Кэтрин Эллиотт - Женатый мужчина
— История со стриптизом мне больше понравилась, — хихикнула Тереза.
— О, мне тоже, — согласился Джек — Поэтому слухи, особенно непристойные, так легко и разлетаются: они намного интереснее правды. Ты должна быть очень осторожна, особенно, когда садишься в машину к незнакомому мужчине. Люди могут много что подумать. — Он жевал круассан, и в его голубых глазах играли хитрые искорки.
Я вытаращилась на него. В машину к незнакомому мужчине? Какого… а, все понятно! Джесс покраснела и стала поспешно искать что-то безнадежно потерявшееся в сумочке. Видимо, за завтраком она все ему рассказала.
— Понятно, — невозмутимо проговорила я. — Значит, я должна быть осторожна? Так же осторожна, как ты в своей красочной литературной карьере, да, Джек? Скажи, ты уже набросал сюжет альтернативной эротической версии «Мэри Поппинс»?
— Тихо, тихо, не надо язвить. — Он усмехнулся. — Между прочим, Мэри Поппинс учится на медсестру, а сюда приехала няней, чтобы заработать пару долларов. Но раз уж ты спросила, сюжет очень даже вырисовывается, спасибо за беспокойство. Я помог ей освоить постельный режим, что необходимо в работе медсестры. Если хочешь знать, мы провели весьма приятные полчаса, вооружившись бинтами с мазями и прибором для измерения давления.
— Что же вы этим прибором-то делали? — с любопытством спросила Тереза.
Джек повернулся на сто восемьдесят градусов и сел к ней лицом.
— Я тебе как-нибудь с удовольствием покажу, — промурлыкал он. — Это не больно, обещаю. Надо просто перевязать руку черной резинкой… — он показал на ее руку, — хм-м… какая у тебя красивая кожа… а потом приступить к довольно интенсивным упражнениям. В такой одежде будешь вся мокрая, так что ее придется снять. А потом в течение десяти минут будем сравнивать частоту пульса. — Он широко раскрыл глаза. — Подойдет любой ритм. Трише эта часть особенно понравилась.
Тереза рассмеялась и облизала пальцы, которые были все в масле.
— Понятно. — Она улыбнулась и помахала у него перед носом рукой с обручальным кольцом.
— Джека это не остановит, — усмехнулась я.
— Это правда. — Он обернулся. — Но тебя это бы остановило.
Повисла тишина, и я почувствовала, как заливаюсь краской. Господи, да это что, заговор, что ли? Наконец ко мне вернулся дар речи.
— Какой же ты наглец, Джек Феллоуз, и к тому же лицемер! Как ты смеешь читать мне нотации, словно викторианский проповедник!
— Я-то уже пропащий человек, любовь моя, — весело ответил он, отодвигая тарелку. — На меня нотации не подействуют, а вот ты, может, и призадумаешься. Хм-м-м… — Он вытер рот рукой. — Очень вкусно. Объедение. Готовишь ты просто замечательно, Люси. Надо отдать тебе должное.
— То есть ничем другим я похвалиться не могу? — сердито фыркнула я.
— Нет, что ты… — он оглянулся. — Еще у тебя очень красивый дом. Приятный амбарчик. И какое живописное окружение. Наша девочка хорошо устроилась, как думаешь, Джесс? — Он улыбнулся Джесс, которая виновато отвела глаза.
— Хватит ее запугивать, Джек, — неуверенно проговорила она. — Я и так ей вчера вечером устроила трепку. Не забывай, что мы ее друзья и гости.
— Да неужели! — взорвалась я. — Хватит меня изводить, вы двое, вы друг друга стоите!
— Странно, не правда ли? — заметил Джек. — Как это мы с Джесс вдруг придерживаемся одного и того же мнения, хотя в прошлом ни в чем не соглашались?
Он был прав. В течение многих лет, когда Джек и Джесс встречались, они были готовы перегрызть друг другу глотки и вечно ссорились и собачились: Джесс был не по душе откровенно распутный образ жизни Джека, а Джек презирал Джесс за ее воинственный феминизм и считал упертой и агрессивной. Еще ему нравилось ее дразнить. Вот и сейчас он повернулся к ней лицом.
— А как поживает твой настоящий мужчина, Джесс? Надо сменить тему, а то Люси совсем взбесится. Давай теперь на твоих нервах поиграем, а? Так до сих пор и пытаешься наставить своего муженька на путь истинный? Хочешь, чтобы он вместо пабов занялся вышиванием и изучением Библии?
— Отстань, Джек.
— Как странно, — задумался он, потирая подбородок — Ты ненавидишь адский распутный стиль жизни, но при этом сама вышла замуж за бабника! Неужели непьющих слабаков всех разобрали? И не осталось ни одного женоподобного хлюпика?
— Джек, он был бы рад стать таким, как ты, — спокойно парировала Джесс. — Но он считает себя всего лишь твоим учеником, преклоняет колени перед опытным гуру. Он лишь мечтает о моральном разложении в таком поистине героическом масштабе. К тому же, — промурлыкала она, — Джейми давно уже забросил пивную кружку и дискотечные туфли. Точнее, три года назад. Когда женился на мне. — Она посмотрела на часы. — Надо пойти ему позвонить. Проверить, как он справляется с малышом Генри. Интересно, он уже приучил его к горшку? — Она смерила Джека торжествующим взглядом. Он поежился, уткнувшись в кофейную чашку.
— Почему она постоянно за ним следит? — спросила Тереза, когда Джесс скрылась в доме. — Всегда говорит: «надо позвонить Джейми, проверить то, проверить это».
— Она просто не верит, что заполучила его, — усмехнулся Джек. — Джейми хороший парень, в свое время он повеселился вволю, но теперь остепенился, а она все еще настороже, вечно караулит у двери со скалкой. Ты права, Тереза, зря она так его пасет.
— Думаешь? — промурлыкала Розанна. Она сидела в стороне от всех, за его спиной.
— А почему нет? — ответил он, поворачиваясь к ней. Она выпустила тонкую струйку дыма над его головой:
— Джек, дорогой, по опыту я знаю, что у нее есть все причины для беспокойства. Я не верю, что люди меняются так быстро и так легко.
— Значит, ты у нас старый циник? — улыбнулся Джек, потянувшись, чтобы пожать ей руку. — Хотя нет, совсем не старый!
— Это точно, — улыбнулась она, поглаживая его по щеке. — Эй, уже пять минут первого, и хотя завтрак удался на славу, никто не хочет выпить чего-нибудь взрослого? Я бы не отказалась от тоника. С каплей джина, разумеется. Люси, — она повернулась ко мне, — не мог бы этот адский мужчина, как вы его называете, намешать нам пару коктейлей?
— Конечно, Розанна, — охотно согласилась я. — Что ты хочешь?
— Джин-тоник, пожалуйста, дорогой. Хороший мальчик. — Она снисходительно похлопала Джека по плечу.
Джек весело улыбнулся и поднялся, чтобы исполнить ее приказ. Он вошел в дом, и в тот самый момент на пороге позади него вдруг появилась Джесс. В лице ее не было ни кровинки: бледная как смерть.
— О господи! — пролепетала она, хватаясь за дверной косяк.
— Что стряслось? — Я подскочила к ней, опрокинув скамейку.
