Джейн Фэллон - Ты свободен, милый!
— Какой ужас! — воскликнула Хелен, но тут же вспомнила, что речь-то идет о ней самой. — А твоя подруга считает, что у них это надолго?
— Амелия мне не подруга, — сказала Софи. — Просто она обожает первой разносить сплетни. Она прямо лопалась, рассказывая мне новость. На меня ей наплевать. Если честно, я ее терпеть не могу.
«У тебя хороший вкус», — подумала Хелен.
— Но ты права, — продолжала Софи. — Все в «Глобал» считают, что это ненадолго. Они все думают, что он скоро придет в себя и осознает, что совершил ошибку, но я в этом сомневаюсь. Я знаю Мэтью, он никогда не признает, что был не прав.
— Никогда нельзя знать заранее, — возразила Хелен.
— Ну, в том-то теперь и проблема, — уклончиво ответила Софи и перевела разговор на другое.
Они принялись обсуждать захватывающую тему: скорый день рождения Клодии.
— Что она любит? Я хочу сказать, что может ей понравиться? — спросила Хелен, думая, что сможет почерпнуть немного полезной информации, чтобы использовать ее в битве, которая сделала бы ее воскресные вечера не такими невыносимыми.
— Клодия очень любит животных. Когда она была маленькой, то мечтала стать ветеринаром; наверное, она и сейчас этого хочет, просто ни за что не признается в этом. Сейчас у нее такой возраст, когда дети боятся брать на себя ответственность за кого-либо. Сюзанна хорошо сдала экзамены. Она хочет быть врачом, во всяком случае, так она говорит, но мне кажется, все потому, что однажды она сказала так Мэтью и с тех пор повторяет одно и то же. По правде сказать, я думаю, она боится сказать что-то еще, потому что она такая папочкина дочка и не хочет его разочаровать. Она нормальная девчонка, интересуется бойфрендами, косметикой и всякими финтифлюшками. Я знаю только то, что она интересуется наукой. Сказать честно, большое облегчение, что они у меня нормальные дети, не принимают наркотики и не воруют в магазинах — ну, насколько мне известно. Хелен рассмеялась:
— Сколько им, девять и двенадцать?
— Одной скоро одиннадцать, другой двенадцать. Ну и что, они так рано сейчас начинают…
— Как ты думаешь, они хотят, чтобы папа вернулся?
— Я думаю, они отдали бы за это все на свете. Абсолютно все на свете. Но они еще маленькие — простят его и все забудут. Гораздо труднее прощать, если ты старше.
— Что они говорят о Хелен? — Хелен не могла оставить в покое вопроса о себе самой.
— О, они ее не выносят. Во всяком случае, так они мне говорят. Судя по их словам, она к ним вполне равнодушна.
Они отправились домой вместе в такси до станции метро «Камден-Таун». Хелен заявила, что дальше поедет на метро, но Софи настояла на том, что проводит ее до дому. Они так по-дружески общались, что Хелен почти забыла, кто она, и позволила Софи довести ее до двери, как она настаивала. Мэтью, конечно, не было дома — он был на Бартоломью-роуд с девочками, — не было и его машины, но все равно она поступила глупо и рискованно. Что, если Софи, зная, где она живет, заявится к ней в один прекрасный день без приглашения? Нет… о таком лучше и не думать. Она пролагала себе путь через толпу, выходящую из «Электрик Баллрум», вспоминая все подробности вечера. Не считая того, что она узнала о себе много нового и не всегда приятного, она хорошо провела время. Странно, но приятно. Странно, приятно и более чем безрассудно. Может, ею движет инстинкт саморазрушения?
Она осознала, что чувствует себя виноватой из-за девочек. Не ее вина, что они очутились в эпицентре их отношений. После выпитой водки Хелен стала необычайно благодушной. Мне нравится Мэтью, мне нравится Софи, так почему бы мне не постараться и не поладить с их отпрысками. На самом деле она уже готова их полюбить — теоретически, в принципе. Когда Софи говорила о них, это звучало интригующе — уязвимые, сложные, уникальные, неиспользованный потенциал, еще не пресытившийся отказами. Как трудно соотнести такие рассказы с двумя хмурыми, необщительными созданиями, с которыми она проводит каждое воскресенье! Они сидят и разглядывают ее из-под своих длинных челок. Повернув на Джеймстаун-роуд, она дала себе слово, что постарается найти к ним подход.
— Давай заведем котенка, — сказала Хелен в тот вечер. Мэтью как раз перестал ныть о том, что Софи пришла домой поздно и снова под мухой.
— Что?
— Я не шучу. Съездим в приют для бездомных животных и возьмем котенка, или взрослую кошку, или собаку. В общем, заведем домашнего любимца.
— Вы что с Рейчел, напились? — спросил он, смеясь, но Хелен видела, что он польщен, что она в хорошем настроении.
Глава 17
Тянулся сырой и темный февраль. Хелен с трудом заставляла себя ходить на работу. Она сидела за столом, стараясь не обращать внимания на смешки и косые взгляды. К ее громадному облегчению, сотрудницы вскоре решили совершенно игнорировать ее. Мэтью упорно заходил к ней по нескольку раз на дню, хоть она и говорила, что он тем самым лишь усугубляет ее положение. Когда он уходил, бросив всем присутствующим бодрое «Пока, девочки!», Хелен утыкалась в экран монитора, чтобы не видеть ухмылок. К четвергу она стала надевать за столом наушники. В обеденный перерыв она выходила на улицу в любую погоду, даже в дождь, и съедала бутерброд, сидя на скамейке в скверике. Так было и в пятницу: отсыревшие волосы, отсыревший бутерброд в отсыревшей обертке… Вдруг она увидела Софи. Та была не одна; она шла в обществе довольно симпатичного мужчины.
Хелен изумленно воззрилась на них, когда те оказались совсем рядом. Первой ее мыслью было сбежать, но это было слишком рискованно. К тому времени, как Софи заметила ее, она успела кое-как причесаться и откусить кусок, как будто обед на улице, под проливным дождем, через дорогу от здания «Глобал пиар» — самая обычная вещь на свете.
— Привет!
— Элинор! Ради всего святого, что ты здесь делаешь?
— У меня встреча на Дин-стрит и… а потом следующая, тоже неподалеку. В перерыве наслаждаюсь прекрасной погодой.
К счастью, и Софи и мистер Привлекательный рассмеялись. Хелен смотрела на них во все глаза. Чтоб мне провалиться, он действительно отлично выглядит — высокий, немного непривычное сочетание темных волос и невероятных бледно-голубых глаз, морщины от улыбки, хорошо сложен. Она ненавидела тощих мужчин. Одни только локти и колени, и всегда они, похоже, одеваются так, чтобы подчеркнуть свою костлявость, как будто этим гордятся. В тесных джинсах они похожи на цапель. Впрочем, если бы пару лет назад ее спросили, неужели ей нравятся лысеющие мужчины с заметным брюшком, она бы ответила: «Разумеется, нет». Ей так давно не попадались по-настоящему симпатичные, обаятельные мужчины, с которыми приятно просто поговорить! Хелен не сразу опомнилась. Неприлично так долго глазеть на незнакомого мужчину; тем более он может оказаться другом или даже бойфрендом Софи.
