Луи Даниэль - Ведьма с Пятой Авеню
О, как же она не любила эту противную семейку!
Миссис Макферсон, высокая худая блондинка была вечно всем недовольна и билась в истерике по любому поводу. А ее милые близняшки Полли и Долли, постоянно дрались из-за всяких пустяков. На их фоне мистер Макферсон, врач, выглядел агнцем божьим.
Дама боялась, что когда-нибудь и ее семья станет такой же.
Снег заскрипел под колесами минивена.
Они приехали.
Чертова семейка.
Даже Макферсон часто говорил за кружкой пива:
— Я буду счастлив, только когда умру.
Дама высунулась из окна и крикнула мужу:
— Слезай! Пора ехать! Не заставляй нас тебя ждать.
Мужчина спустился с крыши. Отряхнувшись, он поцеловал жену, и они вместе уселись в минивен, где уже разыгралась баталия между близнецами.
— Прекратите! — скомандовала миссис Макферсон.
Настоящий цербер!
— Но мама! Скажи Полли! Пусть она отдаст мою свечку! — хныкала Долли.
— Полли, не обижай сестру, — одернула дочь миссис Макферсон и обратилась к соседке. — Ох, вот, Сесси, когда родишь ребенка, поймешь, как с ними бывает трудно.
— Уже боюсь.
— Кстати, когда ожидаете прибавление?
— Очень скоро, врач говорит, что в конце недели, — ответила Сессиль и погладила животик. В ответ малыш дернул ножкой. — Ну, успокойся, успокойся, милая.
— Вы уже выбрали имя?
— Конечно. Но пока что это секрет.
— Да, первый ребенок, — заметила миссис Макферсон. — Это очень сложно, зато дальше пойдет как по маслу.
— Пока что мы остановимся на одном — не хочу быть в числе вечно беременных мамаш, — усмехнулась Сессиль.
— Дети — это наше счастье, Сесси.
— Да, счастье…
В церкви собрался весь город. Родители расселись на дубовых скамьях поближе к алтарю, дети заняли свои места и приготовились к пению. Сессиль Блейк, подала знак органисту, что пора начинать. Заиграла музыка. Всю церковь наполнили волшебные звуки органа — настоящая благодать. В самой середине песни «Тихая ночь», Сессиль схватилась за живот. Ноги подкосились, и она оперлась на орган. Никто не заметил, как у Сессиль отошли воды. Кто-то из толпы крикнул: «Врача!» К женщине подбежало несколько человек, и помогли Сессиль подняться.
— О, нет! Только не сегодня! Только не сейчас! Рожаю! — закричала на весь зал миссис Блейк. — Вот черт!
Дети в панике разбежались.
— Мы не успеем отвезти ее в больницу! — сказал кто-то.
Толпа зевак обступила рожающую Сессиль.
— Что же делать? — воскликнул святой отец, озираясь по сторонам. — Не может же она родить прямо на алтаре!
— Сожалею, — ответила акушерка. — Уже показалась головка.
— О Боже! — схватился за голову священник. — Этого не может быть!
— Лучше принесите чистые простыни, падре.
Спустя пять часов счастливой матери вручили новорожденного младенца. Сессиль крепко прижала малышку к груди — это был самый счастливый день в ее жизни.
— Поздравляю, у вас девочка.
Вот так на свет появилась Ивива Блейк, рождение которой принесло тихому городку множество новых впечатлений. И что самое любопытное: она жила так же, как и родилась — внося переполох в жизнь каждого, кто ее окружал.
— Оказывается, ты у нас благословенный ребенок, — расхохоталась Меган. — Почему ты мне никогда не рассказывала?
— О том, что я родилась в церкви?
— Это надо же умудриться, — заметила Жожо. — Прямо на алтаре… Интересно было бы посмотреть на их лица.
— Да, мама говорит, что это стоило девяти месяцев мучений.
— О, а вот и тортик, — радостно захлопала в ладоши Меган. — Ого, зачем такой огромный? Ты решила накормить весь Нью — Йорк?
Торт действительно оказался внушительных размеров: четырехэтажный, высотой в два метра, украшенный голубками из белого шоколада.
— Представь, сколько здесь соберется народа. В прошлом году Аманда на спор слопала добрых полторта.
— Ты позвала всех соседей? — поморщилась Жожо.
— Да, это стало чем-то вроде традиции. У меня день рождения в сочельник, вот я и собираю всех, потому что вряд ли кто-то захочет сделать это завтра. К тому же у меня будет много подарков!
— Кстати о подарках, — сказала Меган и достала из сумочки небольшой сверток. — Это тебе. С днем рождения, милая.
— Спасибо, — Ивива с детской радостью разорвала красочную обертку. — А что это?
— Это золотой портсигар от «Тиффани». Надеюсь, тебе понравится.
Ивива любезно улыбнулась. На самом деле она меньше всего ожидала получить в день рождения портсигар, считая это подарком для мужчин. В голове промелькнул разговор с Эндрю. Ивива вдруг представила себя древней немощной старухой. Нет, не какой была Аманда, а больной, изможденной хроническими заболеваниями и не раз перенесшей рак.
«Быть может, действительно пора бросать эту вредную привычку?» — подумала Ивива. — «Нет, позже. Когда потеряю, а я точно потеряю».
И правда, портсигар ей приглянулся — на верхней крышке красовались сверкающие кристаллы, выложенные в ее имя.
— Как мило. Я знаю, что ты хочешь моей смерти, — отшутилась Ивива. — Не дождешься!
— Признайся, что он тебе понравился.
— Очень.
— Так то лучше, — Меган открыла вторую бутылку шампанского. — Сегодня я напьюсь — как будто у меня день рождения!
— Между прочим, что это за парень пару дней назад заходил ко мне и спрашивал про твои любимые цветы? Бенни говорит, что он уже не в первый раз ночует у тебя.
— Это…мой новый друг, — застенчиво ответила Меган. Ее щеки покраснели. Она влюбилась. Опять. — Его зовут Роберт.
— И где вы познакомились? — спросила Жожо.
— На парковке возле магазина.
— Да? — удивилась Ивива. — Я думала, ты не заводишь романы в подобных местах.
— Я хотела купить пирожных, сесть дома, включить дурацкие фильмы и смотреть их ночь напролет! А тут какой-то парень утаскивает прямо из-под носа последнюю коробку. Потом на парковке Роберт подарил мне те самые пирожные. Клево, да?
— Просто невероятная история, — саркастически заметила Ивива. Жожо решила промолчать, потому что места, где она встречала своих парней, очень далеки от тех, где предпочитают знакомиться дамы из высшего общества.
— А потом, когда я их открыла, то обнаружила в ней его номер, — продолжала Меган. — Вот это я понимаю, мужчина.
— По-моему он просто хотел затащить тебя в постель, — Жожо поймала на себе злобный взгляд Меган. — Это просто мое мнение. В основном мужики только этого и добиваются. Жаль, но у них работает только один инстинкт.
Возможно, но для Меган мужчина значил немного больше, чем для остальных женщин. Это не просто «тот, кто может что-то мне подарить». Нет, мужчина — это «тот, кто может сделать меня счастливой». Меган никогда ни с кем не делилась своим представлением счастья — для нее оно заключалось в карьере, деньгах и любимом мужчине. Причем, не обязательно, чтобы она его любила, главное чтобы он любил ее. И его любовь должна проявляться в самых незначительных мелочах: коробке пирожных, легком поцелуе или крепком объятии. Он должен поддерживать ее во всем, соглашаться с ее мнением, но при этом и уметь настоять на своем. Еще мужчина должен непременно зарабатывать больше нее, правда, со временем этот пункт Меган вычеркнула из идеала.
