошая, очень плохо…, - зарылся он носом в её пушистые локоны, — Прости меня, дурака, за все!
— Прощу, но при одном условии. Вот тут перед Даридой и мной — пообещай, что, чтобы ни случилось, ты всегда найдешь в себе силы жить и никогда не станешь искать выход своим бедам в спиртном. Обещай! — Анжелика смотрела на него с надеждой и тревогой. Она верила, что вместе они преодолеют самые большие трудности и все смогут, только если у него не опустятся руки. Перед ней он может отступить, но перед той женщиной, которая боролась за него и верила в успех, перед Даридой он не сможет — ни оправдаться, ни струсить. Не посмеет.
— Обещаю.
— Спасибо, — Лика поцеловала его в губы и, хитро улыбнувшись, добавила, — Ужасно хочется есть. Доктор, не подскажете, во сколько тут подают обед?
— Думаю, что уже подают, — ответил Алексей и впервые улыбнулся за все время их разговора. Нелегко он им дался.
Лика помогла мужу сесть в коляску, и они вернулись в поселок. И пусть еще не все между ними было решено и сказало, но первый шаг навстречу своему общему будущему Вешняковы уже сделали. И теперь Лика снова ничего не боялась и все могла, даже горы свернуть, ради любимого. Правда, никто её об этом пока не просил.
Глава 31
— Что вы решили? — Александр, прищурившись на солнце, задал этот вопрос друзьям. Впервые за несколько дней, он выбрался из хижины и теперь осматривался, ощущая себя почти новорожденным. Курить хотелось так, как никогда раньше, но его сигареты закончились еще до камнепада, а на все уговоры дать затянуться хоть разочек, Лешка неуклонно отвечал: " Не курю и тебе не советую, особенно сейчас. Вначале выздороветь попробуй, без никотина, а потом и сам не захочешь". И Александр оставил всякую надежду на то, что сможет в ближайшее время осуществить свою потребность, вздохнув, попросил, — Лешка, дай конфетку хоть какую-нибудь, раз никотин у тебя не выпросить. И чего вы молчите? Или мой вопрос не расслышали, а, братцы-кролики?
Анжелика держала на руках Антона и, казалось, что полностью поглощена общением с ним, а Алексей неотрывно смотрел на жену и сына.
— Нет, ну нельзя же так! Вы что совсем меня не слышите? — возмутился Александр.
